Теннесси Вильямс - Стеклянный Зверинец
Разве это то будущее, что мы себе рисовали? Клянусь, это единственный вариант, который приходит мне в голову! (Она замолкает.) Не очень приятный вариант, гм? (Она снова замолкает.) Конечно - некоторые девушки выходят замуж.
(Лора нервно ломает руки.)
Тебе когда-нибудь нравился какой-нибудь молодой человек?
ЛОРА: Да, нравился однажды. (Она встает.) Недавно я случайно наткнулась на его фотографию.
АМАНДА (заинтересованно): Он подарил тебе свою фотографию?
ЛОРА: Нет. Это из школьного выпускного альбома.
АМАНДА (разочарованно): А-а - парень из школы.
(Образ на экране: Герой школы Джим держит Серебряный Кубок.)
ЛОРА: Да. Его звали Джим. (Она достает тяжелый ежегодник из стола с изогнутыми ножками.) Вот он в "Пиратах из Пензанса."
АМАНДА (рассеянно): Что?
ЛОРА: Эту оперетту ставил выпускной класс. У него был чудесный голос, и в классе мы сидели на соседних рядах каждый понедельник, среду и пятницу. Вот он с серебряным кубком за публичные выступления! Видишь его улыбку?
АМАНДА (рассеянно): У него, должно быть, веселый нрав.
ЛОРА: Он называл меня - Синие Розы.
(Образ на экране: Синие розы.)
АМАНДА: С чего это он называл тебя таким именем?
ЛОРА: Я болела плевритом - и он спросил меня что со мной случилось, когда я вернулась в школу. Где-то у врача я прочла латинское название этой болезни и ответила ему, что у меня был сильный плюрозис - а ему показалось, что я сказала Синие Розы!4 После этого он стал всегда называть меня так. Как только он увидит меня, сразу закричит, "Привет, Синие Розы!" Мне не было дела до девушки, с которой он встречался. Эмили Мейзенбах. Эмили одевалась лучше всех в Слодане. Хотя, она никогда не казалась мне особенно искренней... В отделе Личная Жизнь сказано - чтоони помолвлены. Это - уже шесть лет тому назад! Наверняка сейчас они уже женаты.
АМАНДА: Девушки, которые не зацикливаются на своей карьере в бизнесе, обычно выходят замуж за какого-нибудь приятного человека. (Она встает с искрой оживления.) Именно это ты и сделаешь, сестрица!
(В смехе Лоры слышны сомнение и беспокойство. Она быстро берет в руки стеклянную фигурку.)
ЛОРА: Но, мама
АМАНДА: Да? (Она подходит к фотографии на стене.)
ЛОРА (как бы испуганно прося прощение): Я - калека!
АМАНДА: Вздор! Лора, я же говорила тебе, никогда, никогда не произноси это слово. Что значит калека, когда у тебя всего на всего небольшой дефект даже едва заметный! Когда у человека есть какой-нибудь маленький недостаток, такойкак у тебя, он усиливает другие свои стороны, чтобы с лихвой возместить за него - развивает обаяние - и жизнерадостность - и - обаяние! Это все, что тебе надо сделать! (Она снова поворачивается к фотографии.) Единственное, что у твоего отца было в достатке - так это обаяние!
(Сцена исчезает вместе с музыкой.)
СЦЕНА ТРЕТЬЯ
Надпись на экране: "После фиаско - "
Том говорит стоя на площадке пожарного выхода.
ТОМ: После фиаско в Рубикам Бизнес Колледже идея разыскать визитера для Лоры стала играть все более и более важную роль в планах матери. Это превращалось в навязчивость. Как какой-то архетип вселенской бессознательности, образ визитера витал по нашей маленькой квартире...
(Образ на экране: Молодой человек стоит у двери с цветами.)
Редкий вечер проходил без какого-нибудь намека наэтот образ, этот призрак, эту надежду... Даже когда о нем не упоминали вслух, его присутствие нависало в рассеянном взгляде матери и в испуганно-оправдывающемся поведении моей сестры - он навис как приговор, вынесенный Вингфилдам!
Мать была женщиной дела, а не только слов. Она начала предпринимать логические шаги в избранном направлении. Поздней зимой и ранней весной понимая, что понадобятся дополнительные средства, чтобы оперить гнездо и украсить птичку - она начала энергичную телефонную кампанию, заарканивая подписчиков на один из тех журналов для матерей семейств под названием Спутник Домохозяйки, тот тип журналов, который печатает многосерийные воздыхания пишущих дам, толкующих об изящных чашкообразных грудях, стройной длинной талии, добротных налитых бедрах, глазах,подобных осеннему лесному дыму, пальцах, успокаивающих и ласкающих как приливы музыки, телах, мощных как Этрусская статуя.
(Образ на экране: Обложка цветного журнала.)
(Входит Аманда с телефоном на длинном проводе. Она освещена посреди затемненной сцены.)
АМАНДА: Ида Скотт? Это Аманда Вингфилд! Как жаль , что вас не было на собрании ДАРа в прошлый понедельник! Я подумала тогда: должно быть ее мучит свищ. Так как ваш свищ?
Ужас! Милостивые небеса! - Вы христианская мученица, да, так и есть, христианская мученица!
Да, я тут случайно заметила, что срок вашей подписки на Спутник почти что истек! Да, он истекает со следующим номером, дорогая! - как раз тогда, когда так чудесно начинается новый серийный роман Бэсси Мей Хоппер! О, дорогая, вы не можете это пропустить! Вы же помните как всех захватили Унесенные ветром? Просто нельзя было показаться на улице, если выне прочли этот роман. Все вокруг только и говорили о Скарлет О'Харе. Так вот, эту книгу критики уже сравнивают с Унесенными ветром. Это Унесенные ветром послевоенного поколения!5 - Что? - Горит? - О, дорогая, не дайте им сгореть, пойдите к плите и посмотрите, а я подожду на проводе! Боже - кажется, она повесила трубку!
(Сцена затемняется.)
(Надпись на экране: "Ты думаешь, я без ума от Континентальных Сапожников?6")
(Перед тем как зажигается свет, из темноты доносятся громкие голоса Тома и Аманды. Они спорят, находясь за портьерами. А перед портьерами стоит Лора со сжатыми руками и паническим выражением лица. Чистый луч света падает на ей фигуру во время этой сцены.)
ТОМ: Ради Христа, что я
АМАНДА (пронзительно): Не упоминай это
ТОМ: - должен делать!
АМАНДА: -- выражение! Не в моем
ТОМ: О-о!
АМАНДА: - присутствии! Ты никак сошел с ума.
ТОМ: Да, именно, меня свели с ума!
АМАНДА:Что с тобой случилось, ты, - большой - большой - идиот!
ТОМ: Посмотри! - У меня нет ничего, ни одной вещи
АМАНДА: Говори тише!
ТОМ: - в жизни, которую я бы мог назвать своей! Все это
АМАНДА: Прекрати так кричать!
ТОМ: Вчера ты конфисковала мои книги! У тебя хватило совести
АМАНДА: Я отнесла этот ужасный роман обратно в библиотеку - да! Эту нечестивую книгу, написанную сумасшедшим Мистером Лоренсом!
(Том дико смеется.)
Я не могу контролировать излияния больного ума, или людей, которые его поощряют - (Том смеется еще сильнее.)
НО я не позволю, чтобы эту пакость приносили в мой дом! Нет, нет, нет, нет, нет!
ТОМ: Дом, дом! Кто платит за съем квартиры, кто работает как невольник, чтобы
АМАНДА (резко вскрикивая): НЕ СМЕЙ
ТОМ: Нет, нет, мне не надо этого говорить. Мне просто надо
АМАНДА: Послушай меня
ТОМ: Я не хочу ничего больше слышать.
(Том вспарывает портьеры. Столовая наполняется задымленным красным светом. Теперь мы видим Аманду; в ее волосах металлические бигуди, на нееочень длинный халат, слишком большой для ее незначительной фигуры, реликвия, оставшаяся от неверного Мистера Вингфилда. Печатная машинка стоит на раздвижном столе вместе с беспорядочной грудой исписанной бумаги. По всей очевидности, ссора вылилась из-за вмешательства Аманда в творческие занятия Тома. На полу лежит перевернутый стул. Огненное свечение отбрасывает тени от их жестов на потолок.)
АМАНДА: Ты выслушаешьменя, ты
ТОМ: Нет, я больше не буду ничего слушать, я ухожу!
АМАНДА: Сейчас же ты вернешься
ТОМ: Вон, вон, вон! Потому что я
АМАНДА: Вернись, Том Вингфилд! Я не закончила с тобой разговаривать!
ТОМ: О, иди
ЛОРА (отчаянно): Том!
АМАНДА: Ты выслушаешь меня, и оставь свою наглость! Я теряю терпение!
(Он приближается к ней.)
ТОМ: А что ты думаешь, я должен делать? Может я тоже могу потерять терпение, мама? Я знаю, я знаю. Тебе представляется неважным все, что делаю я - что я хочу делать - между чем совсем маленькая разница! Ты не думаешь, что
АМАНДА: Я думаю, что ты делала такие вещи, за которые тебе стыдно. И потому ты так ведешь себя. Я не верю, что ты каждый вечер ходишь в кино. Никто не ходит в кино вечер за вечером. Никто в здравом рассудке не ходит в кино так часто, как ты хочешь это представить. Люди не отправляются в кино около полуночи, и сеансы не оканчиваются в два часа ночи. Приходишь спотыкаясь. Бормочешь про себя, как маньяк! Ты спишь три часа и идешь на работу. О, я могу представить, как ты там выглядишь. Качаешься из стороны в сторону, потому что ты просто не в состоянии!
ТОМ (дико): Нет, я в состоянии!
АМАНДА: Какое право ты имеешь рисковать своей работой? Рисковать нашей безопасностью? Как бы мы жили, ты думаешь, если бы
ТОМ: Послушай! Ты думаешь, я без ума от магазина? (Он в гневе наклоняется над ее хрупкой фигурой) Ты думаешь, я без ума от Континентальных Сапожников? Ты думаешь, я хочу провести пятьдесят пять лет в этом - помещении, отделанном силотексом7! C - флюоресцентными - лампами! Послушай! Я предпочел, чтобы кто-нибудь взял лом и вышиб мне мозги - чем возвращаться туда по утрам! Но я иду! Каждый раз, когда ты входишь и кричишь это проклятое "Проснись и пой!" "Проснись и пой!", я говорю себе, "Как счастливы мертвые!" Но я встаю и иду! За шестьдесят пять долларов в месяц я жертвую всем, чем я хотел стать и что я хотел делать! И ты говоришь эгоизм я только и думаю, что о себе. Послушай, если бы я думал только о себе, мама, я был бы уже там, где и он - подальше отсюда! (Он указывает на портрет отца.) Так далеко отсюда, куда только добирается транспорт! (Он проходит мимо нее. Она хватает его за руку.)
