Дневник души - Борис Яковлевич Пинскер
— Кто вы? — наконец выдавил он.
— Ты знаешь, кто я, — сказала она, слегка улыбнувшись, — просто пока не можешь вспомнить.
Андрей хотел спросить ещё что-то, но женщина внезапно растворилась в толпе, оставив его одного. Он почувствовал, что её слова пробудили ещё больше вопросов, чем ответов.
Возвращаясь домой, он начал замечать странные вещи. Прохожие, казалось, смотрели на него с каким-то особенным выражением. Некоторые улыбались, другие — грустно кивали, словно приветствовали старого друга, которого давно не видели. Это чувство становилось всё сильнее, пока он не понял, что происходит: люди вокруг него не были случайными прохожими. Они были теми же душами, которые окружали его в прошлых жизнях.
В ту ночь Андрей сидел на полу своей квартиры, окружённый хаосом, но теперь его мысли были яснее. Он понял, что его путешествие через время — это не просто попытка понять себя или найти ответы. Это было путешествие, которое связывало его с другими душами, с теми, кто был рядом с ним в разных эпохах. Он вспомнил женщину на улице, её глаза, её голос. Она была кем-то важным, кем-то, кто сыграл роль в его прошлой жизни, но кем именно — он пока не мог понять.
Его отражение в зеркале, которое стояло у стены, вдруг изменилось. Оно стало смотреть на него с каким-то странным выражением, словно хотело сказать что-то важное. Андрей подошёл ближе, и его отражение заговорило:
— Ты начинаешь видеть правду. Но будь осторожен. Чем глубже ты погружаешься, тем сложнее будет вернуться.
Андрей отступил назад, его сердце бешено колотилось. Он понял, что его путешествие не просто странное совпадение или игра разума. Это было что-то большее, что-то, что связывало его с прошлым, настоящим и будущим. И он уже не мог остановиться.
Глава 59. Лица в зеркале
Андрей сидел в своей квартире, окружённый тишиной, которая казалась ему почти осязаемой. На столе пред ним лежала старая коробка с письмами, которые он нашёл на чердаке. Каждый раз, когда он смотрел на них, его разум начинал кружиться, словно пытаясь соединить точки между прошлым, настоящим и будущим. Но сегодня он чувствовал, что-то изменилось. В воздухе витало напряжение, будто мир вокруг готовился к чему-то важному.
Он машинально поднял взгляд на зеркало, висевшее на стене напротив. И тут его дыхание сбилось. Вместо привычного отражения он увидел нечто совершенно невероятное. В зеркале была череда лиц — его собственных лиц — каждое из которых принадлежало разным эпохам.
Первое отражение выглядело как он сам, но одетый в строгий костюм XIX века. На его лице было выражение задумчивости, а в руках он держал старинные карманные часы. Следующее лицо — более древнее — принадлежало человеку, одетому в рубаху из грубой ткани, с длинными волосами и бородой. Его глаза светились знанием, которое казалось недостижимым для современного человека.
Андрей не мог оторвать взгляд. С каждым новым отражением он видел себя в других временных слоях: римский воин с мечом в руках, средневековый алхимик, моряк эпохи Великих географических открытий, художник эпохи Ренессанса, и даже человек, одетый в странную одежду будущего — что-то напоминающее серебристый костюм с мерцающими вставками.
Его разум протестовал против увиденного, но сердце подсказывало, что это не иллюзия. Каждое отражение было реальным, каждое из них — частью его самого. Эти лица не просто смотрели на него, они двигались, жили, дышали. Он видел, как их губы шевелятся, произнося слова, которые он не мог разобрать, но которые, казалось, были обращены именно к нему.
Андрей шагнул ближе к зеркалу, надеясь лучше рассмотреть детали. Но чем ближе он подходил, тем больше отражений возникало. Теперь их было не десятки, а сотни. Они уходили в бесконечность, образуя коридор времени, который, казалось, вел куда-то за пределы его понимания.
— Кто вы? — прошептал он, почти не осознавая, что говорит.
В ответ все отражения заговорили одновременно. Их голоса слились в единый поток, который звучал как далёкая музыка, как шёпот ветра, как эхо древних храмов. Андрей услышал слова, которые заставили его кровь застыть:
— Ты — мы. Мы — ты. Все эпохи — одно. Все жизни — едины.
Его руки затряслись, и он машинально коснулся зеркала. Но вместо холодной поверхности он почувствовал тепло, будто стекло бы живым. Внезапно одно из отражений, самое близкое к нему — тот человек из XIX века — сделал шаг вперёд. Его глаза встретились с глазами Андрея, и он произнёс:
— Ты ищешь ответы, но ты уже знаешь истину. Время — не линейно. Ты всегда был здесь. Ты всегда будешь здесь.
Андрей отдёрнул руку, словно обжёгся, и сделал шаг назад. Но отражения не исчезли. Они начали двигаться быстрее, сменяя друга, словно в ускоренной киноплёнке. Он видел войны, праздники, открытия, разрушения — всё это мелькало перед его глазами, как калейдоскоп истории, в центре которого был он сам.
И вдруг всё остановилось. В зеркале осталось только одно отражение — его собственное, но оно смотрело не на него, а куда-то за его плечо. Андрей почувствовал, как по спине пробежал холод. Он медленно обернулся и увидел, что за ним стоит фигура, которую он не заметил раньше. Это был человек, похожий на него, но совершенно пустыми глазами, в которых не отражалась ни жизнь, ни эмоции.
— Кто ты? — спросил Андрей, едва дыша.
Фигура не ответила. Она лишь подняла руку и указала на зеркало. Андрей снова посмотрел на отражение, и теперь увидел не себя, а лицо Ирины. Её губы двигались, словно она пыталась что-то сказать, но звука не было.
Он почувствовал, как его сознание начинает расщепляться. Время больше не имело значения. Прошлое, настоящее и будущее стали единым целым. Андрей понял, что он стоит на пороге чего-то необратимого.
Глава 60. Пересечение временных слоёв
Андрей сидел в своей квартире, окружённый хаосом. Знаки на стенах, которые раньше были едва заметны, теперь пульсировали, словно живые. В зеркале отражения множились, каждое из них смотрело на него с разной эпохи, с разной эмоцией. Некоторые отражения были спокойными, другие — тревожными, а третьи — наполненными отчаянием.
Он чувствовал, как реальность вокруг него начала изменяться. Время больше не двигалось линейно. Андрей мог услышать звуки, которые явно не принадлежали его эпохе: гул карет, шум старинного рынка, голоса, говорящие на языке, который он не знал, но почему-то понимал.
Кирилл пытался дозвониться до Андрея, но телефонный звонок звучал приглушённо, словно через
