Джеймс Клавелл - Сёгун (части 5-6)
Еще раньше, когда Ябу вернулся из конторы Ишидо со своими пропусками, он столкнулся с самураем, которого раньше никогда не видел.
- Вас приглашают к сотрудничеству, Ябу-сан.
- Какому и кто?
- Тот, кому вы сегодня сделали предложение.
- В обмен на безопасный выход вас и Анджин-сана вы проследите, чтобы она была обезоружена при нападении на вас во время поездки... Пожалуйста, не хватайтесь за меч, Ябу-сан, - там четверо лучников только и ждут, когда вы что-нибудь затеете!
- Как вы осмеливаетесь делать мне такое предложение? Какое нападение? блефовал он, чувствуя, как ослабели ноги, - он не сомневался: посланный - от Ишидо: вчера после полудня через посредников он сделал Ишидо тайное предложение в отчаянной попытке хоть как ослабить урон, который нанесла Марико его планам относительно Черного Корабля и всего его будущего. К этому времени Ябу понял, что разоружить ее, оставив в живых, было бы трудно, если не невозможно - эта попытка опасна для обеих сторон...
- Ничего не знаю ни о каком нападении! - закричал он, страстно желая, чтобы рядом с ним была Юрико - вот кто помог бы выбраться из этой ловушки.
- Тем не менее вас приглашают к нему, хотя и не так, как вы планировали.
- Кто вы?
- За это вы получите Изу, чужеземца и его корабль - в тот момент, когда голова главного врага окажется в пыли. При условии, конечно, что она будет захвачена живой, а вы останетесь в Осаке до главного дня и поклянетесь в верности.
- Чья голова? - Ябу пытался заставить свои мозги работать, но понимал только, что Ишидо использовал просьбу прийти за пропусками как предлог, чтобы сделать ему тайное предложение и поторговаться.
- Так да или нет? - спросил самурай.
- Кто вы и о чем говорите? - Он поднял свиток, - Здесь пропуска господина Ишидо! Даже господин генерал не сможет отобрать их после всего, что произошло!
- Все так говорят. Но, извините, скорее волы начнут гадить золотым песком, чем вам или еще кому-то позволят оскорблять господина Яэмона. Пожалуйста, не беритесь за меч!
- Тогда следите за тем, что говорите!
- Конечно, прошу прощения. Вы согласны?
- Я уже владею Изу, и мне обещали отдать Тотоми и Суругу, - начал Ябу, собираясь поторговаться: он знал, что, хотя он и в ловушке, как и Марико, и Ишидо, вопрос о пленении Марико все еще оставался открытым.
- Вы правы, - отвечал самурай, - но я не уполномочен торговаться. Условия только такие. Так да или нет?
Ябу кончил чистить меч и натянул простыню на лежащего, словно во сне, Сумиери. Потом полотенцем вытер пот с лица и рук, постарался успокоиться и открыл дверь. В нескольких шагах в коридоре ждали двое коричневых, они поклонились.
- Я разбужу вас на рассвете, Сумиери-сан, - бросил Ябу в темноту. Потом приказал одному из самураев: - Встаньте здесь! Никого не пускайте! Никого! Посмотрите, чтобы капитана не беспокоили - ему нужно отдохнуть.
- Да, господин.
Самурай занял свой новый пост, а Ябу, с другим часовым, пошел вниз по проходу и поднялся на несколько ступенек - здесь было главное помещение этого этажа. Он пересек его направляясь в расположенную в восточном крыле, комнату для приемов, и вскоре оказался уже в ведущем туда тупиковом коридоре. Охранники поклонились и пропустили его. Еще один самурай открыл коридорную дверь, ведущую в ряд помещений. Ябу постучал.
- Анджин-сан? - тихонько позвал он.
Ответа не было. Он открыл дверь: комната была пуста, внутренние седзи слегка приоткрыты. Он нахмурился, потом сделал сопровождавшему его охраннику знак подождать и быстро прошел через комнату в плохо освещенный внутренний коридор. Остановила его, Дзиммоко, - в руке она держала нож. Постель ее была разложена как раз в этом коридоре, у входа в одну из комнат.
- Ах, простите, господин, я задремала... - Тон у нее был извиняющийся, а опустила нож, но не уступала дороги.
- Я ищу Анджин-сана.
- Он и моя хозяйка разговаривают с Киритсубо-сан и госпожой Ачико.
- Пожалуйста, спросите, не смогу ли я повидать его на минутку.
- Конечно, господин. - Дзиммоко вежливо поманила Ябу обратно в другую комнату, подождала, пока он не зайдет, и закрыла внутреннюю дверь.
Охранник в главном коридоре вопросительно смотрел на них. Через несколько секунд седзи распахнулись и вошел Блэксорн. Он был одет, с коротким мечом на поясе.
- Добрый вечер, Ябу-сан, - поздоровался он.
- Простите, что беспокою вас, Анджин-сан. Я только хотел убедиться, все ли в порядке. Вы понимаете меня?
- Да, спасибо, не беспокойтесь.
- С госпожой Года все в порядке? Она не заболела?
- Сейчас все прекрасно. Очень устала, но все нормально. Скоро уже рассвет, наверное? Ябу кивнул:
- Да. Я просто хотел убедиться, что все нормально. Вы меня понимаете? повторил он на всякий случай.
- Да. Сегодня после обеда вы сказали - "план", Ябу-сан. Помните? Объясните, пожалуйста, что такое "секретный план"?
- Не секретный, Анджин-сан, - поправил Ябу, сожалея, что был так откровенен в тот момент. - Вы неправильно поняли. Я сказал, что нужно иметь план... из Осаки очень трудно выбраться. Или бежать, или... - Ябу провел ножом поперек горла. - Вы поняли?
- Да. Но теперь есть пропуска, не так ли? Теперь можно безопасно выбраться из Осаки.
- Да, скоро выезжаем. На корабле очень удобно. Скоро будем набирать людей в Нагасаки. Вы понимаете?
- Да.
Проявляя все признаки дружелюбия, Ябу удалился. Блэксорн закрыл за ним дверь и вернулся через внутренний коридор, оставив внутреннюю дверь полуоткрытой. Он прошел мимо Дзиммоко в следующую комнату. Марико сидела, облокотившись на футоны: еще более тонкая и красивая, чем всегда, она как будто стала меньше... Кири стояла на коленях на подушке. Сбоку, свернувшись клубочком, спала Ачико.
- Что ты хотел, Анджин-сан? - спросила Марико.
- Просто посмотреть, все ли в порядке.
Марико перевела его ответ Кири.
- Кири говорит, что вы спрашивали его о "плане"?
- Да, но он ушел от ответа. Видно, передумал - не знаю. Возможно это моя фантазия... Показалось сегодня днем он что-то замышлял или даже имел какой-то план.
- Выдать нас?
- Конечно. Но я не знаю, как. Марико улыбнулась ему:
- А вы не ошиблись - мы же теперь в безопасности...
Ачико что-то пробормотала во сне, все посмотрели на нее: это она и во сне просила разрешения остаться с Марико... Того же хотела и старая госпожа Эцу, громко храпевшая в соседней комнате. Остальные дамы на закате солнца разошлись по своим помещениям. Все направили официальные просьбы разрешить им немедленный выезд. По мере того как смеркалось, по замку распространялись слухи, что завтра о том же попросят еще сто пятьдесят человек. Кийяма послал за Ачико, женой своего внука, но она не захотела покинуть Марико. Дайме сразу же отказался от нее и потребовал вернуть сына. Она отдала сына. Ее долго мучили ночные кошмары наконец она снова уснула.
Марико взглянула на Блэксорна:
Когда она проснулась и оказалась живой, а не мертвой, настроение ее передалось и ему. Первый час, пока они были одни, она лежала у него на руках.
- Ты жива, Марико, жива! Я уже видел тебя мертвой...
- Я думала, что умерла... Я еще не могу поверить, что Ишидо сдался. Никогда за двадцать жизней... О, как я люблю, когда ты обнимаешь меня... ты такой сильный...
- Я думал, что в этот день, с того момента, как ты отдала приказ Ёсинаки, я не увижу ничего, кроме смертей... твоей, своей... всех... Я участвовал в вашем плане, в его выполнении?
- Со дня землетрясения, Анджин-сан. Пожалуйста, простите меня, но я не хотела... не хотела пугать вас. Боялась, что вы не сможете понять... Да, с того дня я знала, что мая карма - спасти заложников в Осакском замке. Только я могла сделать это для господина Торанаги. И теперь это сделано. Но какой ценой! Мадонна простит меня...
Потом пришла Кири и они сели порознь, но это не имело никакого значения. Достаточно было улыбки, взгляда, слова...
Кири подошла к окнам-бойницам: все просматривалось до самого моря, где светились огоньки рыбачьих лодок, возвращавшихся в гавань. - Скоро рассвет, - сказала Кири задумчиво.
- Да, - откликнулась Марико. - Сейчас я встану.
- Скоро, но не сейчас. Пожалуйста, отдохните, Марико-сама. Вам нужно собрать все свои силы.
- Хотела бы я, чтобы здесь был господин Торанага...
- Да-а...
- Вы подготовили письмо о... о нашем отъезде?
- Да, Марико-сама, еще один голубь вылетит на рассвете. Господин Торанага услышит о вашей победе сегодня, - пообещала Кири. - Он будет гордиться вами.
- Я так рада, что он оказался прав...
- О, пожалуйста, простите меня за то, что я сомневалась в вас и в нем...
- В глубине сердца я тоже сомневалась в нем. Простите и меня.
Кири снова повернулась к окну и посмотрела на город.
- Торанага не прав! - хотелось закричать ей. - Мы никогда не уедем из Осаки, как бы мы ни притворялись! Наша карма - остаться, его карма терять...
В западном крыле Ябу остановился у караулки. Самураи, сменяющие часовых, были уже наготове.
