Дневник души - Борис Яковлевич Пинскер
— Слушай, — прошептала Ирина.
Андрей вслушался. Голоса в его голове начали складываться в слова. «Не доверяй тому, кто ведёт тебя. Твоя ошибка — это доверие». Эти слова эхом отдавались в его сознании. Он вспомнил алхимика, доверившего свою лабораторию помощнику. Студента, открывшего свои мысли окружающим. Жреца, доверившего чужаку. Самурая, поверившего в ложное обещание. Всё сходилось.
— Это доверие, — сказал Андрей. — Я доверяю людям, которые обманывают меня. Это повторяется в каждой жизни.
Ирина задумалась. — Но как ты можешь знать, кому доверять, а кому нет? Это не так просто.
Андрей посмотрел на неё. — Ты права. Но если я не выясню, кто обманывает меня сейчас, этот цикл никогда не закончится.
В этот момент он почувствовал, как вода в реке начала двигаться быстрее, и отражения исчезли. Они оставили только одно слово, которое он успел прочитать: «Выбор».
Глава 29. Ритуал на границе миров
Андрей сидел напротив Кирилла, историка, который последние несколько месяцев пытался помочь ему разобраться в странных временных аномалиях. Комната была освещена лишь тусклым светом свечей, которые создавали причудливую игру теней на стенах. На столе лежал старинный пергамент, испещрённый символами, которые Андрей уже видел в своих видениях и регрессиях.
— Ты уверен, что хочешь это сделать? — спросил Кирилл, его голос звучал напряжённо. — Это не просто эксперимент. Ритуал может не только остановить временные искажения, но и закрепить их навсегда.
Андрей молчал, глядя на текст перед собой. Символы словно шевелились, меняли форму, будто реагировали на его мысли. Он чувствовал, как внутри него нарастает тревога. Что, если ритуал действительно окажется ловушкой? Что, если Кирилл сам является частью этих аномалий?
— У меня нет выбора, — наконец произнёс Андрей. — Если я ничего не сделаю, граница между мирами полностью исчезнет.
Кирилл кивнул, достал из сумки небольшой металлический сосуд и поставил его на стол.
— Это артефакт, — объяснил он. — Он был найден в руинах старой обсерватории. Согласно легенде, он способен зафиксировать временные отпечатки. Но его использование сопряжено с огромным риском.
Андрей осторожно взял сосуд в руки. На его поверхности были выгравированы те же символы, что и на пергаменте. Металл был холодным, почти ледяным, и казалось, что внутри него что-то движется.
— Что я должен сделать? — спросил он.
Кирилл указал на пергамент.
— Прочти текст вслух. Но помни: если ты почувствуешь сильное сопротивление, остановись. Ритуал требует огромной концентрации.
Андрей глубоко вдохнул и начал читать. Слова были странными, чужими, но в то же время знакомыми. С каждым произнесённым слогом комната начинала меняться: стены будто становились прозрачными, и за ними мелькали сцены из разных эпох. Андрей видел средневековый замок, древний храм, шумный рынок XIX века.
Внезапно сосуд в его руках начал вибрировать, издавая низкий гул. Андрей почувствовал, как воздух вокруг него становится плотным, словно сам мир пытался сопротивляться его действиям.
— Продолжай! — крикнул Кирилл, но его голос звучал странно, будто издалека.
Андрей хотел остановиться, но что-то внутри него заставляло читать дальше. Сцены за стенами становились всё более хаотичными: лица, места, события мелькали с такой скоростью, что он не успевал их разглядеть. И вдруг он увидел фигуру — ту самую, которая преследовала его в регрессиях.
Она стояла прямо перед ним, вне времени и пространства. Её лицо было скрыто капюшоном, но Андрей чувствовал её взгляд.
— Ты ошибаешься, — проговорила фигура, её голос был глубоким и резонировал в его голове. — Этот ритуал не спасёт тебя. Он лишь укрепит цикл.
Андрей замер, его сердце бешено колотилось.
— Кто ты? — спросил он, но фигура не ответила.
В этот момент сосуд в его руках раскрылся, из него вырвалось яркое сияние, которое заполнило комнату. Андрей закричал, ощущая, как его тело будто разрывается на части. Он видел все свои прошлые жизни одновременно, каждую ошибку, каждую боль.
Когда свет погас, он оказался на полу, тяжело дыша. Комната снова была обычной, стены — непрозрачными, а свечи горели ровным светом.
— Ты жив, — сказал Кирилл, помогая ему подняться.
Андрей посмотрел на сосуд. Он был пуст, а символы на его поверхности исчезли.
— Это не конец, — прошептал Андрей. — Я видел её. Она сказала, что цикл продолжается.
Кирилл нахмурился.
— Значит, ритуал не сработал. Или сработал, но не так, как мы ожидали.
Андрей почувствовал, как холод пробирается к нему. Он знал, что теперь всё изменится. Но был ли он готов к тому, что ждёт его дальше?
Глава 30. Глубокая регрессия
Андрей сидел в тёмной комнате, освещённой лишь слабым светом свечи. Воздух был тяжёлым, словно наполненным воспоминаниями, которые не принадлежали настоящему. На столе пред ним лежала старая книга, на её обложке были выжжены символы, напоминавшие те, что он видел в письме. Гипнолог Кирилл стоял рядом, внимательно следя за каждым его движением.
— Ты уверен, что хочешь это сделать? — спросил Кирилл, его голос звучал тревожно. — Это не просто очередная регрессия. Ты собираешься углубиться настолько, что можешь потерять связь с реальностью.
Андрей медленно поднял взгляд, его глаза горели решимостью. Последние события, странные отражения, голоса, фотографии — всё это указывало на то, что ответы скрыты глубже, чем он когда-либо осмеливался заглянуть.
— У меня нет выбора, — ответил он. — Если я не узнаю правду, эти аномалии поглотят меня. Я должен понять, почему это происходит.
Кирилл вздохнул и сел напротив него. Он начал готовить процесс, расставляя вокруг свечи проверяя записи, которые, как он утверждал, могли направить Андрея в нужное место. Но его руки слегка дрожали, и Андрей заметил это.
— Ты боишься, — сказал он.
— Конечно, боюсь. Мы играем с вещами, которые могут быть опаснее, чем я предполагал, — признался Кирилл. — Ты уже пересёк границу между мирами. Каждый раз, когда ты погружаешься, она становится всё тоньше. Если ты зайдёшь слишком далеко, ты можешь не вернуться.
Андрей закрыл глаза, пытаясь сосредоточиться. Его мысли витали в хаосе, но он крепко держался за одну идею: раскрыть тайну. Это было сильнее страха. Сильнее сомнений.
— Начинай, — произнёс он.
Кирилл начал говорить тихим, монотонным голосом, вводя Андрея в состояние транса. Сначала всё было привычным: лёгкая тяжесть в теле, затем ощущение, что он падает вглубь самого себя. Но вскоре всё изменилось. Перед его внутренним взором начали мелькать образы, яркие и пугающие. Он видел сцены из прошлого — не те, что он уже переживал, а что-то иное, более древнее.
