Неизвестен Автор - Легенда Тристане и Изольде
В позднейших исследованиях по истории белорусского языка предположения А. Брюкнера и А. Н. Веселовского сомнений не вызывали {E. Ф. Карский. Белорусы, т. III. Очерки словесности белорусского племени. 2. Старая западнорусская письменность. Пг., 1921, стр. 76 и сл.}, и в настоящее время датировка Познанского сборника 80-ми годами XVI в. и вывод о сербском оригинале белорусского перевода двух рыцарских повестей являются общепринятыми. В будущем более подробный лингвистический анализ, по всей вероятности, лишь подтвердит дополнительными фактами и уточнит (в плане диалектной локализации сербского оригинала) эти выводы.
Так, сейчас в дополнение к перечню лексических сербизмов А. Брюкнера можно указать, по крайней мере, еще следующие случаи: радити, нарадити в значении 'сделать, приготовить', ср.: wна тое трутизны не радила 9 об; тот виненъ, хто тую трутизну нарадилъ 9 об; она была нарядила тую трутизну на Трыштана 10; на кого ecu тую трутизну нарядила 11; на мою веру соб? ecb смерть нарядила 11; заболъ, прыболъ в значении 'помчался', ср.: и шн забол к нему 31 об; вселъ на конь и прыболъ за ним борздо 33 {Последний пример особенно интересен, так как в Загребском Академическом словаре переносное значение 'побежать' для глагола pribosti иллюстрируется единственным примером, который был записан как раз в Далмации. См. Rjecnik hrvatskoga ill srpskoga jezika. Dto XI. U Zagrebu, 1935.}.
Одна из важных задач дальнейшего изучения памятника состоит в том, чтобы выяснить, в какой мере сербский оригинал повлиял на морфологию и синтаксис переводных повестей {По мнению А. И. Журавского (см. А. 1. Журауст. Псторыя беларускай лiтаратурнай мовы, т. 1, Мiнск, 1967, стар. 267), сербским влиянием может, в частности, объясняться сравнительно широкое употребление в "Повести о Трыщане" кратких форм прилагательных в определительной функции (конструкции типа: знаме б?ло, велика шкода). Ср.: доброго рыцэра и см?ла 5; вино у флашы св?тло 5 об; велику добрать 19; и т. п.}.
Для истории белорусского языка "Повесть о Трыщане" представляет исключительный интерес. В этом памятнике, самый жанр которого обусловливает независимость от архаизирующих источников, свободу и разнообразие стилистики, на общем фоне церковнославянской письменной традиции отчетливо проступают черты живой белорусской речи конца XVI в. {Чрезвычайно широкое проникновение в памятник живой речевой стихии Е. Ф Карский (Указ. соч., стр. 78) объясняет еще и тем, что данный текст представляет собой не точный перевод, а скорее пересказ сербского оригинала, переводчик же, как полагает Е. Ф. Карский, был светским человеком, "мало знакомым с церковнославянскими книгами".} Показательна в этом отношении уже крайне непоследовательная орфография, допускающая наряду с традиционной нормой многочисленные фонетические написания. Так, в памятнике преобладают написания, передающие отвердение шипящих и р в языке того времени: жыв 1; нашолъ 1 об; узречэм 1 об; говоры 2; деръжы, жывотъ 3 об; потешылъ са 4 об; застрашыл 5; заслужыла 5 об; закрычала 5 об; уморылъ 5 об; бачылъ 6; защытила 8 об; товарыша 11, узрышъ 24 об; и др. Неслоговое у в начале слова перед согласной систематически передается через в: сА вродилъ 2 об; вмомъ 3 об; вбивайте 3 об; вгожаи 6; вмолкла 6; вморыти 7. Протетическое в обозначено в написаниях: ув-одну 1; ув-окно 1 об; ув-огонь 2; ув-острове 10 об; и т. п.
Морфология и синтаксис "Повести о Трыщане" также характеризуются сосуществованием архаичных письменных форм с живыми новообразованиями {См. А. I. Жураускi. Указ. соч., стар. 266-269.}.
Для памятника (возникновение которого относится ко времени после Люблинской унии 1569 г.) характерно обилие полонизмов {См. В. Ф. Крыучык. Палашзмы у слоужкавым саставе беларусюх перакладных аповесцей XVI ст. (Пазнансю зборшк). Даследаванш па беларускай i рускай мовах. MIHCK, 1958; а также: A. Zurawski. Uwagi о pozyczkach polskich w jgzyku pismiennictwa bialoruskiego XVI i XVII wieku. - "Slavia orientalis", 1961, Э 1.}, которые широко процикли в словарь (ср. трутизна, милость 'любовь', истота 'сущность', шправца, опатръность, мешкати 'жить', волати, кревныи, окрутнъш, звлаща, прудко, едачне и т. д.) и нашли отражение в морфологической и синтаксической системе.
В настоящей публикации текст "Повести о Трыщане" воспроизводится по изданию А. Н. Веселовского, при этом: устаревшие графические знаки заменены современными; на конце слова устранен ъ, введено й; -ся, где это возможно, присоединено к глаголу; предлоги пишутся отдельно от следующего слова; система пунктуации приближена к современной норме; в соответствии с принятыми в настоящее время принципами публикации, пагинация дается не по страницам (как у А. Н. Веселовского), а по листам рукописи.
ПРИМЕЧАНИЯ
ПРЕДВАРИТЕЛЬНЫЕ ЗАМЕЧАНИЯ
Публикация, В научных целях, различных относящихся к периоду Средних веков литературных памятников, излагающих легенду о Тристане и Изольде, ведется уже по меньшей мере полтора столетия. И в этой области, как и в области изучения и интерпретации легенды, сложилась устойчивая научная традиция. Принципы издания средневековых текстов за этот срок, естественно, менялись. В настоящее время принят принцип выбора наиболее авторитетного источника текста (т. е. той или иной средневековой рукописи), исправляемого по другим, менее надежным источникам, причем, эти исправления и конъектуры неизменно оговариваются в примечаниях и выделяются типографски (курсив, скобки и т. п.). При переводе мы пользовались наиболее надежными научными изданиями (иногда несколькими), сохраняя их прочтение и толкование спорных мест, их членение материала и т. д., но не указывая всех конъектур, т. к. последние во многих случаях носят чисто языковый характер.
Однако, современные текстологические принципы, непреложные в научном издании, оставляют в тексте немало лингвистического разнобоя, отразившего не только процесс становления норм литературного языка (что интересно и важно), но и простые описки и ошибки переписчиков, не всегда достаточно хорошо понимавших переписываемый текст. Эти явные ошибки и описки в переводе не воспроизводятся.
Как известно, в памятниках средневековой письменности написание собственных имен не было упорядоченным и стабильным. Не только в пределах одного произведения, но буквально на одной и той же странице мы находим совершенно разные, часто очень далекие друг от друга ономастические варианты, относящиеся к одному и тому же персонажу. В нашем издании этой, быть может, и очаровательной своей бесхитростностью, но весьма неудобной пестроты мы старались избежать. Избежать прежде всего в рамках каждого отдельного произведения (за исключением имен второстепенных персонажей, идентификация которых не всегда бесспорна). Мы старались избежать и разнобоя в группах памятников одного языка и одной эпохи. Но в данном случае унификация коснулась лишь имен самых главных персонажей (Тристан, Изольда, Марк); кроме того, она не затронула валлийские тексты, отразившие первую стадию письменной фиксации легенды, когда устойчивая (относительно, конечно) традиция только еще вырабатывалась. Известной унификации подверглись и имена персонажей в разноязычных версиях; так, мы отказались от написания "Марко" или "Тристане" в итальянском романе (по соображениям благозвучия), но оставили там Изотту (как и Исонду в скандинавской саге). То есть, мы стремились, где это возможно, сохранить колорит эпохи или языка. Идентичность этих вариантов очевидна и не требует пояснений (например, Говернал-Горвенал-Гувернайль-Курневаль и т. п.); когда же эта идентичность не вполне ясна, это оговаривается в примечаниях.
Нумерация стихотворных строк и главок прозаического текста, отсутствовавшие, конечно, в средневековых памятниках, даются нами по тем критическим изданиям, по которым осуществлялся перевод. Это же относится и к разбивке на абзацы, которые, наоборот, в средневековых текстах обычно выделялись при помощи буквиц, миниатюр и т. п., но делалось это крайне произвольно, непоследовательно и часто не считаясь с логикой повествования.
При переводе и комментировании всех французских стихотворных версий, помимо указанных ниже, мы использовали следующее издание: "Les Tristan en vers". Edition nouvelle comprenant texte, traduction, notes critiques, bibliographic et notes par Jean Charles Payen. Paris, 1974.
ТРИАДЫ ОСТРОВА БРИТАНИИ
Печатается по изданию: "Trioedd Ynys Pridein. The Triads of Britain". Ed. by R. Bromwich, Cardiff, 1961. Это издание осуществлено по двум основным валлийским рукописям ("Белая книга Ритерха" и "Красная книга Хергеста"), поэтому ряд "Триад" приводится нами в двух вариантах, сильно отличающихся друг от друга.
1 Герайнт - один из популярных персонажей валлийского фольклора и "мабиноги" (памятники валлийского средневекового эпоса). Во французской традиции он зовется Эреком (например, у Кретьена де Труа).
2 Кей (Кай, Кекс и т. д.) - персонаж артуровских романов, заимствованный из валлийского фольклора. В романной традиции он был сенешалем (т. е. дворецким) короля Артура.
3 Бедуир - персонаж валлийских народных сказаний, кравчий Артура. Ему соответствует Бедивер французских куртуазных романов.
