Чарльз Диккенс - Рассказы и очерки (1850-1859)
Капитана Блая * (едва ли возможно облечь неограниченной властью человека хуже его) вот сейчас по приказу одного из его офицеров, Флетчера Крисчена, ссаживают с борта "Баунти" и пускают плыть по океану в открытой лодчонке. Новая вспышка огня в моем камине, и двадцатипятилетний "Четверг Октябрь Крисчен", сын умершего Флетчера Крисчена от матери-дикарки, вскакивает на борт корвета "Британец", захваченного штилем близ острова Питкерн; перед едой он произносит простую молитву на чистом английском языке; и знает, что хорошенький зверек на борту называется собакой, потому что в раннем детстве слышал о таких странных созданиях от своего отца и других мятежников, которые дожили до седых волос под сенью хлебных деревьев, непрестанно вспоминая в разговорах далекую утраченную родину.
Смотрите, вот "Холсуэл", фрегат Ост-Индской компании, едва покинув родные берега, летит, очумелый, в январскую ночь прямо на скалы близ Сикомба *, что на острове Пербек! На борту - две дочки капитана и еще пять женщин. Много часов корабль носило по волнам, вода стоит в нем на семь футов, грот-мачта срублена. Он мчится навстречу своей судьбе, и, кажется, кто-то читает мне вслух с детства знакомое описание гибели фрегата.
"В пятницу шестого января, около двух часов пополуночи, когда корабль все еще дрейфовал и очень быстро приближался к берегу, мистер Генри Меритон, второй помощник, опять прошел в каюту, где находился тогда капитан. Опять между ними имел место разговор, и капитан выразил крайнее беспокойство за своих дочерей, которых горячо любил, и озабоченно спросил помощника, не может ли он что-нибудь придумать, чтобы их спасти. Когда тот с глубоким огорчением ответил, что это к сожалению, невозможно и единственная надежда ждать, что принесет им утро, капитан воздел руки в безмолвной и отчаянной мольбе.
В эту страшную минуту корабль ударило с такой силой, что стоявшие в каюте стукнулись теменем о потолок, и крик ужаса при этом толчке донесся сразу со всех частей корабля.
Многие из матросов, которые, надо отметить, почти все то время, пока бушевала буря, небрежно и нерачительно несли свои обязанности, теперь высыпали на палубу, где офицеры, сколько ни старались, никак не могли удержать их, когда от их работы мог бы еще быть какой-то прок. Они тогда все попрятались в свои подвесные койки, предоставив откачивать воду помощникам капитана и солдатам, трудившимся не покладая рук. Сейчас, встревоженные опасностью, грозившей им лично, те же матросы неистовым криком молили у неба и товарищей по несчастью той спасительной помощи, которую они могли бы обеспечить себе сами, если бы вовремя не пожалели усилий.
Корабль продолжало бить о скалы; и вскоре, получив пробоину в подводной части, он накренился к берегу. Когда его ударило, несколько человек из команды вскарабкались на флагшток, испугавшись, что судно немедленно развалится на куски.
В этот критический момент мистер Меритон обратился к несчастным с лучшим советом, какой можно было дать им; он предложил всем перейти на тот борт, которым судно накренилось к скалам, и порознь выбираться на берег, пользуясь каждой возможностью, какая представится. Сделав таким образом все, что было в его силах, для спасения павшей духом команды, он вернулся в рубку, где к этому времени собрались все пассажиры и большая часть офицеров. Последние всячески старались утешить несчастных женщин и с беспримерным благородством отдавались чувству сострадания к прекрасным и милым своим подругам по несчастью, забывая об опасности, грозившей им самим.
В милосердном деле утешения принял теперь участие и мистер Меритон, высказывая убеждение, что судно продержится до утра, а утром все будут спасены. Видя, что один молодой джентльмен громкими возгласами выдает свой ужас и то и дело выкрикивает, что судно сейчас расколется, капитан Пирс бодро попросил его успокоиться, заметив, что, если корабль и распадется на куски, сам-то он не распадется и будет цел и невредим.
Трудно дать убедительную картину этой прискорбной катастрофы, не описав места, где она произошла. "Холсуэл" наскочил на риф у той части берега, где он встает высокой и почти отвесной каменной стеной. Но как раз в том месте у ее подножья образовалась промоина - пещера в десять - двенадцать ярдов глубины, а в ширину равная длине большого корабля. Стены этой пещеры поднимаются почти вертикально, так что взобраться на них крайне трудно; а пол усеян острыми и неровными каменными глыбами - точно отвалившимися когда-то от ее потолка при землетрясении.
Судно лежало бортом против устья пещеры, протянувшись в длину почти от одной ее боковой стены до другой. Но когда его ударило, было слишком темно, и несчастные люди на нем еще не могли уяснить себе всю опасность, весь безмерный ужас такого положения.
В добавление к обществу, уже раньше собравшемуся в рубке на юте, сюда приняли трех негритянок и двух солдатских жен; их пятерых и еще мужа одной из них впустили, хотя матросам, когда они буйно ломились в дверь якобы за свечами, мистер Роджерс и мистер Браймер, третий и пятый помощники, оказали отпор и не дали войти. Итак, набралось теперь до пятидесяти человек. Капитан Пирс сидел - на стуле, на койке или на чем-то еще - между двумя своими дочерьми, поочередно прижимая их к сердцу. Остальное горестное общество расположилось на полу, усеянном музыкальными инструментами и обломками мебели и других вещей.
Здесь же устроился и мистер Меритон. Он нарезал на кусочки несколько восковых свечей, рассовал их по разным местам рубки, засветил все, какие нашел, стеклянные фонари и уселся, решив дождаться рассвета, а тогда сделать, что будет в его силах, для спасения тех, кто разделял с ним опасность. Но, видя, что женщины истомлены и бледны, он принес корзину апельсинов и уговорил некоторых из них высосать для подкрепления сил немного соку. К этому времени они все были довольно спокойны, кроме мисс Менсел, бившейся в истерике на полу.
Но, вернувшись к матросам, мистер Меритон увидел, что внешний вид корабля значительно изменился: борта заметно подались, а палуба, казалось, вздыбилась; обнаружил он и другие опасные признаки, указывавшие, что судно долго не продержится. Поэтому он попробовал пройти на бак и осмотреться, но тут же увидел, что корабль распался на две половины и передняя, изменив свое положение, легла мористей. В этой крайности, когда казалось - еще мгновение, и канешь в вечность, он решил ловить момент и последовать примеру судовой команды и солдат, которые теперь десятками покидали фрегат, пытаясь выбраться на берег, хотя вид и характер берега был им совершенно неизвестен.
Пробуя разные средства, срубили между прочим флагшток и попытались уложить его как мостки между бортом корабля и скалами, однако безуспешно он раскололся, не достигши скал. Но при свете фонаря, поданного на палубу одним матросом через люк рубки, мистер Меритон увидел какой-то длинный брус, как будто положенный мостком с борта на скалы, и решил воспользоваться им для своего спасения.
Итак, он лег ничком и пополз вперед; однако он скоро понял, что мост не связан со скалой. Он добрался до его конца и соскользнул, получив при падении сильный ушиб. Не успел он подняться на ноги, как его смыло прибоем. Тогда он поплыл и продержался на воде, пока новая волна не прибила его к задней стене пещеры. Там он ухватился за маленький выступ скалы, но руки онемели, и он чуть было не разжал их, когда один матрос, уже имевший упор под ногами, протянул ему руку и поддерживал его, пока он кое-как не утвердился на скале; отсюда он вскарабкался на уступ повыше, куда уже не достигал прибой.
Мистер Роджерс, третий помощник, оставался при капитане и несчастных женщинах еще минут двадцать после того, как Меритон покинул корабль. Видя, что Меритон долго не возвращается, капитан спросил, что с ним случилось, на что мистер Роджерс ответил, что второй помощник вышел на палубу посмотреть, нельзя ли что-нибудь предпринять. На судно обрушилась затем большая волна, и женщины закричали: "Ох, бедный Меритон! Он утонул; если бы он оставался с нами, он был бы жив!" - и все они, в особенности мисс Мэри Пирс, выражали глубокое огорчение, полагая его погибшим.
Теперь волна обрушилась на носовую половину судна, достигнув основания грот-мачты. Капитан кивнул мистеру Роджерсу, и они, взяв фонарь, прошли вдвоем на крытую палубу юта, где постояли немного, вглядываясь в скалы. Капитан Пирс спросил мистера Роджерса, как он думает, есть ли хоть какая-то возможность спасти девочек; и тот ответил, что не видит никакой, потому что они могли различить только черную поверхность отвесной скалы, пещера же, давшая укрытие тем, кто спасся, была им не видна. Тогда они вернулись в рубку, где мистер Роджерс повесил на место фонарь, а капитан Пирс сел между двух своих дочерей.
Так как волны по-прежнему - и все быстрее - заливали судно, мистер Макманус, мичман, и мистер Шутц, пассажир, спросили Роджерса, что они могут сделать для своего спасения. "Следуйте за мной", - ответил Роджерс; и они отправились втроем на крытую палубу юта, а оттуда и на верхнюю палубу. Только они дошли, тяжелый вал обрушился через борт, и рубка подалась; до мистера Роджерса доносился, прерываясь, крик женщин, как видно настигнутых волной: рев моря временами заглушал их голоса.
