Не говорите Альфреду - Нэнси Митфорд
В Лондоне Альфред представил свои доводы на вероятность того, что когда-нибудь французы примут идею Европейской армии; они находились в противоречии со взглядами его американского коллеги. Кабинет, естественно, предпочел бы услышать то, что ему хотелось, и прогнозы Альфреда воспринимались не очень лояльно. Ему дали инструкции ужесточить свое отношение и заявили, что Лондон расценивает создание Европейской армии как важное и неизбежное дело. Его также проинформировали, что наше правительство движется вперед в вопросе присвоения островов Менкье, и он должен четко дать это понять в Париже. Министр иностранных дел объявил, что приедет встретиться со своим французским коллегой, как только таковой появится. Я была уверена, что Альфред мечтает вернуться в Оксфорд, хотя он мне в этом не признался.
Глава 10
Месье Мок, месье Плевен и месье Бидо – все старались сформировать правительство, и все, как ожидалось, потерпели фиаско. Затем Буш-Бонтан попытался снова и был одобрен парламентом ровно за день до нашего званого обеда. Мы с Альфредом пришли в восторг. Он стал нашим другом, и для нас было весьма удачно, что Буш-Бонтан нам помогает, а иногда нас и направляет, пока мы еще нетвердо стоим на ногах. Кроме того, наш обед оказался, как мы думали, спасен. Буш-Бонтан взял на себя руководство иностранными делами, во всяком случае, на время, поэтому правительство было фактически таким же, какое находилось у власти до этого долгого кризиса. Месье Беге был теперь вице-председателем, а не председателем Совета министров, и одно-два более мелких министерства отдали новым людям, принадлежавшим к группам, доселе находившимся в оппозиции. Эта процедура, известная как dosage [59], к которой часто прибегали во время Четвертой республики, гарантировала лишние голоса, необходимые для того, чтобы продвинуть Буш-Бонтана.
Я попросила Норти и Филипа прийти в мою спальню рано утром того дня, на какой был назначен обед, чтобы обсудить приготовления. Филип появился, пунктуальный, как всегда.
– Ну не счастье ли это? – сказала я.
Утренние газеты приветствовали конец политического кризиса, оказывая Буш-Бонтану дружеский прием. Собственно, наивный и оптимистичный читатель вроде меня предположил бы, что впереди будет долгий срок стабильного правительства. Газета «Таймс» в передовой статье сравнивала Буш-Бонтана с Раймоном Пуанкаре[60]. «Дейли телеграф» утверждала, что он самый сильный человек, поднятый на сегодняшний день Четвертой республикой, и имеет общие характеристики с Клемансо[61].
Филип скептически смотрел на газетные заголовки.
– Можете поблагодарить за это генерала де Голля. Если бы он не сидел, как вековая скала, в Коломбе, у нас здесь вообще не было бы правительства. В сложившихся условиях они обязаны прийти к этим маленьким временным договоренностям просто для того, чтобы держать короля Шарля в изгнании. Это министерство не продержится и шести недель. Кстати, видели заметку Мокбара?
– Нет! Лучше не говорите!
– Все не так плохо. Она озаглавлена «Парижский обеденный сумбур». «Неразбериха… путаница… скрытность… отсутствие организации набрасывают тень на первый официальный званый обед нашего посла-дилетанта». И так далее. В сущности, ноль. Старик теряет хватку… Его уволят, если он не придумает ничего лучше. А где Норти? Я думал, она должна прийти за инструкциями.
– Негодная девчонка. Предполагаю, что она, как всегда, проспала.
– В комнате ее нет – я постучал, когда поднимался по задней лестнице, и в ванной тоже нет, я и туда постучался.
– Странно. Может, Кэти что-нибудь знает?
Кэти в своей кабинке, как всегда, все знала и рассказала о том, что знала, с явным удовольствием. Филип слушал ее с помощью наушника. Оказывается, пока нас с Альфредом не было дома вчера вечером, пока мы перебегали с празднования Национального дня Исландии на вечеринку в честь министра иностранных дел Бали, а оттуда – на концерт в посольстве Коста-Рики, мне привезли корзину с живыми лобстерами. Это был подарок от месье Бюссона, депутата от приморского избирательного округа и одного из тех людей, что были приглашены к нам на обед. Шеф-повар, очень довольный, не имея возможности связаться со мной, проинформировал Норти, что теперь меню придется изменить. В этом случае прямой обязанностью Норти было послать предварительную признательность месье Бюссону. Ничего подобного не произошло. При виде милых лобстеров, которые расползлись по кухонному полу, Норти впала в нервное возбуждение. Она заставила Кэти соединить ее с Морским министерством, где, смешно сказать, у нее не оказалось друзей, и попросила позвать к телефону начальника канцелярии. Поприветствовав его от имени Альфреда, Норти осведомилась, в какой точке Сена становится соленой. Ей ответили, что начиная с Руана. Тогда она велела Жерому подать машину к 8:30 утра. Когда настало это время, Норти приказала взбешенному шеф-повару затолкать лобстеров обратно в корзину, а лакею погрузить их в «роллс-ройс» (не в багажник, где «милашки» могли бы задохнуться, а в салон, на красивый ковер). В данный момент она была на полпути в Нормандию, где милым созданиям предстояло вернуться в родную среду.
– Спасибо, Кэти. – Я положила трубку и посмотрела на Филипа, стараясь подавить смех. Тот покачал головой.
– Ох уж эта Норти! – вздохнул он. – Во-первых, французские военно-морские силы – англофобская структура, они немедленно заподозрят нас в подготовке каких-то козней. С какой стати Альфреду вдруг понадобилось знать, где Сена подвержена действию прилива? Во-вторых, Бюссон, который является новым министром атомной энергетики, также лидер маленькой, но влиятельной группы в парламенте. Он к тому же известный гурман. Бюссон будет зол и разочарован, когда его лобстеры не появятся сегодня на столе, – этого он может не простить. В-третьих, я считаю, что это слишком безот- ветственно для Норти – вот так убегать на целый день, когда она может понадобиться.
Зазвонил телефон. Это опять была Кэти.
– Я забыла сообщить, что Норти забрала с собой поклонника. По крайней мере, я надеюсь, что он стал таковым на данный момент.
– Кто это?
– Начальник канцелярии. Она договорилась, что подхватит его у бокового выхода министерства на улице Сен-Флорентен.
– Это неплохо, – сказала я Филипу. – Он сам убедится, что она не шпионит.
– Моя дорогая, они безумно подозрительны в отношении Норти – все те, которые в нее не влюблены. Милые лобстеры их не разубедят, можете мне поверить.
– Во сколько, как вы думаете, она вернется?
– До Руана, вероятно, около ста миль. Начальник канцелярии, несомненно, будет тянуть время. Ну и ладно. Не сказать чтобы Норти была здесь
