Уильям Моррис - Лес за Гранью Мира (сборник)
Королева ответила ему:
– Наш милый мальчик и в самом деле стал властным, но как же это ему идёт!
Все сели на коней и отправились в дорогу. Народ благословлял их и кричал «ура». Старики ехали быстро. Они гнали коней, несмотря на то, что Ральф пытался задержать их разговорами, и на поля Верхних Лугов прибыли за два часа до заката. Король Питер сказал:
– Я считаю, что теперь к моей жизни прибавился один день, потому что ты, сын, обещал привести меня сюда не раньше завтрашнего дня.
Ральф повёл их в обход брода, чтобы не наткнуться на трупы разбойников, хотя крестьяне Верхних Лугов уже работали, выкапывая ямы для их захоронения.
Юноша повёл отца и мать к воротам сада, что окружал дворец. Он слез с коня и помог слезть им. Когда же он помог спешиться отцу, он сказал:
– Ты ещё крепкий воин, отец. Может, наденешь шлем и поедешь со мной в Приграничный лес?
Старик засмеялся:
– Возможно, сын. Но сейчас самое время тебе вернуться домой.
– Нет, – возразил Ральф, – заходи внутрь, садись на престол и жди меня. Я не войду во дворец сейчас, сразу после битвы, – просто не хочу, чтобы кто-то другой, кроме меня, ввёл мою жену в зал и подвёл к престолу моих предков, а потому я вначале заберу её из дома Ричарда Рыжего, где сейчас она ждёт меня, и приведу к вам. И тогда делайте с нами, что хотите.
С этими словами он развернулся и поскакал к дому Ричарда, который был в полумиле от дворца. Отец и мать посмеялись, и король Питер сказал:
– Ну вот опять! Видишь, жена, он командует, а мы должны подчиняться.
– О, счастливый час, в который вершится всё это, – ответила мужу королева, – и теперь счастливыми будут последние дни нашей жизни.
Они вошли в сад, а потом в замок, где их радостно приветствовал Николас. Они передали ему всё, что сказал им Ральф, и попросили приготовить дворец к приходу гостей. Вокруг дворца оставалось ещё много народа, хотя крестьяне Верхних Лугов и отвели в свои дома большую часть воинов, которые избавили жителей от угрозы пожара и меча, и приняли их там со всем радушием.
Глава XXXI
Ральф вводит Урсулу во дворец
Ральф приехал к дому Ричарда очень быстро. Он вошёл в комнату, где в одиночестве сидела Урсула в самом изящном из своих платьев, что было сшито из ткани, приобретённой в Золотом Городе. Она поднялась ему навстречу, он обнял её и сказал:
– Вот и настал конец нашего путешествия. Мы так долго ждали этого. К тому времени, как мы войдём во дворец, всё будет готово.
– Ах, – сказала она и обняла его, – но это было счастливое путешествие, а завтра начнётся новая жизнь.
– Нет, скорее уже этим вечером. Неужели это будет неприятно Вам, леди?
– Там будет так много людей, которых ещё вчера я не знала.
– Зато, когда на мир опустится короткая ночь, с тобой останусь только я.
Она, ничего не отвечая, поцеловала его. Затем влюблённые вышли из дома. В этот момент подошли слуги Ричарда и подвели для Урсулы нарядно украшенную белую лошадь.
– Пойдём, – позвал Ральф, – тебе не стоит бояться нашего старого дома. Он очень милый, а мои отец и мать уже видели тебя и полюбили. Идём же, пока не стемнело, а то мужчины не смогут увидеть твоей красоты.
– Да, да, конечно, – согласилась Урсула, – но сначала возьми этот венок, что я сплела для тебя. Я сплела его и ещё один, для себя, пока ты сражался с врагом. Я вплела в них мою любовь и мою надежду, – и она возложила венок ему на голову. – О, как же ты красив! Я правильно сделала, что встретила тебя в тёмном лесу.
Ральф ласково поцеловал её в губы и повёл за собой. Никто не сопровождал их. Они сели на коней и отправились в путь.
Ральф сказал:
– Думаю, нам стоит пересечь реку по мосту, так как эта дорога ведёт к большой двери зала, а, насколько я знаю моего отца и Николаса, они будут ждать нас именно там. Ты не боишься вида мёртвых, любимая, убитых этим утром?
– Нет, – ответила Урсула, – с утра прошло уже много времени. Они, как и их горящая ярость, теперь для меня лишь старая сказка. Я иду к живым и надеюсь поладить с ними.
Они подъехали к мосту. Там не было ни одного человека, лишь корова блуждала по росистой вечерней траве. Они пересекли мост и въехали в сад, но и там никого не было, только все ворота были распахнуты перед ними. Тогда они направились к нижнему дворику, но и там было пусто. Они въехали в широко распахнутые дворцовые ворота, и тогда увидели, что двор и зал были полны народа. Свет заходящего солнца освещал лица людей, и всюду блестели сталь и золото.
Ральф и Урсула спешились, взяли друг друга за руки и вошли с сияющими и спокойными лицами в зал – невыразимо прекрасные, выше людской красоты. Зал разразился радостными криками. Люди подбрасывали в воздух оружие, многие плакали от счастья.
Ральф и Урсула медленно шли по залу, который был тридцати фатомов длиной. Ральф радостно посматривал то в одну, то в другую сторону. Он видел лица пастухов, рыцарей Братства, людей из Рунограда и из его собственной земли. Все приветствовали его и прекрасную и отважную леди. Ральф взглянул на престол и заметил, что места его отца и его матери свободны, но за ними стоит рыцарь в сверкающих доспехах и держит знамя Верхних Лугов. Отец и мать Ральфа встречали молодых на краю возвышения. Старики обняли их, поцеловали и подвели к столу. Тогда Ральф попросил Урсулу сесть ближе к матери, а сам хотел было сесть близ отца, как подсказывали ему его любовь и долг, но король Питер остановил его:
– Нет, сын мой, не сюда. Ты спаситель Верхних Лугов и покоритель людских сердец. Наша страна маленькая, и не может в ней быть никого выше тебя, – с этими словами он усадил Ральфа на престол. Юноша посмотрел налево и увидел, что вместо его матери рядом с ним сидела Урсула. Радостные крики поднялись до самой крыши, и, пока заходило солнце, люди кричали «ура» новому королю Верхних Лугов.
Тогда внесли огонь и ужин. Все приступили к еде, и вино лилось рекой. Никогда ещё, люди, собравшиеся на пир, не веселились больше, чем в тот раз.
Когда же все наелись и внесли большую чашу, называемую «Рекой Верхних Лугов», то последней её поднесли королю Питеру. Он встал с ней в руках и громко произнёс:
– Лорды, воины и добрый народ! Я хочу, чтобы все вы знали! Не потому, что мой сын Ральф прибыл сегодня к нам, и не потому, что он избавил нас от врага, и не потому, что моя любовь преисполняет меня, – не поэтому я уступил ему этим вечером свой престол. Я уступил его потому, что вижу – он больше, чем кто-либо из нашего рода, достоин сидеть на нём хоть всю свою жизнь, пока эта прекрасная и отважная женщина не принесёт ему сына ещё лучше его самого – ведь и так может случиться. А потому объявляю всем – вот король Верхних Лугов, а эта женщина – его жена и королева. Более того – ведь я уверен в его доблести, мудрости и доброте, – он будет господином и верным слугой и иных земель, помимо Верхних Лугов. Он принесёт славным городам, родам и достойным лордам мир и процветание, каких они ещё и не знали до сих пор. Через три дня в церкви святого Лаврентия пройдёт святая месса, и тогда король Ральф принесёт клятву на Евангелии. Вы знаете её – он поклянётся защищать народ, помогать нуждающимся и никого не угнетать, как клялся я. И скажу вам, что если я сохранил верность своей клятве, тем более сохранит её он, ибо он могущественнее меня.
Более того, когда он принесёт клятву, то и его вассалы поклянутся ему, согласно древнему обычаю, служить ему верой и правдой. И, с вашего позволения, я не буду ждать так долго, но опущусь на колени перед ним и его женой и королевой здесь и сейчас.
Так он и сделал. Старик взял руку Ральфа и присягнул ему в верности, как полагается. Затем он встал на колени перед Урсулой и поблагодарил её за всё, что она сделала для его сына. Они же подняли его с уважением и так же уважительно отнеслись к матери Ральфа. Народ, собравшийся в зале, ликовал.
Пир окончился лишь поздней ночью, когда гости отправились спать. Тогда король Питер и его жена попросили Ральфа с Урсулой пройти в верхнюю королевскую спальню. Стены её были увешаны гобеленами, а на полу стояла красивая кровать, только что убранная цветами, даром лета. У порога спальни король Питер сказал:
– Дорогие дети, для вас эта спальня будет прекрасным местом для отдыха, пока вы живы. И наступившая ночь, как и другие ночи, пусть наполнится любовью, ибо вы всё ещё новобрачные, ведь к своим родичам вы пришли как возлюбленные. Ты, Урсула, наконец, вошла невестой в этот древний дом. Скажи мне, по-доброму ли здесь к тебе относятся?
– О, да, да, – отвечала Урсула. – Идём же, муж мой, дорогой мой, останемся же одни в прекрасной спальне этого древнего дома.
Ральф притянул её к себе, а старик благословил их и пожелал им достойных наследников, чтобы не прервалась династия Верхних Лугов.
И вот Ральфа с Урсулой оставили одних, и они провели вместе ночь, окружённые любовью своих родных, в отличие от тех ночей, что они проводили в одиночестве дикой пустыни.
