Фарли Моуэт - Проклятие могилы викинга
- Не бойся, Джейми. Я с волками друзья. Они знают, мы не обижаем. Эскимосский мальчишка часто играет у логова с волчата.
- Какой милый, жалко отдавать, - сказала Анджелина; она опустилась на колени и ласково трепала волчонка за уши.
- Нет, лучше он живет свой край, - мягко сказал Питъюк. - Надо относить. Вы ждете, я быстро.
Он взял волчонка, который тотчас принялся жевать его ухо, повернулся и полез вверх по склону. Джейми смотрел с тревогой. К его изумлению, волки не попятились, но стояли и ждали, а когда Питъюк прошел мимо в каких-нибудь трех шагах от них, затрусили следом.
- Нипочем бы не поверил, если б не увидел своими глазами, - ошеломленно и даже почтительно сказал Джейми. - Если Пит умеет так приручать волков, значит, он любого дикого зверя приручит.
Эуэсин расплылся в улыбке:
- Верно, только, по-моему, лучше всего он приручает диких индейских девушек.
В то утро они все пустились в путь в отличном настроении. Джейми даже осмелился слегка пошутить насчет проклятий шамана, хотя меж ним и Питъюком существовало молчаливое соглашение об этом не заговаривать. Каноэ миновали небольшой порог, обогнули мыс, и Джейми дружелюбно сказал:
- Вроде счастье начинает нам улыбаться. Пит. Мы ушли так далеко, что, похоже, колдовство Илайтутны уже не действует, если не брать в расчет гнуса.
Но Питъюк все еще не склонен был относиться к этому так легкомысленно.
- Мы еще не приехал Черчилл, - отрезал он. - Лучше молчи, гляди оба глаза.
А на Большой реке и в самом деле надо было смотреть в оба: плавание все больше напоминало слалом. В этот день пороги встречались все чаще, и от одного до другого удавалось передохнуть всего несколько минут. Но ребята уже приноровились и двигались так быстро, что делать привал не хотелось, и они неслись вниз по течению до самых сумерек. Лодка Джейми и Питъюка шла первой, когда река вдруг круто повернула, сузилась и они очутились на грохочущей стремнине. Порог предстоял трудный, и прежде следовало бы задержаться и разведать его, но они были уверены в себе, и Джейми предпочел взять его штурмом.
Зато уж им с Питъюком и досталось: как раз посреди реки, за порогом, возник невысокий мыс; вода, откатываясь от него, встала дыбом. Их каноэ благополучно проскочило сквозь эту водяную стену, хотя оба основательно промокли. За мысом была заводь, и тут они задержали свою лодку, дожидаясь чуть отставших Эуэсина с Анджелиной.
Но когда Эуэсин оказался перед стеной кипящих вод, он вдруг изменил курс, попытался свернуть влево, где стена казалась не такой грозной. Не успела Анджелина понять, чего он хочет, как лодку развернуло бортом. Еще миг, и лодка вышла из повиновения - ее кинуло бортом на волну.
В ужасе, не в силах ничем помочь, Джейми и Питъюк смотрели, как лодка друзей исчезла в кипящей пене. Через миг она вынырнула за мысом, но уже вверх дном, да и оно едва выступало из воды. С безмерным облегчением ребята увидели, что и Эуэсин и Анджелина держатся за свою потерпевшую крушение посудину.
Джейми и Питъюк в два счета оказались подле затопленной лодки, ухватили ее за нос и потащили к берегу, подальше от водоворота, Эуэсин с Анджелиной с трудом выбрались на сушу, оба тяжело дышали и похожи были на вынырнувших из воды мышей. Все четверо подтянули затопленную лодку и выволокли на берег.
Анджелина и Эуэсин совсем окоченели. Питъюк кинулся разжигать костер на предыдущей стоянке они запаслись сушняком. Меж тем Джейми поспешно распаковал свои и Питъюка одеяла и спальные мешки, чтобы брат и сестра могли скинуть промокшую одежду и завернуться во все сухое и теплое.
Потом Джейми с Питъюком принялись извлекать все пожитки из полного воды каноэ. Одеяла и одежду развесили на веслах, воткнутых стоймя в землю у костра. Драгоценный тюк с сокровищем викинга осмотрели и с радостью обнаружили, что он и в самом деле не пропускает воду и ничуть не пострадал. В каноэ с одного борта зияла пробоина дюймов в десять длиной, но ее ничего не стоило заделать, налепив растопленной смолой заплату из бересты. Короче говоря, ребята вроде бы легко отделались, а ведь были они на волосок от гибели.
Сообразив, какой опасности избежали, они несколько ошалели от радости. Эуэсин даже пытался посмеяться над своей глупостью - надо ж ему было менять курс! - но Питъюк не дал ему договорить.
- Нигде не вижу ружье, - негромко сказал он.
Все ошеломленно смолкли.
- Оно было на дне каноэ! - в отчаянии крикнул Эуэсин. - Я его отвязал, думал, на берегу олень стоит... и забыл привязать.
До них не сразу дошло, чем им грозит потеря ружья. Вслух об этом сказала Анджелина:
- Без ружья не раздобыть мяса. А без мяса нам нельзя - слишком мало припасов.
Питъюк мрачно кивнул:
- Не будем стрелять олень - скоро голодный будем. Запас всего на два, на три день.
- Слушайте, - хватаясь за последнюю надежду, сказал Джейми, - эта заводь наверняка не очень глубокая. И вода как стеклышко. Пошли, Пит. Свету еще хватает. Может, углядим ружье и как-нибудь выудим.
Мальчики мигом прыгнули в уцелевшее каноэ и поплыли на середину заводи, чуть пониже мыса. Джейми перегнулся, вглядываясь в воду, попробовал нащупать веслом дно.
- Ничего не выходит, - сказал он наконец. - Дна не видно, и веслом до него не достать. Пит! Привяжи топорик к тросу и кинь за борт.
Питъюк опустил топорик за борт, а когда он достиг дна, потянул веревку обратно, вымеряя рукой ее длину.
Он был мрачнее тучи.
- Глубина больше десять футов, Джейми. Там мы не найти ружье.
Хмурые, они причалили к берегу, рассказали друзьям о своем невеселом открытии. Похоже было, надеяться не на что. Эуэсин и Питъюк были не слишком хорошие пловцы; где уж им совладать с таким быстрым течением, а тем более нырять на глубину десять футов... А Джейми хоть и плавал отлично, но нырять не мог: в детстве он перенес тяжелое воспаление среднего уха и давление на барабанные перепонки причиняло ему нестерпимую боль. Казалось, выхода никакого нет, но тут заговорила Анджелина.
- Я нырну за ружьем, - сказала она. - Это и моя вина, что мы его потеряли. Сообразила бы я быстрей, что Эуэсин поворачивает, лодка бы не опрокинулась. Плаваю я хорошо и ныряю глубоко.
В сердце Джейми вспыхнула надежда, но тут же погасла.
- Нет, Анджелина, это не годится. Вода слишком холодная. Тебе не выдержать.
Глаза девушки засверкали.
- Тебе, может, и не выдержать. А я из племени кри!
- Моя сестра плавает и ныряет, как выдра, - вмешался Эуэсин. - Но ты верно говоришь, Джейми: вода слишком холодная и слишком быстрая.
Теперь Анджелина обрушилась на брата:
- Может, нам лучше всем помереть с голоду, да? Говорят тебе, я умею нырять и нырну! - Она повернулась к Питъюку, который стоял молча, не зная, что сказать. - Питъюк, ты ведь веришь, что я справлюсь? Скажи им, что я справлюсь!
Восхищенный ее мужеством и в то же время уверенный, что правы Эуэсин и Джейми, бедняга Питъюк только что-то неразборчиво пробормотал. Анджелина смерила его холодным взглядом, потом так быстро, что мальчики не успели ей помешать, отшвырнула одеяло и кинулась к берегу. Эуэсин сердито крикнул, бросился за ней, но было уже поздно. Тоненькая фигурка Анджелины на миг застыла на береговом откосе, искусный прыжок - и она скрылась под водой.
- Спятила! - завопил Джейми. - Хватай каноэ, Пит!
Эуэсин, не в силах помочь, стоял на берегу, а Джейми с Питъюком вскочили в каноэ и, яростно работая веслами, понеслись к середине заводи. С Анджелиной они поравнялись, когда, сильно и уверенно взмахивая руками, она подплывала к мысу. Питъюк перегнулся через борт, хотел ее схватить, но она нырнула, точно тюлень.
Через несколько секунд она вынырнула уже у самого подножия водопада. Мальчики устремились к ней, но опоздали - она глотнула побольше воздуха и снова скрылась под водой.
Эуэсин был вне себя. Он по бедро вошел в реку и хотел уже пуститься вплавь, и только гневный окрик Джейми остановил его:
- Не дури, Эуэсин. Ты тоже потонешь. Я сейчас за ней нырну... Пит, удерживай каноэ...
Джейми сбросил сапоги, куртку, и тут Питъюк крикнул:
- Вынырнула! Помогай, Джейми!
Чуть не опрокинув лодку, Джейми прыгнул на нос. Питъюк держал Анджелину одной рукой, но у него не хватало сил втащить ее в лодку. Джейми перегнулся, подхватил ее под мышки. Вдвоем они подтянули ее повыше, перетащили через борт. Анджелина свалилась на дно лодки, и тут что-то тяжело стукнуло о дерево. Правая рука Анджелины крепко сжимала ружье.
Анджелина почти потеряла сознание, им насилу удалось разжать ее холодную как лед руку и вынуть ружье. Через несколько минут они уже перенесли ее к огню, закутали в меховые одеяла, и Эуэсин старался влить горячий чай в плотно сжатые синие губы. Все тело Анджелины волнами сотрясала неудержная дрожь. И все же она ухитрилась слабо улыбнуться. И едва слышным шепотом, так что мальчикам пришлось к ней наклониться, чтобы расслышать, сказала:
