Собрание сочинений. Том 5. Черногория и славянские земли. Четыре месяца в Черногории. - Егор Петрович Ковалевский

отозвалось, что оно не может или не обязано их охранять в своей гавани и дает им полную свободу уйти в море; с другой стороны, бой, если бы и решились на него греки, был слишком неровен; надо заметить, что для отправления судов в Грецию набраны были матросы с купеческих судов: греки, но необвыкшие к управлению артиллерией, и только капитаны и несколько человек были королевской морской службы; тем не менее, однако возбужденные начальником этой небольшой эскадры, они готовы были на все. Греческий капитан, со своей стороны, боялся быть причиною политического столкновения своего правительства с Западными державами, тем более, что дела его и без того принимали слишком сомнительный вид. После беспрестанных сношений, то с капитаном Пилем, то с австрийским правительством, начальник греческой эскадры решился, наконец, взорвать ее на воздух, о чем и объявил австрийскому правительству, чтобы оно приняло свои предосторожности, так как гавань не слишком обширна; с тем вместе начал сводить экипажи с судов и готовился к столь неожиданной для всех катастрофе. Гравозцы всполохнулись. Комендант крепости прислал сказать, чтобы он отложил приведение в исполнение своего предположения на три дня, в течение которых он надеется получить инструкцию своего правительства. Опять заговорил телеграф с Веной, из которой, наконец, были получены распоряжения более благоприятные. Решено было: корабли, обезоружив, оставить в австрийской гавани до окончания войны России с Западными державами (непонятно, какое отношение имела эта война к Греции), после чего передать их греческому правительству; пушки и порох свезти для хранения в арсенал Рагузы; а экипажи отпустить в Грецию – каким путем и какими средствами, об этом ничего не сказано, хотя для начальника экипажей вопрос этот был очень важен.

Поднявшись от Гравозы, вы всходите на прекрасное шоссе, устроенное еще французами; оно ведет до самой Рагузы и составляет прекрасное гулянье ее обитателей. Море с шумом бьет о подошву и со злостью гложет камни и отдельные утесы, которыми усеяно здесь прибрежье; во время бури брызги во многих местах долетают до гуляющих, несмотря на высоту дороги.

При входе в город вы уже не видите на стенах его столь знакомого вам окрыленного льва Венеции. Его заменяет изображение св. Власия или Влахия в епископской митре с церковью в руке: это патрон Рагузы, еще недавно отдельной республики. Часть мощей святого покровителя города вывезена из Малой Азии и хранится в здешней соборной церкви. Но где же сам город, этот богатый и славный город?

В нынешней Рагузе едва насчитывают до 6.000 жителей, состоящих из чиновников, солдат, мелких торгашей и нищих. Осталась еще часть дворца ректоров Республики, где ныне помещается начальник округа (capitano del circolo), что равняется нашему капитану-исправнику или становому; лучше сохранилось здание, где находится таможня; от здания монетного двора, находившегося между этими двумя зданиями и вместе с другими окружавшими великолепную площадь, не осталось и помину. Сохранился красивый фонтан, две церкви; врата одной из церквей принадлежат времени Сербского владычества, также как и крест, на котором, однако, славянские буквы заменены латинскими; еще сохранилось несколько отдельных стен полуразрушившихся и обломков, принадлежащих различным временам и народам, поросших кустарником и плюшем; несколько великолепных гербов древних Венецианских и Рагузинских фамилий, и несколько представителей их, которые, обремененные летами и долгами, еще гордятся своими княжеским и графским достоинствами и чуждаются прочего простого населения города; они все еще толкуют о прежних ректорах и о славе Республики и о своем утраченном богатстве, как бы жили за 50 лет тому назад; забывают о настоящем порядке вещей, и с презрением говорят о местных властях, которые оставляют их в покое, как людей безопасных, впавших в детство. Жиовани, этот настоящий тип Тарталии Жорж-Занд, подсмеивается над ними и уверяет, что он гораздо знатнее их, потому что ездит в карете, а они ходят пешком. Время построения Рагузы трудно определить. В древние времена это был остров, поросший лесом, что объясняет ее нынешнее местное славянское название – Дубровник (лес, дубрава); и ныне еще два прибрежных островка сохранили лес. На этом острове укрывались беглецы всех народов, которые и положили основание города. Главная улица города проведена над каналами, отделившими остров от твердой земли. По всем вероятиям, Рагуза, собственно так называемая, усилилась по падении Старой Рагузы, часа за полтора отсюда отстоящей. Эта же последняя построена на месте разрушенного в 265 г. Эпидавра, и получила значение после переселения сюда жителей разрушенной, в свою очередь, в VII веке Салоны.

Пройдем молчанием время владычества римлян, оставивших едва заметные следы в Рагузе, и бурный период, который перенес через нее много народов, более или менее диких, не оставивших по себе почти никакого следа, и перейдем к тому времени, когда она является самобытной республикой, а именно в 1204 году.

Своим образованием она обязана Венецианской республике, которой многие учреждения, и особенно начала аристократические, она сохранила до последнего времени своего существования.

Жители Рагузы разделялись на три класса: патриции, граждане и купцы; граждане принимали только некоторое участие в правлении.

Глава республики, называвшийся вначале приором, потом графом и наконец, ректором, избирался на один месяц. Во время своего правления он жил во дворце и показывался народу только в торжественные случаи; у него хранились ключи города. Приор, граф или ректор, словом, глава республики один имел право собирать советы, но он пользовался правом голоса наравне с прочими членами. Большой или Общий совет вмещал в себя всех патрициев, которые были не менее 18 лет; этот совет избирал ректоров и сенаторов.

Сенат состоял из 45 членов. Власть его была обширна. Он решал, нужно ли объявить войну, заключить ли мир, назначал посланников в чужие земли, и каждые три года комиссаров для обозрения владений республики, издавал законы, определял налоги и проч. Сенат собирался четыре, а впоследствии два раза в неделю, кроме, разумеется, случаев чрезвычайных.

Исполнительная или, правильнее, представительная власть заключалась в Малом совете. Он состоял из семи сенаторов, избранных из среды прочих, и ректора. Малый совет хранил печать, утверждал грамоты, принимал послов, сносился с иностранными державами и проч. В 1272 году появляется уже статут Рагузы, который впоследствии был изменен, и в 1358 году вновь рассмотрен и пополнен.

В Рагузе известных нам времен считалось 40.000 жителей; не говоря о Рагузе сказочных времен Марка Кралевича, в которой, по словам сербской песни, было одних ворот 99.

По самому положению своему и ходу дел, довольно бурному на берегах Адриатического моря, Рагуза часто была увлекаема общими интересами в столкновения с Венецианской республикой, в дела Венгрии, сербов, тамплиеров, и наконец, в сношении с турками; но