Другая страна - Джеймс Болдуин
Но той ночью он все же увидел их настоящие глаза. Какое-то время спустя к нему подошла девушка. Она жила неподалеку, и они отправились к ней домой. Оказавшись на месте, он быстренько ослабил галстук и стянул брюки; они уже приступали к делу, когда дверь распахнулась и в комнату вошел ее «муж». Это был один из тех, кто пил и смеялся в баре. Девушка взвизгнула, впрочем, весьма мелодично, и начала преспокойно одеваться. Вивальдо чуть не разрыдался от огорчения, а потом, напротив, так рассвирепел, что был готов убить нежданного гостя. Но, заглянув в глаза мужчины, по-настоящему испугался.
Мужчина посмотрел на него сверху вниз и улыбнулся.
– Куда ты собирался его засунуть, белый щенок?
Вивальдо промолчал, потихоньку натягивая брюки. У мужчины была очень темная кожа, ростом он не уступал Вивальдо и находился сейчас в более выгодной для драки позиции.
Девушка, сидя на постели, надевала туфли. В тишине слышалось, как она низким голосом мурлыкала нечто бессвязное, то и дело обрывая мелодию. Вивальдо не мог уловить мотив, и это почему-то привело его в бешенство.
– Мог бы постоять за дверью пару минут, – сказал он в запальчивости. – Я даже войти в нее не успел.
Он произнес эти слова, застегивая ремень и смутно ощущая, что таким способом хоть как-то отплатит за свое унижение. Но не успел он еще закрыть рот, как мужчина влепил ему пощечину, сначала одну, потом другую. Вивальдо отлетел от кровати в угол, где стоял умывальник, и свалил стаканчик для воды, который, упав, разбился вдребезги.
– Черт бы вас побрал, – выругалась девушка, – можно хоть квартиру не разносить? – Встав на колени, она подобрала осколки. Вивальдо показалось, что ей немного стыдно за своего сожителя и что она слегка испугалась.
– Поторапливайся, – сказала она, все еще стоя на коленях, – и выметайся отсюда.
Мужчины не сводили друг с друга глаз, и постепенно нарастающий страх вытеснил из Вивальдо остатки гнева. Страх порождала не сама ситуация, нет, источник его крылся во взгляде мужчины. В устремленных на Вивальдо глазах была разлита спокойная неколебимая ненависть, пронять которую невозможно, потому что она сродни сумасшествию.
– Тебе чертовски повезло, что ты не успел войти, – произнес мужчина. – Иначе тебе пришлось бы пожалеть, белый щенок. Нечего было бы больше засовывать в негритянских девушек. Точно говорю.
Если тебе это так важно, хотел сказать Вивальдо, чего же ты не заберешь ее с улицы? Но чутье подсказывало ему, что лучше помолчать, о том же говорило и молчание девушки.
Поэтому он произнес только несколько слов, стараясь, чтобы они звучали как можно дружелюбнее:
– Ладно. Все случилось как в бородатом анекдоте. Вот я стою перед тобой. Скажи, чего тебе надо?
Но мужчина хотел большего, чем мог выразить словами. Он жадно следил за Вивальдо, ожидая, что тот снова заговорит. В мозгу Вивальдо вдруг ожила сцена из старого кинофильма. Там охотничья собака, застыв, ждет, когда стая куропаток, не выдержав напряжения, взмоет в небо, где птиц настигнут пули охотников. Нечто подобное происходило и в этой комнате: негр упорно ждал, что Вивальдо заговорит. Сами слова уже ничего не значили – нужен был лишь повод для жестокой расправы. Вивальдо затаил дыхание, стараясь изо всех сил скрыть охватившую его панику, но по спине забегали мурашки. Мужчина перевел взгляд на стоявшую рядом с кроватью девушку, а потом медленно направился к Вивальдо. Стоя прямо перед ним, негр сверлил его взглядом, как бы желая, пробуравив череп, проникнуть в его мысли. Потом резко выбросил вперед руку.
Вивальдо покорно протянул бумажник.
Мужчина закурил сигарету, она дымилась в уголке его рта, а он неторопливо, с насмешливым высокомерием обследовал бумажник.
– Чего я не понимаю, – произнес он, – так это почему вас, белых сосунков, тянет в наши края, почему вы приходите сюда волочиться за чернокожими девушками? Ведь мы же не болтаемся у вас в центре и не пристаем к белым кралям. – Он поднял глаза. – Такого не бывает.
Это еще бабушка надвое сказала, подумал Вивальдо, но вслух ничего не произнес. Однако слова задели его за живое, и в нем снова забурлила злость.
– А если я скажу тебе, что она моя сестра, – сказал мужчина, указывая на девушку. – Понравилось бы тебе, застань ты меня со своей сестрой?
Вот уж плевать, затрахай ее хоть до смерти, мелькнуло в голове у Вивальдо. В то же время от этого вопроса кровь ударила ему в голову. Было понятно, что этого-то и добивался мужчина.
Где-то в глубине сознания задержался немой вопрос – почему эти слова заставили его задрожать от ярости?
– Скажи, что бы ты со мной сделал? – настаивал мужчина, держа в руках бумажник и посматривая на Вивальдо с той же насмешливой улыбкой. – Хочется знать, какое наказание ожидало бы меня. – Не добившись ответа, он прибавил: – Ну, говори. Знаешь ведь, что вы делаете в таких случаях. – По непонятной причине мужчина, казалось, немного стыдился своих слов, но не становился от этого менее опасен.
Вивальдо с трудом выдавил из себя:
– Нет у меня никакой сестры, – и стал затягивать галстук, стараясь унять дрожь, потом оглянулся, ища взглядом куртку.
Мужчина еще минуту смотрел на него, затем взглянул на девушку и снова занялся бумажником. Он извлек оттуда все деньги.
– Это все?
Как раз в это время у Вивальдо была постоянная работа, и в бумажнике находилось почти шестьдесят долларов.
– Да, – ответил он.
– А в карманах есть что-нибудь?
Вивальдо извлек оттуда бумажные деньги и мелочь, все вместе – примерно долларов на пять. Мужчина забрал и их.
– Мне нужно немного денег, чтобы добраться до дома, – сказал Вивальдо.
Мужчина вернул ему пустой бумажник.
– Пройдись пешочком, погуляй, – посоветовал он. – Считай, что тебе еще повезло. Застукаю еще раз, покажу, что бывает с негром, если мистер Чарли застанет его с мисс Энн.
Вивальдо сунул пустой бумажник в задний карман и подобрал упавшую на пол куртку. Мужчина по-прежнему не сводил с него глаз, а девушка напряженно следила за мужчиной. Подойдя к двери, Вивальдо открыл ее, чувствуя, как у него подкашиваются ноги.
– Что ж, – сказал он, – премного благодарен, – и заковылял вниз по лестнице. Он миновал уже один лестничный пролет, когда услышал, как дверь наверху открылась и на лестнице послышались быстрые вороватые шаги. Остановившись, девушка что-то протянула ему с верхнего пролета.
– Вот, – шепнула она, – возьми, – и, смело перегнувшись через перила, сунула ему в нагрудный карман доллар. – Иди сразу домой, – прибавила она, – и поскорей, – и торопливо побежала вверх по ступенькам.
Еще долго после этого вечера, полного ярости, стыда
