Артур Миллер - Фокус
По обеим сторонам улицы, которой они ехали начали появляться дома на две семьи, потом деревья, а потом несколько незастроенных земельных участков и они все ближе подъезжали к своему кварталу. Остановившись у светофора на красный свет, он вытянул свои загорелые ноги, и только теперь заметил, что небо темнеет. Появилось ощущение, что глаза запорошены и устали.
- Похоже, день закончился, - спокойно сказал он.
Она молча посмотрела в окно на небо. Загорелся зеленый и он поехал дальше.
Темнота опускалась очень быстро. Острое желание оказаться дома прижало его ногу к педали акселератора... домой, и включить свет, подумал он, туда, где все вокруг знакомое и безопасное. Он ощутил беспокойство, когда обратил внимание на происходящее вне автомобиля. Двое разодетых парней спешащих через дорогу, небольшая группа пожилых людей ковыляющих домой из церкви, высокий мужчина, толкающий перед собой детскую коляску и тянущий щенка, который против желания скользит на четвереньках, два мороженщика позвякивающие колокольчиками над своими белыми холодильными ящиками...
Он нахмурился, вспоминая карусель, белых и разноцветных лебедей, желтых лебедей дергающихся взад и вперед, это ужасное громыхание в земле под ними...
Вспыхнули уличные фонари. Вечер. Уже наступил вечер. Он включил фары.
Он свернул направо в боковую улицу. До дома оставалось три квартала по прямой. Фары освещали безлюдные тротуары с обеих сторон.
Она пошевелилась. Он услышал, как зашуршали чулки, когда она снимала ногу с ноги. - Когда Фред едет на охоту, он отвозит Элси куда-то в Джерси. Почему ты не узнаешь где это? Может, мы сможем туда поехать. Хотя эта гостиница была ничего.
Он кивнул: - Хорошо.
- Ты не спросишь.
- Спрошу, - солгал он.
Он уже въезжал в квартал, когда увидел миссис Дипо, которая в накрахмаленном белом платье стояла перед магазинчиком, окна которого не были освещены. По воскресным вечерам магазин всегда был открыт. Пожилая дама разговаривала с каким-то человеком, который, слушая, не мог устоять на месте, в то время как она, наклонившись вперед, взволнованно говорила ему прямо в лицо. Проезжая, мистер Ньюмен глянул на магазин за ней, удивляясь, почему тот закрыт, а когда свет фар упал на витрину, увидел длинные полосы клейкой ленты протянувшиеся через все стекло витрины.
Гертруда казалось, проснулась и повернулась вокруг себя, чтобы посмотреть на ленту. Подъезжая к своему дому, он сделал широкий поворот, въехал на дорожку, ведущую вниз, в расположенный под верандой гараж и остановил автомобиль перед открытыми воротами.
Он заглушил двигатель. Она повернулась к нему. - Что-то произошло, сказала она встревожено.
Он выбрался из автомобиля, открыл заднюю дверь и достал чемоданы. Она поднялась на веранду и стояла, смотря на угол. Он прошел мимо нее и, даже не оглядываясь, занес чемоданы в дом. Его мать сидела на задней веранде, он поздоровался с ней и понес чемоданы наверх. Он открыл их и в точной последовательности выложил вещи, затем аккуратно засунул пустые чемоданы на полку в чулане. Он стал под душ прежде, чем открыл кран, чтобы сэкономить горячую воду и газ для ее подогрева. Прошло полчаса, прежде чем он спустился вниз, его лицо блестело, а волосы были тщательно зачесаны набок. Когда он вошел в гостиную, он увидел идущую на веранду Гертруду. Он вышел и обнаружил, что она стоит возле поручней и смотрит на угол. Когда он подошел ближе, она повернулась.
- Он подрался с тем человеком, который по воскресеньям приходит сюда торговать газетами.
- Его ранили?
- Нет. Они навалились на окно, и оно треснуло. Твоя мать видела все отсюда. Весь квартал это видел, - сказала она.
Вокруг него все померкло; за спиной как будто раздался глухой рокот.
Когда он заговорил, то услышал собственный голос как будто откуда-то издалека. - Прими душ, - сказал он. - Я загоню автомобиль.
На улице уже совсем стемнело. Миссис Дипо на углу не было. В домах засветились огни. Где-то в квартале громко заговорило радио, потом его сделали тише. Гертруда снова вышла, чтобы посмотреть на угол. Он чувствовал, что она приняла какое-то решение, потому что она едва дышала, когда напряженно думала. - Давай, иди в дом, - сказал он и хотел идти по лестнице вниз, к автомобилю.
Направившись к нему, она остановила его. Он ждал, и она подошла к нему возле лестницы и тихо заговорила. В темноте белки ее глаз казалось, увеличились и как будто светились.
- Что будем делать? - спросила она.
- Не глупи.
- Твоя мать сказала, что Фред состоит в Христианском фронте, объяснила она.
- Я это знаю, - невозмутимо ответил он.
- Допустим он...
- Не глупи...
- Но допустим...
- Ну не говори же глупости.
- Но тот человек вчера в гостинице...
Он сердито выпалил: - Перестань, наконец-то, говорить глупости. Это нас не касается.
Он повернулся и направился вниз, когда она схватила его за руку. Он быстро взглянул на нее.
Какое то время она так и стояла, удерживая его. Потом сказала: - Иди сюда, я хочу тебе что-то сказать.
Она не отпускала его руки, и они вернулись на веранду и там, в темноте сели на шезлонги. Она взглянула на веранду Фреда, затем повернулась к нему.
Спокойным голосом она сказала: - Твоя мать только что рассказала мне о мусорном баке.
Он продолжал молчать. Внутри все начало неметь.
- Почему ты не рассказал мне об этом? - требовательно спросила она. Она говорила отчетливо, как будто проводила собеседование.
- Я хотел забыть об этом. Хотел, чтобы тебе здесь было хорошо.
- Ты не должен был так со мной поступать, - сказала она.
Теперь он почувствовал, что она боится. - Что ты имеешь в виду, когда говоришь "так с тобой поступать"?
- Фред состоит в Христианском фронте. Ты должен был сказать мне об этом.
- А что в этом такого?
- Это очень важно.
- Почему, - спросил он, пытаясь лучше ее рассмотреть. Свет из гостиной слегка освещал ее щеку. Он напрягся от выражения тревоги и возмущения на ее лице. - Гертруда, о чем ты? Я не понимаю о чем ты говоришь.
Она начала наклоняться к нему через подлокотник, когда он увидел. Перед его домом останавливался закрытый автомобиль... нет, он проехал немного дальше. Он остановился перед домом Фреда. Из него вышло трое мужчин, молча подошли к веранде Фреда, поднялись по ступенькам и вошли в дом.
Гертруда прислушивалась к звукам из дома Фреда. Через минуту она спросила: - Кто это был?
- Не знаю, никогда не видел их раньше.
- Что у него, вечеринка?
- Герта, я не знаю, - раздраженно повторил он.
- А ведь на самом деле ты с ним не разговариваешь, - обвинила она.
- Мы здороваемся.
- Но ведь когда-то ты с ним больше общался, правда?
- Нет, не намного больше, - сказал он, пытаясь успокоить ее.
- Твоя мать говорит, что ты часто ходил к нему в подвал.
- Это правда.
- Почему же ты больше не ходишь?
- Герта, я не понимаю, зачем тебе это.
- Я хочу знать. Что он говорил, когда ты рассказал, что у тебя опрокинули мусорный бак?
- Он сказал, что ничего не знает об этом.
- Это смешно. Ты ведь понимаешь что это смешно?
- Я не думал об этом именно так, но, похоже, ты права.
- Сначала мусорный бак, потом они выбьют окно или еще что-нибудь сделают.
- Нет, не в моем доме.
- А что ты собираешься делать, что, наблюдать всю ночь напролет, чтобы никто этого не сделал.
- Моему дому они ничего не сделают.
Он увидел, как из-за угла выехал второй автомобиль, увидел, как он поехал по улице и молил, чтобы он не замедлял ход. Но тот притормозил и, виляя, остановился перед домом Фреда сразу за тем, первым. Это был тоже закрытый автомобиль с двумя дверями, но побольше. Одна дверь открылась, изнутри на тротуар вывалился очень толстый человек, который принялся рассматривать дома. Из другой двери вышел еще один человек и остановился рядом с толстяком. Они пытались рассмотреть номер дома Ньюмена. Ньюмен не шевелился. Толстяк что-то сказал своему спутнику и через лужайку Ньюмена подошел к веранде. Ньюмен обернулся только когда почувствовал, что Гертруда вжалась в кресло. Потом он посмотрел на толстяка, который обращался к нему снизу.
- Извините. Где здесь дом номер 41 дробь 39?
- Это следующий дом, - сказал Ньюмен, указывая на дом Фреда.
- Большое спасибо, - сказал толстяк. Вместе со своим спутником он пересек лужайку, неловко поднялся на веранду, и оба вошли в дом к Фреду.
Ньюмен почувствовал, что если он прикоснется к Гертруде, она закричит. Он посмотрел на нее, освещенную неверным светом из гостиной.
- Что...
- Тс-с-с!
Шли минуты. Из дома Фреда ничего не было слышно. По-видимому, они спустились в подвал. Она пошевелила ногой по каменному полу.
- Это не вечеринка, - прошептала она тоном обвинителя. - Там нет ни одной женщины. Это собрание.
- Похоже. - У него сильно колотилось сердце, и он пошевелился в кресле, чтобы успокоиться. - Ну и что? - сказал он беззаботно.
