Астория и Ко (СИ) - Винокуров
***
Наблюдавшая за мучительно размышлявшим Биллом, Астория с каждой прошедшей секундой всё сильнее, не подавая виду, мрачнела. Хоть тот и неплохо умел владеть своим лицом, не выдавая своих переживаний, но ей для анализа хватало микрореакций его лицевых мышц, участившегося сердцебиения и ещё множества других, менее явных, признаков.
Люди… Вся эта затея флагмана, с попыткой понять смысл существования людей, что ими движет и как они мыслят, обернулась для неё чередой невидимых посторонним конфузов и ошибок. Люди были логично нелогичны, трусливы до храбрости, щедры до жадности, искренне лживы, и много чего ещё неприятного. Каждое их положительное свойство сполна компенсировалось отрицательным, превращая большинство из людей в неразумную часть безликой «серой» массы, движимую простейшими инстинктам: поспать — пожрать — продолжить род. И то, что они между этими своими основными чаяниями ещё умудрялись где-то работать, общаться с другими, такими же «серыми» личностями, заниматься своими увлечениями, по большому счёту, ничего не меняло. Вчерашний закадычный друг детства мог всадить «нож в спину", если это сулило ему выгоду здесь и сейчас. Матери безжалостно избавлялись от своих детей, бросая их на помойках или сдавая в приёмные детские дома, чтобы те не мешали им наслаждаться жизнью и строить «карьеру». Мужчины, пользуясь превосходством в физической силе или материально-социальном положении, принуждали окружающих их близких к выполнению своих прихотей, по сути, превращая в некое подобие рабов. Подросшие в такой «любящей» атмосфере дети — выкидывали престарелых родителей на улицу без средств к существованию, когда те уже не могли за себя постоять. Люди всех возрастов, выкинутые обществом на улицу или отвергнутые, независимо от причин, были обречены на нехитрый выбор: или бесцельно подыхать, или сбиваться в безжалостные банды-стаи, промышлявшие чем угодно и не брезгующие ничем. Руководство людей, всех уровней, было больше озабочено не наведением порядка в зоне своей ответственности, а только тем, чтобы вышестоящие были ими довольны и закрывали глаза на происходящее ниже, взамен на лояльность и регулярные материальные подношения. И все мечтали залезть, не считаясь с ценой, повыше, откуда можно было «поплёвывать» на нижестоящих «неудачников» и алчно поглядывать на соседей, ища, у кого можно вырвать лишний кусок. И всё это при обязательном условии — сохранение внешних приличий. Если все знают, но никто ничего не видел — значит, ничего не было.
По её анализу выходило, что общество людей всё более походило на агонизирующий, дёргающийся «полутруп». Вроде тело и совершает движения, шевелится, в нём бурлит жизнь, пусть и плохо, но ещё функционируют органы… однако, всё это просто видимость. Так, корпус судна, изгрызенный ржавчиной, издалека выглядит величественно и цельно, но стоит подойти поближе и присмотреться, и понимаешь — у этого корабля нет будущего. Сквозь пробоины в днище уже хлещет вода, постепенно заливая трюмы, двигатели работают вразнобой, больше расшатывая корпус, чем двигая его вперёд. Ремонтные боты, вместо аврального исправления неполадок, занимаются чем угодно, но не реальным ремонтом. И так далее…
Единственный шанс такого корабля снова полноценно выйти в море, это разобрать его на материалы и уцелевшие запчасти, переплавить — избавив от вездесущей ржавчины, и из получившегося — построить новый корабль. Но будет ли новое судно подобно предыдущему, даже если внешне будет идентично? И можно ли сравнивать общество людей с кораблём? Она ответа не находила. Такой анализ выходил за рамки её возможностей и компетентности.
Была ли в этом вина Тумана, который своими действиями разорвал существовавшие транспортные и производственные артерии, спровоцировав вначале экономический, а затем и социальный кризис? Она провела и такой анализ, и полученный ответ её не сильно удивил. Нет, вины не было. Просто их «вмешательство» вскрыло все эти недостатки человеческого общества чуть раньше неизбежного, и только. Надвигающейся катастрофы люди вполне могли бы избежать при грамотном использовании оставшихся в их распоряжении ресурсов, которых было, к слову, ещё вполне достаточно. Но сам такой подход «экономии и рациональности» был категорически отвергаем человеческой верхушкой, привыкшей жить без оглядки на других, и руководствуясь только своими сиюминутными потребностями, оправдывая их различными лозунгами и надуманными причинами. Просто сейчас такой причиной-страшилкой был Туман. Не было бы Тумана — люди бы придумали что-то ещё, как бывало в их истории ранее неоднократно…
Но… опять-таки «но» — для подавляющего большинства людей, данный анализ был недоступен. И даже если она его им выдаст в распоряжение… они не то, что не могли — они просто не хотели ничего осознавать, а те, кто мог, он их мало заботил, ибо они считали, что «на их век хватит». Людей не волновало ничего более далёкого, чем завтрашний рассвет.
Эта мрачная картина человеческого будущего была весьма вероятна, вот только… более глубокий анализ показывал, что этот процесс на самом деле очень даже контролируем. Она нашла очень много косвенных признаков того, что среди человеческой элиты зрел очередной передел власти и благ, и как бы не смена всего существующего положения в более удобную конфигурацию для скрытых контролёров.
Множество детей и подростков непонятно куда исчезало (и никто не бил тревогу). Также весьма сильно не сходился баланс произведенного и потреблённого сырья и продуктов. Явно напрашивался вывод, что где-то существуют множество подготовительных лагерей и складов (о чём ходили многочисленные слухи. Благо, размеры территории страны позволяли надёжно скрыть что угодно и от кого угодно). Шло накопление материального резерва. И когда наступит подходящий момент, этот фактор бросят на одну из чаш весов… А пока методично шел процесс управляемого кризиса и контролируемого хаоса. К примеру, взять тех же трущобников под контроль текущими силами
