Коко и Игорь - Крис Гринхол
18
Жозеф передает Стравинскому телефонную трубку.
— Игорь?
— Да.
— Это Дягилев.
— Серж!
— Ты не поверишь, такое случилось!
— Что?
— Я только что получил большое пожертвование на возобновление «Весны священной»!
— Ты шутишь!
— Никогда не был более серьезным, старина.
— Смею спросить сколько?
— Триста тысяч франков.
— Огромная сумма! — Игорь хватается за голову.
— Вот-вот.
— Кто?
— Не знаю. Кажется, это анонимное пожертвование.
— Есть какие-нибудь предположения?
— Пока нет…
— Но как?
— Ну, утром я получил письмо из банка, где говорится о том, что на счет Русского балета поступили деньги в размере трехсот тысяч франков…
— Не могу поверить!
— Там есть сопроводительная записка, напечатанная на машинке, где просто говорится, что эти деньги даны на возобновление «Весны священной».
— Но это фантастика!
— Я думал, ты должен быть доволен.
— Я потрясен!
— Я тоже.
Внезапно Игорь пугается:
— Сергей, на сей раз я хочу сделать это как следует.
— Разумеется.
— И я сам буду дирижировать.
— Это было бы прекрасно.
— Просто не знаю, что и сказать, — задумчиво произносит Игорь.
— Не волнуйся так, старина. Мне нужно время, чтобы определить место сбора, составить расписание репетиций и всех собрать. Самое раннее все произойдет в будущем году.
— Я ждал этого семь лет. Наверняка могу подождать еще несколько месяцев.
— Хорошо! А как идут дела в Гарше?
— Мне славно работается, Серж.
— Да?
— У меня есть несколько фрагментов, которыми я доволен. Несколько этюдов, которые я превращу в кое-что интересное.
— Ах-ха-а.
— Концертино.
— Хорошо.
— Симфония.
— С духовыми?
— Да.
— Все еще работаешь над этим?
— Я экспериментирую с разными темпами.
— О!
— Разные инструменты звучат с разной протяженностью.
— На мой взгляд, это очень сложно.
— Идея в том, что они скользят относительно друг друга. Как вагоны поездов, идущих бок о бок с разной скоростью.
— И случайно пересекаются?
— Именно так, а потом снова расходятся.
— А не слишком ли это резко звучит?
— Частично так, но меня это постоянно удивляет. Если потереть друг о друга два кремня, то случайно возникает искра. Вот так же и тут.
— Интересно.
— Я как раз сейчас этим занимаюсь, не слишком задумываясь о структуре.
— Структура возникнет. Так всегда было.
— Надеюсь. Я работаю над этим кусками. Еще оркестровал несколько старых вещей. Переложил их для механического пианино.
— Не трать на это время.
— За это хорошо платят…
— Что ж, но я надеюсь, ты сейчас же возьмешься за «Весну».
— Возьмусь. Мне всегда хотелось переписать партию струнных. И я уже придумал, как исправить партию второго рожка.
— Хорошо.
— Партитура все еще в Берлине, она там со времен войны.
— Я немедленно отправлю тебе копию.
— Прекрасно.
Молчание.
— А как Екатерина?
— Боюсь, она все еще плохо себя чувствует, — неловко говорит Игорь.
— Сожалею. — После паузы голос Дягилева становится глуше. — Ты себя дурно ведешь, Игорь?
— Серж, что за вопрос? — смущенно уточняет Стравинский.
— Должен тебе сказать, что до меня дошли некие слухи.
— Что? От кого?
— Не важно.
— Это Миссиа. Она?
— Может быть…
— Вот змея!
— Нормальная женщина.
— Ей нельзя доверять.
— Не придавай значения.
— Ты не думаешь, что это Коко пожертвовала деньги, а?
— Сомневаюсь. У нее есть другие способы поддержать тебя.
— Что за шуточки!
— Кроме того, если бы это была Коко, сомневаюсь, что она сохранила бы это в тайне.
— Почему?
— Она, вероятно, хотела бы славы.
— А тебе не кажется, что это несколько нечестно?
— Возможно. Но я не знаю ее так хорошо, как знаю тебя, а?
— М-м-м.
— Весьма благородно с твоей стороны кинуться на ее защиту.
— Ну ладно, ладно…
— Как бы то ни было, продолжай работать.
— И ты.
— Я просто подумал, что ты порадуешься, услышав новости.
— Это поразительно. Я просто трепещу.
— Должен сказать тебе, видно, что ты в хорошем состоянии духа.
Он отвечает решительно:
— Так и есть.
— Хорошо. Я скоро тебе позвоню.
— Спасибо, Серж.
Положив телефонную трубку, Игорь ругается:
— Миссиа. Вот сука!
В пятницу Коко и Игорь едут на бега. В субботу их видят в «Ле беф сюр ле туа» — маленьком баре на Монпарнасе, где негритянский оркестр играет Моцарта и джаз и где часто танцуют на столах. В понедельник у них встреча с Сертами в кино, в центре Парижа. Им обоим нравится смотреть фильмы. Они уже видели «Кабинет доктора Калигари». И на этот вечер у них билеты на «Знак Зорро».
В кинотеатре тепло. Кресла прямоугольные и неудобные. Коко от боли передвигает ноги и кладет их на ноги Игорю. Темнота так интимна, здесь они отдыхают — это необходимо обоим. Хорошо сбежать на вечер из дома и от работы. Здесь они чувствуют себя беззаботными и свободными.
Фильм волнует своей энергией. При виде Дугласа Фербенкса, совершающего акробатические трюки, Игорь непроизвольно начинает сгибать и разгибать ноги — ему не терпится самому повторить свои гимнастические упражнения.
А еще Игоря поразил аккомпаниатор. Молодой человек лет двадцати сидит, открыв рот, и непрерывно смотрит на экран. Он иллюстрирует все движения на экране, добавляя хроматические пассажи соответственно черно-белым теням, падающим с экрана на его лицо.
Нет смысла говорить о связности музыки или о соответствии друг другу ее пассажей. Действие разворачивается слишком быстро. Музыкант должен немедленно
