Эйлин Гудж - Две сестры
— Ну ладно. Я уверена, что-нибудь подходящее да подвернется, — заметила Линдсей с беспечностью человека, которому никогда не приходилось волноваться о подобных вещах. — Если у тебя есть голова на плечах, работа найдется.
— Если учесть, что, в отличие от тебя, я не училась в колледже, то для меня это не такая уж простая задача, — огрызнулась Керри-Энн. Она хотела, чтобы эти слова прозвучали иронично, но вместо этого ее реплика выдала обиду и злость. Такова история ее жизни: сначала она делала, а потом расплачивалась за то, что сделала. Боясь окончательно испортить отношения с сестрой, она поспешила добавить: — Эй, без обид, ладно? Я всего лишь хотела сказать, что у некоторых все получается не так легко и просто, как у других.
Глаза Линдсей неожиданно наполнились слезами.
— Прости меня. Я знаю, что у тебя было нелегкое детство. И жалею о том, что меня не было рядом с тобой.
Керри-Энн растерянно потупилась. Разумеется, жизнь жестоко обошлась с нею, но ей не нужна ничья жалость, и меньше всего — ее более успешной и удачливой сестры.
— Не знаю, чем бы ты могла помочь мне. По-моему, наши желания никого особенно не интересовали, верно?
Она подняла голову и встретила сочувственный и печальный взгляд сестры.
— Да, ты права. — Но вот Линдсей воспрянула духом и сказала: — Однако же теперь ты здесь. Давай попробуем наверстать упущенное. Ты ведь еще не зарегистрировалась в отеле, а? — Керри-Энн отрицательно покачала головой. — Отлично. В таком случае, почему бы тебе не остановиться у нас с мисс Хони? Нам есть о чем поговорить!
Керри-Энн с готовностью приняла приглашение.
— С удовольствием. — Не исключено, что энтузиазма у Линдсей поубавится, когда она узнает о настоящей цели ее визита. Но ведь более удобного случая сделать первый шаг и войти к ней в доверие может и не представиться.
В это мгновение появилась мисс Хони, держа в руках тарелку с шоколадными булочками. Она протянула ее Керри-Энн и взмолилась:
— Ну же, возьми хоть одну. Тебе не повредит. Олли просил передать тебе, что если ты так же следишь за своей фигурой, как твоя сестра, то ему придется искать себе другую работу, в таком месте, где его старания будут оценены по достоинству.
Линдсей расхохоталась.
— Он ненавидит костлявых женщин, сидящих на диете.
— Аминь, — заключила мисс Хони и подала пример, первой взяв булочку.
Керри-Энн не заставила себя долго упрашивать.
— Передайте ему, что он может не беспокоиться. Я никогда не считаю калории. — Она проглотила кусочек и моментально забыла о том, что совсем недавно ей страшно хотелось закурить. Это была лучшая в мире булочка с шоколадным кремом, которую она когда-либо пробовала, мягкая и одновременно хрустящая, оставляющая на языке восхитительное послевкусие. — Олли сам их приготовил? Они бесподобны.
Мисс Хони просияла так, словно сама испекла их.
— Я непременно передам ему твою благодарность. Впрочем, ты и так осчастливила его уже тем, что перешагнула наш порог.
Керри-Энн заметила, как у сестры от удивления брови полезли на лоб. Выходит, Линдсей не нравится, как она выглядит? А она-то, желая произвести самое благоприятное впечатление, надела свой лучший наряд. Вот только теперь она усомнилась в своем выборе…
Но голос Линдсей прозвучал очень тепло, когда, обращаясь к мисс Хони, она сказала:
— Я только что предложила Керри-Энн остановиться у нас.
— А где же еще? — отозвалась мисс Хони таким тоном, будто у нее в голове не укладывалось, что Керри-Энн может остановиться где-нибудь в другом месте. — Она может занять мою комнату.
— Я бы не хотела мешать, — сказала Керри-Энн. — В самом деле, меня вполне устроит и диван.
— Никто не будет спать на диване! — решительно заявила Линдсей. Она повернулась к Керри-Энн. — В моей комнате есть кушетка без спинки, с пружинной сеткой. — Она поставила ее, когда мать была тяжело больна, и ей не хотелось оставлять ее одну на ночь, пояснила сестра. — Разумеется, если ты не возражаешь против того, чтобы спать со мной в одной комнате.
Керри-Энн заверила ее, что ей вполне подойдет любое спальное место. Она подумала о годах, проведенных в бесконечных переездах с места на место, когда кроватью ей зачастую служила любая плоскость, где она могла приклонить голову, иногда с каким-нибудь парнем, с которым познакомилась в дороге.
— Значит, решено, — подытожила Линдсей. — Тихий спокойный вечер, и только мы втроем. У нас появится возможность узнать друг друга заново.
— А ты ничего не забыла? — поинтересовалась мисс Хони.
Линдсей в растерянности уставилась на нее, а потом выразительно закатила глаза и негромко застонала.
— Вечеринка! — Повернувшись к Керри-Энн, она пояснила: — Мой приятель пригласил в гости несколько человек. Я пообещала ему, что мы придем — мисс Хони и я. Но я могу позвонить ему и отказаться. Я уверена, он все поймет, когда я объясню ему причину.
— Или ты можешь позвонить ему и сказать, что приведешь еще одну гостью, — предложила мисс Хони. — Мы получим возможность представить твою сестру, так сказать, вывести ее в свет. — Она взяла с тарелки еще одну булочку и с наслаждением вонзила в нее зубы, не замечая, насколько ошарашена Линдсей.
— Ну, не знаю… — Линдсей метнула обеспокоенный взгляд на Керри-Энн. — Там будет столько людей. Мы вряд ли сможем поговорить.
Внезапно Керри-Энн поняла все. Сестра стеснялась ее — вот почему она искала предлог не брать ее с собой на вечеринку. От стыда у нее загорелись даже кончики ушей, но потом ее захлестнуло негодование.
— Вообще-то, звучит заманчиво! — с деланным энтузиазмом воскликнула она. — Я еще никогда не отказывалась от вечеринок. — Говоря по правде, в последнее время она избегала их, как чумы, если только они не были безалкогольными. Но будь она проклята, если позволит спрятать себя в чулан, как напроказившую падчерицу!
— Вот и славно. — И мисс Хони сунула в рот последний кусочек шоколадной булочки.
Линдсей ничего не сказала, но ее натянутая улыбка говорила сама за себя.
Глава четвертая
Господи милосердный, еще и эта вечеринка на ее голову! Линдсей все никак не могла поверить в то, что разукрашенная татуировками и пирсингом женщина и есть та самая Керри-Энн, которую она помнила совсем маленькой. И она должна будет легко и беззаботно болтать с клиентами и деловыми партнерами Гранта, не забывая при этом о своей сестре! Стоило только Линдсей представить себе это, как голова у нее пошла кругом.
Во всем этом крылась еще одна проблема. Драматическая история их невероятного воссоединения наверняка станет известна. До сих пор только самые близкие Линдсей люди, включая Олли, его мать и еще дюжину человек, знали о ее прошлом. И больше никто даже не подозревал о том, что у нее есть сестра или что мисс Хони для нее не просто старая знакомая. Но сегодня вечером весь кошмар ее прошлого будет выставлен на всеобщее обозрение, как если бы она выступала в отвратительном шоу «Большая стирка», которое она ненавидела всей душой. Люди, с которыми она была едва знакома, узнают о том, что ее мать сидела в тюрьме и что ее и сестру отдали в разные приемные семьи.
Кроме того, неужели это слишком много — хотеть, чтобы ее оставили наедине с сестрой хотя бы на один вечер?
Увы, должно быть, это так. Линдсей была неприятно удивлена и даже немного уязвлена тем, что Керри-Энн с радостью ухватилась за возможность посетить вечеринку, вместо того чтобы провести спокойный вечер с ней и мисс Хони. Почему же общение с незнакомыми людьми для нее оказалось предпочтительнее возможности узнать поближе сестру, с которой их разлучили в далеком детстве? Им же столько предстоит наверстать — целую жизнь!
Но одно было ясно уже сейчас: они с сестрой совершенно разные люди. Линдсей поняла это в то самое мгновение, как увидела Керри-Энн, поняла даже раньше, чем узнала, кто такая эта женщина с розовыми волосами. Да, сестре пришлось много чего вынести. Линдсей располагала лишь теми немногими сведениями, что она сумела собрать, — сменяющие друг друга приемные семьи, общим числом с дюжину. В конце концов Керри-Энн сбежала из дома очередных приемных родителей в возрасте шестнадцати лет, — но ей было ясно, что сестре выпала нелегкая доля. Линдсей часто видела это выражение отчаяния, смешанное с горделивым упрямством, на лицах людей, проходящих обучение в рамках программы по борьбе с безграмотностью, в которой была задействована и она, людей, которые были лишены в детстве всего — и не только образования.
В то же время в облике новой Керри-Энн угадывались черты прежней маленькой девочки, которую она знала. Она просто должна найти способ достучаться до нее. Пусть даже это означает, что какое-то время ей придется потакать прихотям своей сестры.
