Эдвард Бульвер-Литтон - Лионская красавица или любовь и гордость
Хозяин. Покорный ваш слуга, гражданин Восан, покорный слуга, сударь. Не угодно ли отобедать, прежде чем отбудете в свой замок, наши кладовые набиты до отказа всякими припасами.
Босан. У меня нет охоты.
Глэвис. И у меня. Хотя, что за удовольствие путешествовать натощак? Что у вас там есть? (Рассматривает поданную ему карточку.)
Издали раздаются возгласы: "Ура, принц! Принцу ура!"
Босан. Принц! Что там еще за принц? Мне казалось, во Франции нет больше принцев.
Хозяин (смеясь). Да это наши парни прозвали его принцем. Он только что выиграл приз по стрельбе в цель, и теперь его с почестями провожают домой.
Босан. Он? А кто такой этот господин "он"?
Хозяин. Да кто ж еще, как не Клод Мельнот - гордость нашей деревни. Небось вы слышали о нем?
Глэвис (возвращая карточку хозяину). Не имею чести знать. Бульон, рагу из зайца, жареный цыпленок, короче говоря, несите все, что есть!
Босан. Сын старика Мельнота - садовника?
Хозяин. Он самый, можно сказать, замечательный молодой человек.
Босан. Замечательный? Что ж у него капуста, что ли, лучше родится, чем у других?
Хозяин. Нет, он бросил садоводство; отец обеспечил его на всю жизнь. Теперь он только гений.
Босан. Гений?
Хозяин. Именно. Раз человек занят всем на свете, кроме полезных дел, стало быть, он гений.
Босан. Это становится любопытно, продолжайте.
Хозяин. Так вот - уже четыре года, как старик Мельнот скончался, а сына оставил в достатке. С той поры мы стали замечать, что Клода будто подменили: засел он за книги, уткнулся в латынь, профессора из Лиона нанял в преогромном алонжевом парике - уж видно, что ученый. Да еще мало того, наприглашал учителей: фехтованья, музыки, танцев, а потом затеял учиться рисованию, и даже слухи ходят, что собирается он в Париж, и там из него сделают настоящего художника. Поначалу наши ребята потешались над ним, но Клод малый упрямый и храбрый, как лев, он быстро их заставил позабыть свои смешки; теперь для них его слово - закон, а девчонки, те прямо молятся на него.
Босан. Что же, юноша далеко пойдет! А почему его прозвали принцем?
Хозяин. Командует он ими, и сам держится гордо, и одежду носит благородную, ни дать ни взять - принц.
Босан. Что же это сбило с толку глупого юнца? Революция, я полагаю?
Хозяин. Да, революция, та, что все вверх дном перевернет. Любовью она зовется, эта революция, вот что.
Босан. Юный Коридон! В кого же он влюблен?
Хозяин. Но только по секрету, господа.
Босан. Разумеется.
Хозяин. Так вот, его мать признавалась мне - простая она душа, к слову сказать, будто его любовь - сама лионская красавица Полина Дешапель.
Босан и Глэвис (вместе). Ха-ха-ха! Великолепно!
Хозяин. Смейтесь, смейтесь! Провались я на этом месте, коли вру.
Босан. И что же говорит лионская красавица своему вздыхателю?
Хозяин. О господи, какое там говорит... Она и глазом на него от роду не глянула, даром что он мальчиком работал у ее отца в саду.
Босан. Вы верно знаете?
Хозяин. Его мать сама говорила, что мадемуазель знать не знает, ведать не ведает, каков он с виду.
Босан (отводит в сторону Глэвиса). Я попал в точку! Попал, вот она, наша месть! Вот принц для нашей зазнавшейся девицы! Вы поняли меня?
Глэвис. Будь я проклят, если понял.
Босан. Тупица! Это ж ясно, как божий день. Что если мы уговорим этого ученого шута выдать себя за чужеземного принца? Снабдим его деньгами, платьем, экипажем? Заставим его сделать предложение Полине, жениться на ней? Плохо разве придумано?
Глэвис (хохочет). Превосходно! Но выдержим ли мы все расходы, связанные с приездом его светлости?
Босан. Чепуха! На такую месть не жаль и пяти сотен луидоров. Что же до всего прочего, то снарядить его светлость я поручу моему лакею, он надежнейший малый. Не будем мешкать, отправимся к нему и поглядим действительно ли он Великолепный Крихтон?
Глэвис. С удовольствием. Но как же обед?
Босан. У вас один обед на уме! Эй! Хозяин, отсюда далеко ли до молодого Мельнота? Хотелось бы взглянуть на это чудо.
Хозяин. Спуститесь по тропинке, пройдите через пустырь и сразу за поворотом увидите дом вдовы Мельнота.
Босан. Да, ведь он не один живет, у него есть мать. (В сторону.) Как еще на это дело поглядит старуха - неизвестно, доверить ей нашу затею нельзя. Лучше всего послать за ним. Я черкну ему записку. Войдем в харчевню, Глэвис!
Глэвис. Идем! Босан, Глэвис и компания - производство принцев оптом и в розницу - весьма необычайная и благородная отрасль коммерции. Но что за свирепый вид?
Босан. Вам бы только поразвлечься, а я хочу отомстить.
Входят в трактир.
СЦЕНА ТРЕТЬЯ
Комната в домике Мельнота; повсюду расставлены цветы; на дубовом столе гитара, ноты; стоит мольберт, завешанный покрывалом. Над камином висят скрещенные рапиры. Мебель простая, но на всем лежит отпечаток изящного
вкуса. Направо лестница ведет на верхний этаж. Возгласы за сценой: "Да здравствует Клод Мельнот! Да здравствует принц!"
Вдова. Сыночек идет, чует мое сердце, что он выиграл приз и всех зовет к себе на угощенье.
Мельнот (открывает дверь, на пороге). Вы не зайдете, друзья? Тогда вот вам кой-какая мелочь и выпейте за мое здоровье. Желаю вам хорошо повеселиться!
Возгласы: "Ура! Да здравствует принц Клод!"
Мельнот (входит с ружьем в руке). Порадуйся за меня, матушка! Я выиграл приз! Ни разу не промахнулся! Прекрасное ружье, правда?
Вдова. А цена ему какая, Клод?
Mельнот. Цена?! А сколько, по-твоему, стоит орден на груди солдата? Не в деньгах дело! Дело в славе!
Вдова. Оставь славу большим людям, сынок! Ах, Клод, Клод, дорого тебе обходятся твои воздушные замки! Чем все это кончится? Какая польза от твоей латыни, от игры на гитаре, от фехтованья, танцев и писанья картин? Все очень хорошо; но что это тебе даст?
Mельнот. Богатство! Богатство, матушка! Все то, чему я научился, обогатило мой ум и сердце! Возвысило мои мысли! Окрылило мои мечты, подало надежду, что когда-нибудь я буду достоин любви Полины!
Вдова. Бедный ты мой сынок! Барышня никогда о тебе и не подумает.
Mельнот. Да разве звезды думают о нас? Но если они светят узнику в темнице, - попробуй, заставь его не глядеть на них! Вот так же и я из своего бедного жилища взираю на Полину и забываю о своих оковах, о тех преградах, что разделяют нас. (Подходит к мольберту и откидывает покрывало.) Взгляни на ее портрет, я его писал по памяти... Но как этот грубый холст искажает прелестные черты! (Отбрасывает лежащую у мольберта кисть в сторону.) Нет, не быть мне художником! Я всегда пишу один и тот же портрет, только ее портрет, - какое же это искусство! Лучше бы мне наняться в солдаты, Франции сейчас они нужны! Но как покинуть край, где живет Полина... Скажи мне, который час? Так поздно? Признаюсь тебе, матушка: вот уже месяц, я каждый день посылаю Полине редчайшие цветы. Она их принимает. Они приколоты к ее груди! Я видел своими глазами, и в ту минуту мне казалось, что весь мир - благоухающий цветок. Потом я стал смелее, всю свою любовь я излил в стихах, послал их Полине и подписал под ними свое имя. Мой посланный вернется с минуты на минуту, ему приказано дождаться ответа.
Вдова. Какого же ответа, Клод?
Mельнот. Того самого, что некогда безвестный трубадур получил от королевы Наваррской: "Где певец, сумевший поведать миру о том, как я прекрасна? Хочу его увидеть!" И я буду допущен к ней; услышу ее голос; загляну в глаза и по румянцу, что вспыхнет на щеках, отгадаю ее заветные мечты. И тогда, тогда, быть может, она позабудет, что я всего лишь крестьянский сын!
Вдова. Увы, она и слушать тебя не станет, Клод.
Мельнот. Я все предвижу. Она мне скажет, что человека украшает не звание, а личные заслуги. Мне будет дан залог - цветок, перчатка! О счастье! Я вступлю в ряды республиканской армии, я отличусь, прославлю свое имя и тогда не постесняюсь назвать его перед лицом самой богини красоты. Я возвращусь и буду вправе ей сказать: "Смотри, любовь не принижает гордых, но возвеличивает униженных!" О, как бьется мое сердце! Как сладостно о будущем пророчат юность и надежда!
Стук в дверь.
Вдова. Войдите.
Входит Гаспар.
Мельнот. Добро пожаловать, Гаспар! Добро пожаловать! Где же письмо? Но ты не смотришь на меня, друг? Где письмо?
Гаспар подает ему конверт.
Что это значит? То самое письмо, что я тебе доверил? Ты не вручил его?
Гаспар. Вручил.
Мельнот. Мои стихи возвращены мне, и более ничего!
Гаспар. Можешь гордиться, Мельнот; твоего посланного проводили с почетом. Ради тебя, Мельнот, я стерпел позор, которого ни один француз не стерпит.
Мельнот. Позор, Гаспар! Ты говоришь - позор?
Гаспар. Я вручил письмо дворецкому, тот передал его лакею, и пошло оно гулять по рукам челяди, пока не попало к той, которой ты писал.
Мельнот. Значит, письмо ей передали; ты в том уверен! Передали? Так... дальше продолжай!
Гаспар. Письмо вручили, а потом вернули мне обратно и в придачу отколотили. Ты слышишь, Мельнот? О, лучше умереть! Отколотили крестьянина! Значит, мы все еще рабы?
