Маурин Ли - Бедная Марта
— Чертовски хорошее выступление, Марта, — сказал Алекс Скотт.
Она встрепенулась, совсем забыв о том, что Клайв застрял неизвестно где с пустым бензобаком.
— Все в порядке, — успокоил ее Алекс, когда она рассказала ему о беде, приключившейся с Клайвом. — Он приехал несколько минут назад и отправился заказать для нас номера в гостинице.
— Где же он взял бензин?
— Он не сказал.
Алекс предложил ей руку, и она облокотилась на нее. Могла ли она когда-нибудь представить себе, что в поездке по стране ее будут сопровождать два самых красивых во всей Англии молодых человека? Наверняка сотни девушек отдали бы что угодно за то, чтобы оказаться на ее месте.
— Гостиница вон там. Это недалеко, — сказал Алекс.
Гостиница оказалась большой и почти такой же шикарной, как и ратуша. Клайв ждал их в фойе. Стены были оклеены обоями с золотистой каймой, а на полу лежал ковер с потрясающим узором, скорее всего, индийский или персидский. Марта вспомнила о том, что когда-то и у них в гостиной на Джерард-стрит лежал персидский ковер. Она купила его в лавке подержанных вещей за целых десять шиллингов. Тогда это казалось ей жутко экстравагантным.
Завидев их, Клайв вскочил на ноги.
— Я заказал чай, — сказал он. — И попросил меню.
— Ужасно хочу чашечку чая.
Хотя было ли такое время, когда бы она ее не хотела? Марта повалилась в серое плюшевое кресло. После событий сегодняшнего дня с неожиданным финалом у нее от возбуждения кружилась голова.
— Вы держались просто замечательно, Марта. — Алекс выглядел очень довольным. — Вы заслуживаете не только чашечки чая. Как насчет шампанского?
— Шампанское! — Марта не то что ни разу не пробовала шампанское, она и слова-то такого не произносила до сих пор. — Ох, даже не знаю, — неуверенно протянула она.
— Думаю, Марта предпочитает чай, — пробормотал Клайв.
— Да, пожалуй. — Марта вдруг вспомнила, что она наговорила ему сегодня утром насчет того, что она отправилась в путь не для того, чтобы развлекаться, а потому, что у нее есть цель. — Чай, пожалуйста, — сказала она. И пусть они не думают, эти двое, что она намерена закатить шикарный обед. Ей хватит одного супа. Она решила проявить смирение. Кроме того, суп пойдет на пользу ее ребенку, о котором она иногда забывала, если не шла слишком быстро или слишком долго.
И вдруг в противоположном конце зала Марта заприметила модно одетую женщину, лицо которой показалось ей смутно знакомым.
— Кто это? — спросила она, кивая в ту сторону.
Ей ответил Алекс:
— А, это миссис Кавано. Она член местного отделения Международной Женской Лиги.
Марта смотрела на нее и никак не могла вспомнить, где видела ее раньше. Скорее всего, вчера, в доме у Имоджен Каннигем. Хотя нет, это было совсем недавно. И тут она заметила, что Клайв явно чувствует себя не в своей тарелке. И на нее снизошло озарение.
— Это та самая женщина, которая привезла меня сюда на своей двуколке! — Марта с негодованием уставилась на Клайва. — Означает ли это, что на самом деле бензин не закончился? — По какой-то неведомой ей причине он устроил так, чтобы эта женщина подвезла ее.
Клайв повернулся к Алексу и сказал:
— Ну, что я тебе говорил, несчастный ты идиот? Видишь, что ты наделал.
— А что такого я наделал? — Алекс выглядел заинтригованным, и только. Но потом он спохватился. — О Господи! — Он поморщился и опустил голову. — Вот идиот, я совсем забыл!
О чем это он забыл? И вообще, что здесь происходит? Подали чай, но Марта не обратила на это внимания. Почему Клайв сделал вид, будто у него кончился бензин, и подстроил так, чтобы эта женщина подвезла ее, но не к самой ратуше, а высадила в нескольких кварталах поодаль? Понадобилось несколько мгновений, чтобы все стало на свои места.
— Вы хотели, чтобы я пришла к ратуше пешком, верно? — набросилась она на своих спутников. — Вы хотели, чтобы все думали, будто я прошла пешком весь путь от Коултауна?
— Коулторпа, — поправил ее Алекс.
— Это нечестно. Это жалкий обман. — Ее… Марта не могла подобрать подходящего слова… использовали. — Вы просто двое грязных обманщиков, и из-за вас я выгляжу такой же. — Марта вскочила на ноги, вновь позабыв о ребенке, покачнулась и едва не упала. — Я отправляюсь на поиски подходящего ночлега. Здесь я не останусь.
— Марта! — Клайв схватил ее за руку. — Уже темнеет. Останьтесь здесь хотя бы на одну ночь. Прошу вас. Вы наверняка устали, а за все платит газета Алекса.
— Не имеет значения, кто и за что платит. Сегодня я останусь, — с неохотой согласилась она, слишком усталая, чтобы бродить по улицам в поисках дешевой гостиницы. Но завтра она снова возьмет ситуацию под контроль, и пусть Клайв и Алекс радуются, что она пока не решила пешком отправиться в Лондон и у них есть возможность заниматься тем, что они задумали.
Посыльный в униформе проводил Марту в номер на втором этаже. Ее хозяйственную сумку он нес с такой осторожностью, словно это был эксклюзивный и дорогой саквояж. Она дала ему полпенни за труды.
Оставшись одна в роскошной комнате, Марта легла на кровать, мрачно размышляя о том, что случилось сегодня. На душе у нее было тягостно, и ей очень хотелось хорошенько оттаскать двух молодых джентльменов за уши. Примерно через час к ней зашел официант с тарелкой, на которой лежали тонко нарезанные ломтики холодной говядины, консервированные луковицы, хлеб и масло. Кроме того, он принес бисквиты и чай. Она съела все, за исключением бисквитов, и выпила чаю. Затем Марта извлекла из сумки составленный Мистером список, чтобы уточнить, где она будет завтра. В городе под названием Бирмингем, выяснила она, хотя, пребывая под опекой Клайва и Алекса, она запросто могла оказаться совершенно в другом месте, например на Северном полюсе.
Марта уже собиралась выйти в коридор, чтобы поискать туалет, как вдруг в углу комнаты заметила приоткрытую дверь. Распахнув ее, Марта обнаружила, что в ее распоряжении имеется собственная ванная, отделанная роскошной черной плиткой, со сверкающими серебром кранами.
Воспользовавшись туалетом, она вымыла руки в раковине и вытерла их белым пушистым полотенцем, которых здесь было несколько, а потом принялась изучать свое отражение в зеркале.
— Святая Дева Мария, Матерь Божья! — прошептала Марта. Должно быть, именно это имеют в виду люди, когда говорят: «Краше в гроб кладут». В ее лице не было ни кровинки, под глазами набрякли мешки, уголки губ безвольно поникли, а волосы выглядели так, словно ее несколько раз подряд протащили сквозь живую изгородь спиной вперед.
Глядя на флакон с солью для ванны, Марта представила себе, как бы это было здорово — высыпать ее в ванну, полную горячей воды, и понежиться в ней часок. Но это будет неправильно. Нечестно. Она здесь не для того, чтобы получать удовольствие.
Но потом, чуть погодя, когда она немножко отдохнет, она все-таки хорошенько умоется в ванной. А сейчас, наверное, от нее смердит, как от дохлого кролика.
Но «немножко отдохнуть» Марте не удалось. Откровенно говоря, этой ночью ей вообще не пришлось сомкнуть глаз. Она даже не успела прилечь, как в дверь постучали, точнее, громко забарабанили, и чей-то хриплый голос прокричал:
— Откройте дверь, миссис Росси. Откройте немедленно!
— Кто там? — дрожащим голосом спросила она, садясь на постели.
— Полиция. Открывайте! — ответил другой голос, такой же хриплый.
Марта поняла, что выбора у нее нет. Она открыла дверь, и в комнату ввалились полицейские. Двое здоровенных лбов с мышиными усиками и отвратительным запахом изо рта подхватили ее под руки и выволокли сначала из номера, а потом и из гостиницы.
На улице они втолкнули ее в фургон, запряженный парой лошадей. Один из копов влез с нею внутрь, а другой поднялся на козлы.
— Что такого я сделала? — обратилась Марта с вопросом к полисмену, сидевшему рядом с нею.
— Всего лишь нарушили закон, миссис, — злобно оскалился тот. Боже, как же она ненавидела этих тупых копов! — Вы нарушили закон о защите королевства, так это называется. Ваши последние действия можно рассматривать как нарушение общественного спокойствия. Более того, во время войны иностранцам запрещается отъезжать от дома на расстояние более пяти миль.
— Иностранцам! Я ирландка, а Ирландия является частью Британской империи. — Несмотря на свое невежество, это она знает.
— Разберемся, — с угрозой ответил полисмен, словно мог передвинуть Ирландию по своему желанию.
Когда они подъехали к участку, Марту вновь безо всяких церемоний, не обращая внимания на ее состояние, выволокли из фургона и втолкнули в маленькую комнатку, в которой находились лишь стол и две лавки по обе стороны от него. Ее усадили за стол и потребовали объяснить, почему она пустилась в путешествие через всю страну, произнося провокационные речи во время каждой остановки.