Севера (СИ) - Дмитрий Николаевич Матвеев
— Тут кто-то хорошо запасся. Причем, на любой случай жизни. Полный комплект для проживания небольшой группы людей. Смотри: продукты. Крупы разной изрядно, муки пара центнеров, вот тушняк, сгущенка, крекеры всякие, конфеты даже есть. Курева полно: коробка «Беломора» и коробка «Космоса». А еще — для ценителей — ящик настоящего армянского коньяка. Выдержанный, КВВК. Я вчера вечером не удержался, для сугрева принял чуток. Буквально амброзия! Вот инструмент: молотки, пилы, топоры, стамески, ну и скобяной товар. Вот отдельно лопаты, грабли, литовки. Вот хозяйственная всякая мелочевка: лампы, причем с запасными стеклами, примусы, веревки, посуда, прищепки — короче, тысяча мелочей. Вот одежда. Китай, но на любой размер. И мужская, и женская. Даже белье есть. Даже мыло и зубные щетки. Что интересно, все старинное. Гляди, клеймо на молотке — 1956 год, завод «Красный пролетарий». А вот пара японских новейших генераторов, по пять киловатт. Все нетронутое. Но вот еще какая штука: консервы — судя по дате — еще времен Советского Союза, но я вчера с голодухи пару банок тушенки открыл — свежайшая. А теперь пойдем сюда, на вторую половину. Нет, лучше давай зайдем с улицы и ворота откроем, чтобы света побольше было. Там снаружи засов вставлен, иначе бы я попробовал отсюда смыться.
Они вышли на улицу. Зимин все еще в полном восторге скакал вокруг убиенного хищника, Корнев, присев у стены и поставив ружье между ног, наблюдал за его прыжками. Старый Юра же, ни на кого не обращая внимания, сидел поодаль и курил свою трубку. Бородулин с Мелингом обошли дом, отодвинули массивный железный засов и распахнули ворота. За воротами был гараж. А в гараже стояли новенький, с иголочки, снегоход «Ямаха» и мотоцикл «ИМЗ-72 Урал» с коляской. Причем, в желто-синей милицейской раскраске. По стенам на полках были разложены запчасти, расставлены канистры, а в углу стояло двенадцать бочек бензина. Судя по маркировке, половина — допотопный 76-й для мотоцикла, другая половина — современный 95-й для снегохода.
— Ты глянь на табличку, — теребил Андрея Мелинг. — Смотри, год выпуска — 1978. А теперь смотри сюда. Все патрубки целые, не пересохшие, резина не растрескалась, словно только с конвейера скатили.
— Так, может, просто хорошо перебрали?
— Да ты понюхай, бак пахнет краской. Он еще не заводился ни разу.
Андрей послушно заглядывал, трогал, нюхал, а сам думал о другом. Наконец, спросил:
— Марк, как ты думаешь, два десятка человек здесь разместятся?
Глава 9
Три дня погода стояла почти сухая. Люди отдохнули, откормились, обсушились. Ну и прибарахлились, конечно. Недостатка в одежде и обуви теперь не стало — хоть снова в рейд выступай. Шутка, конечно. Сперва надо было определиться, что делать дальше. Надо было разобраться, что вообще произошло, и есть ли вообще смысл хоть куда-нибудь тащиться. Да и зима была не за горами. Сколько времени придется блуждать в поисках людей, жилья? А если найти никого и ничего не удастся? Спешно рыть землянки? Нет уж, лучше перезимовать в надежном месте, а уже следующим летом заняться поисками.
Место было и впрямь надежным. Солидное строение, рубленное из массивных бревен, впечатляющие воображение запасы… Андрей первым делом, едва переправил людей к дому, назначил топографа Мелентьева завхозом. Чтобы все посмотрел, все учел, и за всем бдел, пресекая несанкционированный доступ к материальным ценностям. Алкоголь же он и вовсе спрятал на чердаке сразу же после изничтожения тигра. Лучше пусть молодежь не знает о его наличии, чем изощряется в попытках умыкнуть и надраться втихаря. Нет у них еще должного понимания, подобные вещи для них — мерило лихости, да удали молодеческой. Так что лучше убрать соблазн от греха подальше.
Что же до поисков, то они шли и сейчас, только не такие масштабные, как хотелось бы. Каждый день шесть человек попарно уходили в разные стороны на разведку, но каждый раз возвращались ни с чем. Вернее, не приносили тех вестей, на которые надеялся Бородулин — ни соседних складов, ни других людей не нашли. Лес был везде примерно одинаков, болот не обнаружилось, зато нашлось несколько небольших ручьев, один из которых протекал совсем рядом с домом.
Судя по направлению течения ручьев, по особенностям рельефа, неподалеку действительно было озеро. Сейчас, когда берега затоплены, трудно судить о его размерах. Но это хорошая новость. Как вода спадет, нужно будет послать группу вдоль берега. Вполне возможно, что найдутся еще кладовочки. Да и карту местности составить было бы нелишним, но это все впереди, сейчас есть более насущные проблемы.
Ушел в поиск и проводник, теперь уже бывший. Уговорить Старого Юру сходить к Ангаре за помощью или, хотя бы, разузнать последние новости, было тяжело. Положение спасли найденные в доме несколько пачек махорки и полкило хорошего индийского чая. Но соглашаясь, он вытребовал себе в компанию еще одного Юру — того самого лучника. Уж неизвестно, чем парень приглянулся якуту, вечному одиночке, но только с некоторых пор они частенько уходили в тайгу вдвоем. На охоту, на разведку, просто так. Бородулин не без оснований полагал, что Старый Юра чему-то учит молодого. А чему? Да, в первую очередь, лесу: слышать его, видеть, понимать. И это было хорошо, это было полезно. И для самого парня, и для всей группы.
Сам Бородулин занимался вычислением координат. Широту он примерно определил по полярной звезде. Вышло где-то 58 градусов северной широты. Не слишком точно, конечно, но для примерной ориентации достаточно. Это означало, что они должны быть как раз у Ангары. Долготу вычислить тоже было можно, но там были проблемы. Нужно было вводить сложные корректировки из астрономических таблиц, которых, естественно, не было, решать уравнение времени, или ждать 25 декабря, когда погрешности, связанные с непостоянством угловой скорости движения солнца, сойдут в ноль.
Чтобы народ не дурел от безделья, для остававшихся в доме была организована заготовка дров. За три дня в радиусе двухсот метров вырубили и разделали на дрова все сухары. Поленница высотой в рост человека, уложенная в три ряда, занимала теперь добрую половину длинной стены дома. Может, и не на всю зиму, но до весны дров точно должно было хватить.
На четвертый день снова зарядил дождь. Не особенно сильный, но нудный и холодный. Он то слегка усиливался, то затихал, но не прекращался ни на минуту. Подолгу работать в такую погоду на улице невозможно, без нужды выходить из дома и вовсе не хочется. Народ занимался кто чем, выискивая каждый себе хоть какое-нибудь занятие. Собственно, настоящее
