Томас Мор - Эпиграммы
Сколь справедлив у меня, мягок поистине нрав.
Ведь неизменно и крепко любил я свое порожденье,
И (как и должно отцу) я снисходителен был.
Ныне же эта любовь до такой разрослася громады,
Что представляется мне, прежде я вас не любил.
Нравы серьезные ваши в столь юные годы причиной,
40 Также и ваши сердца, добрым искусством полны,
И красноречие ваше в приятно отточенной речи,
Каждое слово у вас взвешено с точностью в ней.
Все это сердце мое наполняет столь дивным волненьем,
Ныне с моими детьми крепко связуя меня,
Что к порожденным любовь - лишь единая страсти причина,
Свойство многих отцов, пусть не коснется меня.
Так, о дражайшее племя потомков моих, продолжайте
Дружество ваше крепить с любящим вашим отцом.
В доблестях этих такая откроется цель вам, что, право,
50 Вот уже кажется мне: прежде я вас не любил.
Это свершите (ведь можете вы) тех доблестей силой
Так, чтоб казалося мне: вас я не просто люблю.
249. ПОЭТ ОПРАВДЫВАЕТСЯ В ТОМ,
ЧТО, ПОКА ОН БЕСЕДОВАЛ С НЕКИМ ПРЕВОСХОДНЫМ КЛИРИКОМ,
ОН НЕ ЗАМЕТИЛ ОДНОЙ БЛАГОРОДНОЙ ДАМЫ,
ВОШЕДШЕЙ В ПОКОИ И ДОВОЛЬНО ДОЛГО СТОЯВШЕЙ
ПЕРЕД БЕСЕДУЮЩИМИ
Как-то твоя доброта, удостоив меня посещеньем,
В хижину эту мою, пастырь великий, вошла.
Ты между тем начинаешь со мною беседовать мило,
Так, что пред ликом твоим был я - вниманье само.
Тут, - но, ах, поздно об этом вчера лишь мне слуги сказали,
А от событья того минуло множество дней,
Дама вступает, и должно одежд величавость отметить,
Выше одежд - Красота, скромность - превыше красы.
В самый вступает покой, предо мною немалое время,
10 Остановившись, стоит, локтя касаясь локтем.
Смотрит она на монеты, отборные, древней чеканки,
Светлая, рада она светлым обличиям их.
Благоволит и десерт со стола утонченный отведать,
И от сладчайшего рта слаще еще аромат.
Наши, однако, глаза не взирают на это светило,
Больше я был неуклюж, чем неуклюжесть сама.
Я извиняю теперь, что мне слуги о том не сказали:
Кто бы хозяина мог счесть остолопом таким.
Вы, о глаза, что привыкли смотреть далеко, принимая
20 Блеск, коль от девы какой он, излучаясь, сиял!
Или состарился я? Или в теле все чувства застыли?
Или с утра у меня гений несчастливым был?
Иль, чтоб не мог ничего, лишь тебя ощущать я, беседой
Отнял своею меня ты у меня самого?
Диких зверей покорил Орфей искусством и лирой,
Сам я покорен твоим медоточивым словам.
Но эта прелесть твоя мне бедою большой угрожает,
Как бы она не сочла: ею тогда пренебрег.
Чтобы стоявшей так близко, чужой и под взглядами сбоку,
30 Не показалось, что я видел и, видя, презрел.
Но пусть прежде земля подо мною разверзнется, жажду,
Нежели в этой душе варварство дикое есть.
Чтобы, когда, словно ветром несомая легким, проникнет
Чистая нимфа опять в эти покои мои,
Я бы, пожалуй, дерзнул (если большее надо отвергнуть)
Средство найти, чтоб развлечь мне лучезарность ее.
Как это жаль, если отнята речь! Ибо речи лишенный
Все признает - отрицать не в состоянии он.
Так как теперь у меня нет словесного галлов обилья,
40 Что для моей госпожи служит родным языком,
Всеми я был бы оправдан, но нет пред одним оправданья
Мне судией: виноват, дело свое проиграл.
Тот, кто когда-то копья перенес эмонийского рану,
От эмонийского вновь силу обрел острия.
Так как бесчестие это твои породили рассказы
Милые (у госпожи скрытно похитив меня),
Это бесчестие снять и обязаны эти рассказы
Также твои и меня вновь подружить с госпожой.
250. СТИХИ, ВЗЯТЫЕ ИЗ "АНТИМОРА" БРИКСИЯ,
ПО ПОВОДУ КОТОРЫХ ШУТИТ
СЛЕДУЮЩАЯ НИЖЕ ЭПИГРАММА
СТИХИ БРИКСИЯ
Возле ушей моих все, когда я сочинял, находились
Фурии ярой толпой, выйдя из глубей земных.
И Алекто, и с главой, что священные змеи обвили,
Здесь Тизифона, и лик страшный Мегеры самой.
MOP
Бриксий, когда услыхал, что он многими здесь порицаем,
Как ложь одну лишь пишущий,
Чтобы порок этот, мог устранить, говорить он собрался
О том лишь, что увидено.
Было бы то несомненным, что правду никто б не отвергнул,
Хотя она и Бриксия.
Вряд ли он что-то нашел, у кого и к себе-то доверье
Вся лживость не ослабила.
Но лишь едва он постиг и повсюду умом изощрился,
Столь долго размышляющим,
Он лишь одно наконец - что все признают в один голос,
Что всякой правды праведней,
Сам обнаружил, и пишет забавно забавнейший, будто
Его венчали Фурии.
251. НА КОРАБЛЬ "КОРДЕЛЬЕР" И "ЛЕСА" "АНТИМОР"
ГЕРМАНА БРИКСИЯ, ГАЛЛА
Бриксий, сей Герман, имеет свои и "леса", и корабль,
Мощью на суше богат, мощью на море богат.
Силы и та, и другая что ведать дают ему? Глупость
Тащится на корабле, множество Фурий в "лесах".
252. НА ЭТОТ ОДИННАДЦАТИСЛОЖНЫЙ, БОЛЕЕ ТОГО,
ТРИНАДЦАТИСЛОЖНЫЙ СТИХ ГЕРМАНА БРИКСИЯ,
ГАЛЛА. ИЗВЛЕЧЕННЫЙ ИЗ "АНТИМОРА"
Он с себя отряхнул и в лики двинул людям.
МОР
Ты, о размере забыв, столь обширные строки рождаешь,
Коих и древле никто, ныне никто не творит.
Часто и долго на это дивясь, я исследовать начал,
Как это, Бриксий, тебе все совершить удалось.
И наконец я постиг, что стихи не размером ты меришь
Или же стопами их: локти - вот мера твоя.
253. НА ТО ЖЕ САМОЕ
То, что у Германа там, где слогов одиннадцать надо,
Сверх десяти еще три можно, читатель, найти,
Я извиняю. Ведь он не настолько считать научился,
Чтоб до одиннадцати правильно мог досчитать.
Я не хочу, чтобы мне он иль звезды, иль волны исчислил,
Или погрешности все в виршах (к тому же) своих.
Пусть бы исчислил пергамент за столько годов изведенный,
Если бы девять затем Муз он сумел перечесть,
Восемь конечностей Рака иль Нильского устья седмицу,
Книги у фаст перечесть, книги твои, о Назон,
Если бы страны он света иль Фебовых коней исчислил,
Фурий бы трех перечел, трижды безумней всех трех,
Если бы он (но хочу заручиться я верным залогом,
Если меня победят, сам я условье кладу),
Если б он сам сосчитать глаза свои мог (хоть их пара),
Дал бы один у себя глаз я ему проколоть.
ПРИЛОЖЕНИЕ I
СТИХОТВОРЕНИЯ, ОПУЩЕННЫЕ В ИЗДАНИЯХ 1518 и 1520 ГГ.
1. НА РОК, С ГРЕЧЕСКОГО
Если влечешься, влеком, - и влекись, а рассердишься, сам же
И пострадаешь, тебя ж будет и влечь, и тащить.
2. НА ЯКОВА, КОРОЛЯ ШОТЛАНДЦЕВ
Генрих пока благочестный победным оружьем от папы
Римского снова тебя, Галлия, освобождал,
Яков, шотландцев король, королевство британское занял,
Чести лишенный, тогда вражеским войском своим.
Не удержали его и скрепленные клятвами узы,
Даже на брата жены поднял оружие он;
Мало того, он к вере врагов перекинулся галльской,
Мало того, и Петра он бы ладью утопил.
Вовсе не диво, коль эти свершил он злодейства: ребенком
Кровью отца обагрил он уже руки свои.
Значит, велением бога погиб он, своих погубивший,
Тот, кто обычно привык быть совершителем зла.
ПРИЛОЖЕНИЕ II
ЛАТИНСКИЕ СТИХОТВОРЕНИЯ, ОТСУТСТВУЮЩИЕ
В "ЭПИГРАММАХ"
1. ПОЭТ
Если кому-то приятно смотреть на творенья искусства
И полагать, что на них истинных видишь людей,
Тот в состоянии так усладить правдивостью душу,
Как услаждает глаза изображеньями он.
Ибо узрит он, сколь тщетны обманные блага людские;
Быстро они не придут - быстро проходят они.
Радости, честь и хвала - все поспешной уходят стопою,
Но неизменен всегда к богу познавший любовь.
Значит, о люди, теперь-то не верьте делам легковесным:
Если в загоне добро, можно ль надежду питать.
Только на бога, кто вечную жизнь нам дарует в награду,
Сущего вечно, свои вы возложите мольбы.
2. ТОМАСА МОРА, КРАСНОРЕЧИВЕЙШЕГО ЮНОШИ,
ЭПИГРАММА НА УЧЕНЫЕ ЗАНЯТИЯ ХОЛТА
Книжечка, что ты читаешь, - благое хищение Холта.
Муж ты иль мальчик, - ее "млеком детей" назови.
Думаю я, по заслугам столь сладкое имя имеет
Книжка, что детям несет сладкое млеко наук.
Юноши Англии, вы эту книжку читайте: к вершинам
Пользы она вознесет, хоть эта книжка мала.
Скромные все предписанья, что в книжке находятся малой,
Вы прочитаете все, мало потративши дней.
Холт же все это нашел, неустанным трудам предаваясь,
10 Это немногое взяв из бесконечных томов.
Он, неустанный, блуждал, обходя медоносное поле,
Славно исполнил он долг мед приносящей пчелы.
Все, что он там отыскал, - изобилье желанного меда
Все это в маленький он улей вот этот принес.
Труд этот юноше англов пусть дверью грамматики станет
Первой, в пути к остальной тем, кто желает войти.
Двери построили раньше, чем эту, ученые люди,
Но по-латыни на свой каждый трудился манер.
