Генри Фильдинг - Опера Граб-стрита, или у жены под башмаком
Робин. Да, к нам, старшим слугам, которым ключи доверены. А прочие, чтоб Робину хватило, могут подыхать с голоду. Всюду так, Сусанна, в каждом ремесле: заправилы живут припеваючи, - остальным жрать нечего. (Поет.)
Большие лорды спят в спальнях дворца,
У малых - в тюрьме постель.
Большие попы пьяны от винца,
А малые хлещут эль.
Великих шлюх на бал везут,
А их подруг,
Незнатных шлюх,
За поцелуй секут.
Большой бандит
В шелку сидит,
А малых тащат в суд.
ЯВЛЕНИЕ 6
Сусанна, Свитисса.
Свитисса. Ишь какая смелая! Решила, значит, идти в открытую! Женщина, однажды поступившись добродетелью, уже не знает, где остановиться. (Поет.)
Невинность девушкам дана,
Она под стать воде:
Плотина верная нужна
Хранить ее в пруде.
Но если страсть
Заставит пасть
Душевные плотины,
Уйдет вся честь,
Какая есть.
Виновны ль в том мужчины?
Сусанна. Простите за тупость, сударыня, но никак я не пойму: о чем вы?
Свитисса. Чего не надо, вы понимаете, сударыня.
Сусанна. Вы очень темно выражаетесь, сударыня.
Свитисса. Ваши делишки, сударыня, потемней.
Сусанна. В целом свете не сыщешь человека, который мог бы сказать что дурное о моих делах; они так же чисты, сударыня, как мои тарелки.
Свитисса. Скажите лучше - как котелки! А если вы и похожи на тарелку, так на суповую, куда каждый мужчина может сунуть свою ложку.
Сусанна. Я, сударыня?!
Свитисса. Вы, сударыня!
Сусанна.
Что за скверная брехня
Бабы грязной,
Безобразной!
Что ей надо от меня,
Этой гнусной швали?
Свитисса.
Если вспомните, мадам,
Как вы с Бобом... Ясно вам?
Вы б такой вопрос, мадам,
Мне не задавали!
Прочти это письмо и подумай, как низко ты поступила с женщиной, которую называла своей подругой.
Сусанна. На что это вы намекаете, предлагая мне прочесть письмо, когда знаете...
Свитисса. Что вы написали его, сударыня!
Сусанна. Что я не умею ни писать, ни читать. В этом виновата не я, а мои родители, которые не дали мне лучшего образования. Если б вас не учили, вы бы знали грамоте не больше моего. И нечего попрекать меня и потешаться надо мной, раз не моя это вина.
Свитисса. Как? Вы не умеете ни читать, ни писать? Быть не может!
Сусанна. Быть не может? Да что ж тут удивительного, если служанка не умеет ни читать, ни писать, когда многие джентльмены не знают, как писать правильно?
Свитисса. Вот любовное письмо к Робину, подписанное твоим именем. Здесь ты жалуешься, что он оставил тебя, насладившись тобою.
Сусанна. Насладившись мною?
Свитисса. Так написано, поверь мне.
Сусанна. Если я когда говорила что Робину, кроме слов, которые всякий слуга может сказать другому, пусть мой котелок никогда больше не закипит!
Свитисса. Жаль, что вы не умеете читать, а то убедились бы, что я говорю правду. Здесь черным по белому написано: Сусанна Ростмит. И если это писали не вы, то, верно, сам черт!
Сусанна. Кажется, чтобы вас успокоить, я сказала все, что могла сказать, не роняя своего достоинства.
Свитисса. ...и убедили меня в своей невинности. Думаю, с моим достоинством тоже совместимо уверить вас, что я сожалею о сказанном и покорно прошу вашего прощения, сударыня.
Сусанна. Я вполне удовлетворена, сударыня. Ах, Свитисса, будь я из таких, я могла бы иметь дело с самим молодым хозяином.
Свитисса. Ну, с ним-то мы все могли бы иметь дело, это еще не оправдание. Но уж в чем я уверена, так уверена: если вы не умеете писать, то и письма не могли написать. (Поет).
Невинность надо соблюдать,
Пока ты без изъяна,
Нельзя же в карты плутовать
Без полного кармана.
И кто не ездит на коне,
Тот в поле не поскачет.
Раз вы безграмотны вполне
Не вы писали, значит.
ЯВЛЕНИЕ 7
Овен, Апшонес.
Апшонес. Я не желаю, чтоб вы женились на моей дочери, мистер Овен. Муж должен быть ей ровней. Мне хочется, чтоб под мое благословение подходили хорошенькие, здоровые внучата, а не заморыши и недоноски, унаследовавшие вместе с титулами болезни предков.
Овен. Фу, хозяин Апшонес!.. Как узко вы, старики, смотрите на вещи. Видно, вы не бывали в свете или успели его позабыть. Если ваша дочь уедет за пять миль, вам уж кажется, будто она умчалась за тридевять земель, и вы предпочли бы, чтоб она ходила пешком дома, чем ездила в экипаже где-нибудь в чужих краях.
Апшонес. Я не хотел бы, чтоб она сейчас ездила в экипаже, а через год ее повезли на катафалке.
Овен. Ну, такой чести вы, может, еще и не дождетесь, дорогой сэр.
Апшонес. Я не советовал бы вам бесчестить нашу семью: это может кончиться для вас хуже, чем вы думаете.
Овен. Хуже, говорите?
Апшонес. Да, сэр. Я потерял состояние, но моя гордость осталась при мне. И хоть я арендатор вашего отца, я ему не раб. Вы безнаказанно погубили немало бедных девушек, но не всегда это будет сходить вам с рук. Имейте в виду, сэр: кто желает навлечь бесчестье на мою семью, скорее накличет беду на свою голову.
Овен. Ха, ха, ха!
Апшонес. Сэр Овен и его супруга, по-моему, слишком порядочные люди, чтобы вы могли распутничать с их ведома. До сих пор сэр Овен поступал, как лучший из помещиков. Он знает, что должен защищать своих арендаторов, а не грабить их, быть пастырем своего стада, а не волком. Но вы, кажется, считаете, сэр, что у нас сохранился тот варварский обычай, о котором я читал, - когда помещику принадлежала невинность всех дочерей арендаторов.
Овен. Ха, ха, ха! Право, ты презабавный старый чудак!
Апшонес. Это на вас похоже, да и другой кто может так обо мне подумать. Но в мое время над вашим платьем посмеялись бы не меньше, чем сейчас над моим. Что это вы себе парик белым посыпали? Верно, хотите, чтоб люди подумали, будто у вас уж мозги в голове не умещаются?
Овен. Вам не нравится мое обличие, зато оно по вкусу вашей дочери.
Апшонес. Я хочу, чтоб вы оставили мою дочь в покое. Глаз с нее не спущу. А если вам все-таки удастся погубить ее, знайте: поместье отца не спасет вас от моего возмездия. Тогда вы поймете, что истинный дух английской свободы не мирится с притеснением, как бы высоко ни вознесся обидчик.
Овен. Истинный дух английской свободы! Ха, ха, ха! Думаешь, ты первый отец или муж, который сперва поднимает шум, а потом ходит смирный, как овечка? Хорош любовник, если он отступается от возлюбленной, чуть родня пригрозит. Прими вас всерьез, может и стоило бы поостеречься, да ведь вы герои на словах, не на деле. (Поет.)
Прослыть стремится шлюха
Скромнейшей из людей,
А трус боится слуха
О трусости своей.
Всяк льстит своей природе:
При всем честном народе
Толкуют о свободе
Любители цепей.
ЯВЛЕНИЕ 8
Овен, Mолли.
Овен. Она здесь!
Молли. Жестокий, ты уже избегаешь меня? Я уже стала тебе ненавистна? Твои лживые клятвы позабыты? Если б ты помнил их, ты вел бы себя иначе.
Овен. Тебе ли обвинять меня за то, что я послушен твоему приказанию? Разве ты не помнишь, что поклялась никогда больше со мной не встречаться?
Молли. Увы, ты не хуже моего знаешь, что в глубине души я так же не способна отказаться от тебя, как ты быть искренним в своих признаниях. До чего несправедливы мужчины, обвиняя нас в жестокости! Разве иначе они ведут себя, когда мы оказываемся в их власти? (Поет.)
Жестокосердый! Скажи, к чему ты,
Как птицу в путы,
Меня завлек?
Пока мой разум
Сиял алмазом,
Ты вовсе не был со мной жесток.
Цветут растенья
Под летним солнцем,
И нет цветенья
Среди зимы.
Для чувства нету
Зимы и лета.
И в стужу жарче пылаем мы.
Овен. Ты не должна так обижать меня, дорогая Молли. Твой отец только что был здесь и разговаривал со мной самым оскорбительным образом. Но, несмотря на это, я решил...
Молли. Исполнить свое обещание и жениться на мне!..
Овен. Зачем произносить это ненавистное слово! Оно подобно жестокому морозу, губящему цветы любви. Учтивость не так враждебна честности, а кадрил - здравому смыслу, как брак - любви. Брак и любовь несовместимы, точно вода и огонь. Женитьба - единственное, в чем я способен отказать тебе.
Молли. И пока ты отказываешь в ней, я буду отказывать тебе во всем остальном.
Овен. Но я не хочу жениться ради тебя же самой. Я не смогу любить по обязанности. (Поет.)
Как славно жить тому,
Кто чувств не прячет,
Поет и скачет,
И сразу удача
В руки дается ему.
Как славно бродить
По темному саду,
Любовь и отраду
Себе находить.
Но жалок иной,
Кто, словно больной,
Навеки прикован к постели одной,
Кто многих не может любить.
А я хочу свое питье
Из разных стаканов пить.
Раз ты не согласна,
Ну что ж - и прекрасно!
Покину я место свое!
Молли. Ушел! Потерян навсегда! Безвозвратно потерян!.. Где же твоя сила, добродетель? Где они, бесчисленные наслаждения, которые ты сулишь? Влюбленным они недоступны: если б Овен вернулся и был настойчив - боюсь, я не устояла бы. Любовь что ни день все больше берет верх над добродетелью. (Поет.)
