Kniga-Online.club
» » » » Александр Барченко - На льдине

Александр Барченко - На льдине

Читать бесплатно Александр Барченко - На льдине. Жанр: Разное издательство -, год 2004. Так же читаем полные версии (весь текст) онлайн без регистрации и SMS на сайте kniga-online.club или прочесть краткое содержание, предисловие (аннотацию), описание и ознакомиться с отзывами (комментариями) о произведении.
Перейти на страницу:

Темнота ощупывала льдину со всех сторон, скользкими мокрыми лапами тянулась к белому снежному клочку, шарила, шуршала рогожей шалашика.

Финн снова скорчился на своём месте в комок, уткнув лицо в колени, и временами хрипло, отрывисто тявкал — может, плакал…

Фельдшера укачало. Из всего тела его с болью тянулись наружу тонкие нити, резали, туго вязали желудок, опутывали захолодевшее сердце, петлей давили горло.

Вырвало…

Стало легче, но слабость подломила ноги. Припал возле костра на колени и на руки и так, на четвереньках, не чувствуя страха и холода, тупо смотрел в темноту.

Ужас страшен со стороны. Здесь, внутри, в желудке у страха, — его не было видно: было темно.

И не было мысли о смерти.

Темнота, большая и сильная, была живая. Голосила сотнями звуков, плескалась пеной и с чудовищной силой ворочала страшную тяжесть.

Рядом с этой огромной жизнью перестал чувствовать свою тусклую маленькую жизнь.

Выползла маленькая мысль — вспомнил о докторе: «Вот бы его сюда!»

Весело хмыкнул и сам испугался смеха. Задом отполз от костра к шалашу.

У отца Петра шуба обледенела от брызг, стала коробом, на усах выросли толстые, грушами, сосульки, под носом трепетал перистый иней.

— Батюшка?! — тормошил шубу священника фельдшер. — Отец Пётр!.. Батюшка!..

Отец Пётр медленно расклеил ресницы, и под ними не сразу зажглись огоньки глаз.

— Ну… Чего ты?

— Батюшка!

— Ну тебя… — отец Пётр слабо пошевелил рукавом. — Пристаёт…

— Батюшка! — тормошил фельдшер. — Нельзя так! Замёрзнешь…

Отец Пётр очнулся, протёр глаза рукавом.

— Ну, чего?.. А?..

Фельдшер тупо глядел снизу ему в бороду. Не знал, что сказать.

— Буря-то!.. Ишь…

Отец Пётр молча повернул голову.

— Как же теперь?.. Помирать?.. — в голосе фельдшера не было тревоги.

Лень было думать о смерти и жизни. Вяло, словно обязанность выполнил, сказал:

— Батюшка! Ты бы хоть помолился.

Отец Пётр поглядел на рыжее пальто, нашарил у себя на шубе крючки, распахнул и выпростал руку из рукава.

— Лезь рядом… Застыл?

Пахло палёным, гниловатым запахом старого меха. Сквозь подрясник мягко проваливалось тело священника, тёплое, рыхлое, как у женщины. Потное тепло обняло фельдшера, и тотчас в коленках заворочалась дрожь, заскребла по спине, свела плечи и челюсти. Ляскнул и застучал зубами.

— Мороз выходит, — сказал отец Пётр.

В тепле, под бахромой жёсткого меха, клонило ко сну. Ресницы склеивал иней, и глаза туманили водянистые мутные пятна.

Море объедало снег, подступало к огню.

Волна опрокидывалась где-то в темноте, сюда доползала, жидко размазавшись по льдине под тонкой и чистой пенистой сеткой, уносила в темноту белую корку, обнажая скользкий, тускло блестящий, словно обсосанный лёд. И странное, будто удовлетворённое чувство возникало в сердце фельдшера всякий раз, как тонкий водяной язык слизывал вместе со снегом отвалившуюся от костра щепку. Забывая о страхе, следил с любопытством за борьбой моря и пламени, и сердце было на стороне сильного.

Море, как кошка с мышью, забавлялось с огнём. Вода подходила вплотную к костру, тихо плескалась, шипела и вдруг, обессилев, торопливо уползала в темноту, и костёр снова зажигал на льду тусклые синеватые свечи.

Словно тяжёлый пузырь сжимался и разжимался в голове.

Не было образов, воспоминаний. Мысли толкались тут, в тепле, в свете костра. Они пугливо жались от чёрных стен, забыли, не верили, что за темнотой есть большая яркая жизнь.

И тело забыло, что называется жизнью. Здесь всё свело её к ощущению света, тепла и твёрдого куска, в который пока уверенно упираются ноги.

Морю надоело возиться с огнём.

Липкая слизь уставшей волны не успела сползти в темноту, и темнота опрокинула ей на помощь другую волну.

Вспухли по краю водяные морщины и раз за разом хлестнули через всю льдину. И костёр захлебнулся, вспыхнул на минуту ярко, затрещал — волна не дала зашипеть, — и влажная чёрная лапа придавила его…

И в беглом свете последней вспышки фельдшер увидел, что совсем близко, у самых ног, волны одели льдину бархатной, нежной каёмкой песка и песок уже успел улечься рядами, чешуёй, как на дне.

И льдина потеряла для него силу и прочность убежища. Опять закружилась голова, ноги ощутили, как трутся, толкаются, горбятся снизу, под льдиной, волны.

Море убило огонь и спешило одеть его песчаным чешуйчатым саваном.

Острый колющий ужас ощутился в сердце.

Забился по-детски связанными шубой руками, завизжал и закашлял:

— Батюшка! Помираем!.. Костёр-то… О-о-о!..

Отец Пётр больно толкнул фельдшера локтем:

— Цыц ты… Сопля! И так тошно!.. Ни к чему теперь костёр… За волной всё равно не увидят…

Темнота съела огонь и сама обессилела.

Тусклая серая муть обняла теперь льдину.

В ушах словно заслонки открылись, сели понятные близкие звуки — слышно было, что ревёт море.

Видно было, как живёт и клубится тучами небо. Лопнул студенистый клок облака, и в чёрной прорехе, низко — рукою достанешь — повисли холодные выпуклые звёзды Большой Медведицы.

— Батюшка! — фельдшер под шубой всхлипывал и давился слюнями. — Батюшка!..

— Ну?..

— Батюшка!.. Бог…

— Что Бог?..

— Бог-то, говорю, где?.. Где он, ваш Бог, ежели…

Священник молчал, сопел в воротник, потом сказал медленно, раздумчиво, словно здесь только, на льдине, ему пришла в голову мысль:

— Бог?.. Бог, брат… во всех нас сидит… Да редко Он вылезает…

— Батюшка! У меня за Соньку в гимназии не плачено… Председателя просил, а он осерчал… А теперь как?..

Отец Пётр придвинул под шубой к фельдшеру бороду, и в его сонном голосе улыбнулись ласковые ноты, словно он говорил с ребёнком:

— Ну чего?.. Чего ты?.. Может, Бог даст… Ишь, и волна будто меньше…

Крутая волна вылезла из моря, словно руками упёрлась в край льдины, кивнула седой головой и с шипением бросилась под ноги.

Фельдшеру вода попала в калоши, просочилась в ботинки и обожгла подъём. Пошевелил ногой — и не почувствовал. Со стороны будто кто-то толкал одеревеневшие ноги.

Тяжёлое, огромное, серое смотрело на льдину со всех сторон свинцом или бельмами, слепым немигающим взглядом.

Вырастало и пухло, упираясь в небо плечами, тяжело возилось в мутном облачном студне.

Тупое, баюкающее спокойствие накрыло фельдшера. Шатаясь, уползло что-то из головы в грудь, ушло ниже и замерло в ногах.

Тусклые, подёрнутые дымкой, но живые и красочные встали картины.

Вышло из темноты бледное лицо доктора с рыжими усами, с застывшим в сердитой гримасе разинутым ртом. Уплотнилось, вбирая в себя белую мглу, потом потускнело, сделалось плоским, оделось мерцающей каймой, отступило и исчезло, словно кто-то тянул его сзади.

На смену встали из темноты плечи и спины в белых халатах. Мгла померкла, обсохла. Видно теперь, что люди наклонились над постелью.

Фельдшер не видит, кто лежит на постели, но жуткая, липкая дрожь щекочет ему поясницу, ползёт по спине. И картина сразу яснеет, становится резче: задранная кверху, паклей, борода, сдавленная рёбрами, коричневая выпяченная грудь. Белый халат мажет грудь, что-то втирает, и в ушах у фельдшера всё ближе, ясней и ясней начинает звучать мерная хриплая икота…

— Батюшка!.. — чужой кто-то выговорил губами фельдшера. — Батюшка!.. Грех у меня… Фёдор из Гакова, плотник… помер от перитонита. Ему жена рупь принесла… под подушкой… Батюшка, я рупь у него взял… оттуда, когда помер. Всё равно сиделки бы взяли… Грех…

Белые халаты пропитались чёрным и исчезли. Выдвинулась огромная, обвязанная ватой и бинтами голова, с запухшим слезящимся глазом: штабс-капитан Елагин отделал своего денщика, перебил барабанную перепонку в ухе… Вот оно, рядом, из темноты лезет наглое смуглое лицо с чёрными тараканьими усами, бородой и словно перешибленным носом…

Вот коридор фельдшерской команды. На улице дождик, капает с крыш, лепечут берёзы за окном; возникли в ушах ржавые лязгающие звуки — на плацу учат горнистов…

Вырастали один из другого и гасли, просветлев на минуту, знакомые образы, словно кто-то раскрывал и захлопывал двери давно забытых покоев.

Вот он сам, в полушубке, с кобурою у пояса, с перевязочной сумкой, на походе. Сухой отрывистый треск, сизое облачко тонкого дыма у опушки, где горбятся крыши эстонской мызы. Чёрные пятна на снегу у плетня. Красная бородатая рожа в папахе тянет с убитых сапоги… Бледные лица низкорослых солдат шестнадцатой роты. Трясущиеся руки торопливо меняют обоймы…

Далёкий воющий крик родится где-то, и горизонт тотчас светлеет. На самом гребне горы брызжет лучами крест колокольни. Синие тени ложатся на сугробы. Крик повис в котловине. На льду у Чашинской мельницы слободские бьются на кулачках…

Бойцы ползут домой по горе. Серая мгла плотно задёрнула даль. Вспыхнул один огонёк — в Чёрной слободе, должно быть. Сейчас высыплют по всей горе. Нет… Мгла густеет, и одна тусклая светлая точка мигает, тухнет, дрожит и зажигается снова…

Перейти на страницу:

Александр Барченко читать все книги автора по порядку

Александр Барченко - все книги автора в одном месте читать по порядку полные версии на сайте онлайн библиотеки kniga-online.club.


На льдине отзывы

Отзывы читателей о книге На льдине, автор: Александр Барченко. Читайте комментарии и мнения людей о произведении.


Уважаемые читатели и просто посетители нашей библиотеки! Просим Вас придерживаться определенных правил при комментировании литературных произведений.

  • 1. Просьба отказаться от дискриминационных высказываний. Мы защищаем право наших читателей свободно выражать свою точку зрения. Вместе с тем мы не терпим агрессии. На сайте запрещено оставлять комментарий, который содержит унизительные высказывания или призывы к насилию по отношению к отдельным лицам или группам людей на основании их расы, этнического происхождения, вероисповедания, недееспособности, пола, возраста, статуса ветерана, касты или сексуальной ориентации.
  • 2. Просьба отказаться от оскорблений, угроз и запугиваний.
  • 3. Просьба отказаться от нецензурной лексики.
  • 4. Просьба вести себя максимально корректно как по отношению к авторам, так и по отношению к другим читателям и их комментариям.

Надеемся на Ваше понимание и благоразумие. С уважением, администратор kniga-online.


Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*
Подтвердите что вы не робот:*