Иерухам Кохен - Всегда в строю (Записки израильского офицера)
6 января четвертый батальон бригады Харэль под командованием Давида Элазара занял три командные высоты, господствовавшие над шоссе Рафиах Эль-Ариш. С наступлением ночи девятый батальон под командованием Бар-Лева вместе с десятым батальоном бригады Харэль под командованием Шломо Шлауха (Шилоах) перекрыл шоссе Рафиах - Эль-Ариш на расстоянии трех километров к западу от скрещения дорог. Назавтра, 7 января пришла следующая телеграмма:
"Командующему фронта.
Начиная с 14 часов 7 января объявляется прекращение огня. Прекратить все действия против египетской армии. Укрепитесь на всех занятых вами позициях".
Все войска фронта были немедленно извещены.
Игал Аллон сомневался в том, что египетское командование примирится с фактом отрыва их главных частей в районе Газа-Рафиах от связи с Египтом и предпримет ряд действий для прорыва блокады. Египтяне обратились к англичанам с просьбой ввести в действие британский воздушный флот на основании соглашения о сотрудничестве.
К вечеру 7 января Игал сообщил в главный штаб:
"Из четырех самолетов-истребителей, появившихся над скрещением дорог около 11.30, сбиты, наверное, три. Один противовоздушным огнем, два нашими самолетами. Два британских летчика, спасшихся на парашютах, находятся в наших руках. Третий летчик погиб.
В 16.00 часов снова появилось звено чужих самолетов над нашими позициями в районе Рафиах. Наши самолеты атаковали их, и один из них был сбит возле Нирим. По документам, найденным у убитого летчика, выяснили, что он англичанин.
В 15.00 часов противник атаковал артиллерией, танками и пехотой захваченные нами высоты на шоссе Рафиах - Эль-Ариш. Атака велась упорная и была отражена в 17.30. У врага потери. Восемь танкеток и броневиков уничтожены.
Теперь на фронте полное затишье.
Египетскую армию спасло соглашение о перемирии, а мы потеряли возможность занять всю полосу Газы. Игал Аллон сказал: "Это соглашение не будет способствовать установлению мира. Если бы египтяне стремились к миру, они подписали бы договор о мире, а не временное соглашение. Соглашение о перемирии снова приведет к войне с Египтом".
Глава тринадцатая
ОПЕРАЦИЯ "УВДА"
Вопрос о занятии южного Негева и Эйлата впервые был официально поднят 25 ноября 1948 года в беседе Игала Аллона с начальником оперативного отдела генерального штаба Игаэлем Ядином.
В памятной записке, составленной после этой встречи, копии которой были посланы министру обороны и начальнику генерального штаба, командующий Южным фронтом писал в частности: "От Эйн-Хособа до залива имеется несколько водных источников и высоты, не занятые противником. Путь туда открыт, единственное препятствие это минное поле вблизи от Радиана. Взяв высоты у магистрали и у самого залива и используя подвижные патрули, мы станем обладателями Эйлатского залива. Эта операция говорит сама за себя. Нет необходимости доказывать ее значение.
Если в мое распоряжение поступит одна пехотная бригада и батальон сторожевых войск в дополнение к силам, которыми я располагаю сейчас, а интендантская служба окажет мне поддержку, операция будет осуществлена в кратчайший срок".
Согласно резолюции ООН о разделе Палестины от 29 ноября 1947 года, Негев вместе с Эйлатским заливом входил в состав территории Государства Израиль. Но фактически мы не укрепились на этой территории - там не было создано еврейских поселений. Более того, англичане после ухода из Палестины держали в южной части Негева силы подчинявшегося им Арабского легиона. Великобритания надеялась на то, что рано или поздно ООН признает ее право на эту территорию и Израиль примирится с этим. Англичане рассчитывали, правда, без всяких на то оснований, что в конце концов этот район будет присоединен к Трансиордании, что обеспечило бы присутствие англичан на Ближнем Востоке. На эту же территорию претендовали и египтяне. Однако, после длительных переговоров, проходивших на Родосе, они отказались от своих претензий.
Контроль Арабского легиона над южным Негевом выражался в том, что его подразделения обосновались на командных высотах от Эйн-Яхав до Эйлатского залива, то есть вдоль единственной дороги на территории Израиля, которая вела к Эйлату. Кроме того, иорданцы периодически посылали в южный Негев моторизированный патруль и всадников на верблюдах. Англичане предполагали, что мы не осмелимся пробиться к магистрали, ведущей к Эйлатскому заливу.
4 февраля 1949 года командующий Южным фронтом направил начальнику генерального штаба письмо, в котором указал на то, что после вывода вверенных ему сил с территории Египта, как приказал начальник оперативного отдела генштаба, мы потеряли доступ к дороге, ведущей в Эйлат. Командующий Южным фронтом просил разрешения провести операцию, чтобы определить, насколько возможно восстановить доступ к этой дороге.
9 февраля начальник генерального штаба одобрил предложение Аллона, но просил согласовать детали операции с начальником оперативного отдела.
Получив разрешение от начальника генерального штаба, командующий Южным фронтом дал приказ своему штабу немедленно приступить к делу. Амос Хорев, заместитель оперативного офицера Южного фронта, и Зрубавел Арбель, офицер Южного фронта, возглавили группу, которой предстояло выйти на операцию для сбора информации. Биби (Давид Нив), офицер бригады Негев, которому уже приходилось производить разведку с воздуха, был душой этой операции. В группу был зачислен также Элиэзер Боденкин, представитель военной авиации, который должен был определить, возможно ли создать аэродром в 20 км к северу от Эйлатского залива.
Первая разведка, проведенная до южной оконечности котловины Рамон, прошла без помех. Местность была знакома многим палмаховцам, проводившим памятные походы в пустыне. Специалисты в области авиации тщательно исследовали, насколько участки вдоль дороги пригодны для посадки самолетов. К нашей радости оказалось, что это каменные плиты, которые могли служить естественным летным полем для самолетов типа "Скаймастер" - наиболее тяжелых из имевшихся у нас самолетов.
Операцию "Увда" приходилось проводить в условиях жесточайших политических ограничений. По Родосским соглашениям, подписанным Израилем с Египтом, мы не имели права держать крупные силы к западу от линии, проходящей от Эйлатского залива вдоль всего южного Негева до Беер-Шевы. Поэтому мы были вынуждены продвигаться восточнее этой линии, в зоне, патрулируемой Арабским легионом.
Кроме того, накануне операции - и это вызвало у нас невероятную растерянность - прибыл курьер генерального штаба и взял расписку у командующего фронтом о том, что будет выполняться следующее распоряжение: "Не вступать в бой в ходе операции; в случае столкновения прервать соприкосновение с силами противника и добиться осуществления цели иным путем". И далее: "Если в Рас ан-Накаб (высота, господствующая над дорогой на Эйлат - примечание автора) обосновались силы противника, этот пункт не следует занимать. В случае приближения сил англичан отступить".
По-видимому, эти распоряжения были продиктованы стремлением не обострять отношений с Иорданией, с которой тогда шли тайные переговоры. Навряд ли иорданское руководство дало подобные распоряжения своим силам, чтобы не портить отношения с Израилем.
Распоряжение удивило Игала Аллона, и он был крайне задет, когда узнал, что командирам бригад Негев и Голани, которым предстояло участвовать в операции, предложили без его ведома подписать подобные обязательства.
Игал Аллон обжаловал с частичным успехом эти распоряжения, так как они ставили наши силы в уязвимое положение по сравнению с силами противника. Операция предусматривала в конечном счете захватить силы противника в клещи, которые должны были сомкнуться у Эйлатского залива. Бригада Негев должна была продвигаться из Беер-Шевы на юг, между двумя международными границами (с Египтом и Иорданией) и захватить территорию в районе Хамадот, к востоку от Кунтилы, чтобы подготовить ее для посадки грузовых самолетов. На самолетах предусматривалось доставить ударные силы пехоты, которые должны были пройти до Эйлатского залива.
Через два дня бригада Голани должна была выйти со своей базы в Хацеве к Эйлатскому заливу и приковать силы Арабского легиона на юге Негева, с тем чтобы создать прикрытие восточному флангу сил бригады Негев.
Игал Аллон предложил начальнику оперативного отдела генштаба Игаэлю Ядину создать в ходе операции "Увда" линию обороны на северо-востоке Негева и занять высоты Эйн-Геди. Это предложение было утверждено, и бригада Александрони должна была на моторных лодках отправиться из Сдома в Эйн-Геди, чтобы обеспечить включение Эйн-Геди и Масады в состав территории Государства Израиль.
Начало операции было назначено на 5 марта 1949 года, на 5.00 Был дан приказ прервать полностью радиосвязь и поддерживать связь между подразделениями и со штабом только через почтовых голубей. В назначенное время подразделение бригады Негев под командованием самого Нахума Сарига двинулось по установленному маршруту. Инженерные части шли впереди, чтобы проложить путь.
