Джеймс Кервуд - Бродяги Севера (сборник)
Ворвавшийся через открытую дверь чистый воздух освежил голову Филиппа, и он оторвался от Селии. Глаза его уже несколько привыкли к сумраку, и вдруг он неожиданно вскрикнул от восторга. У печки стояла винтовка, а повыше висели патронташ и кобура. В кобуре оказался револьвер. Это был большой кольт, заряженный до отказа. Он показал его Селии и быстрым движением направил ее к двери.
– Стой тут! – приказал он ей. – Будь на страже. Только еще две минуты, и больше мне не понадобится ничего!
Он надел на себя патронташ и сосчитал патроны. Их оказалось ровно сорок. Это и было то, чего он так желал. Если бы в этой хижине находились мешки с чистым золотым песком или со слитками золота, то он даже и не обернулся бы, чтобы на них посмотреть.
Схватив винтовку, он выбежал мимо Селии прямо на двор.
– Сюда, черти вы этакие, сюда! – закричал он в воздух. – Теперь вы можете нападать на нас сколько угодно!
И, не будучи в силах подавить в себе охватившего его восторга и сознания своей силы, он громко вскрикнул.
Селия смотрела на него, стоя по-прежнему на часах у двери. Несколько минут перед этим лицо ее было мертвенно-бледным, но теперь краска возвратилась к ее щекам и губам, а глаза сияли так, как могли сиять только у существа, постигшего нечто большее, чем триумф от победы. Она тоже вскрикнула от радости, но не так громко, как Филипп, и он услышал бы этот крик, если бы до него в эту самую минуту не донесся и другой звук, от которого оба вздрогнули и снова погрузились в выжидательное молчание.
Крик послышался уже вблизи. И то был несомненный ответ на вызов Филиппа.
Не далее чем в ста пятидесяти шагах от избушки двигалась собачья упряжка. Собак было восемь, и Филипп сразу определил прибрежную, чисто эскимосскую породу лаек. Они тащили за собой тяжело нагруженные сани, а позади них плелся и погонщик – закутанная в меха фигура в капюшоне – и покрикивал на них:
– Ум! У-ум! У-у-ум!
Филипп посмотрел на Селию, Селия на него – и оба весело расхохотались.
Так вот кто были их преследователи, от которых они так поспешно убегали!
Глава XX
Блэк заговорил
В это время другой звук обратил на себя внимание Селии, и она бросилась назад к двери. Заглянув в избушку, она увидела, что человек, которого она оглушила поленом, вдруг пришел в себя и задвигался. Тогда она крикнула Филиппу, и тот прибежал к ней на помощь. Поставив ее опять на часах у отворенной двери, он принялся за пленника и постарался его обезвредить. Первым делом он скрутил ему назад руки валявшимся здесь ремнем от лыж. Затем он уже было собрался подниматься с колен на ноги, как в это время вышло из-за облаков солнце, и световая полоса через отворенную дверь упала прямо на лицо и обнаженную грудь незнакомца, которая была покрыта татуировкой. Сперва он разобрал на ней грубое изображение акулы с огромной пастью, обвившейся вокруг корабельного якоря, а затем буквы его имени. Он разобрал их одну за другой. Б-Л-Э-К.
Перед фамилией стояла буква Г.
– Блэк!.. – в волнении и полный изумления проговорил Филипп. – Блэк!.. Георг Блэк!.. Да может ли это быть?.. Ведь это тот самый беглый матрос, который организовал из эскимосов шайку для грабежей и против которого был выслан со своим патрулем Олаф Андерсон!..
И, не веря своим глазам, он хотел было закричать Селии, чтобы она поскорее прибежала к нему и выслушала от него, на какую они наткнулись находку, как в эту самую минуту Блэк пришел в себя и забормотал какие-то невнятные слова. Затем он застонал. Филипп увидел, как широко открылись налитые кровью глаза матроса и пристально на него уставились. Окровавленные губы скорчились в угрюмую усмешку, и он сделал усилие, чтобы сбросить с себя стягивавшие его ремни. Филипп испугался, как бы это ему не удалось, и во весь голос стал звать к себе девушку.
– Селия!.. Селия!.. – кричал он. – Иди сюда скорей!
– Гм… Селия… – проговорил, в свою очередь, и пленник. – Недурненькое имя!
Селия вбежала в избушку и пристально посмотрела на Блэка.
И вдруг губы ее раздвинулись, глаза широко раскрылись от изумления, она выпустила из рук винтовку и прижала их к груди. Первый раз за все это время она увидела лицо Блэка при полном освещении. Глаза матроса тоже уставились на нее, и в течение трех-четырех секунд связанный пленник на полу и смотревшая на него девушка представляли собой картину, которая приковала Филиппа к месту.
Селия и матрос узнали друг друга. Со стороны девушки были крайнее изумление и ужас, от которого можно было окаменеть, а с его – радостное восклицание и вспыхнувший страстью взгляд.
– Селия! – воскликнул он. – Селия Армин!.. Вот не ожидал! А мы вчера заходили к вам в гости, к Брэму! Как вы сюда попали?
Она не выдержала и упала на грудь к Филиппу. Почти на руках он вынес ее на воздух. Позади них послышался громкий, грубый смех Георга Блэка. Но Селия тотчас же овладела собой и снова потащила Филиппа в избушку.
В это время со двора донеслись голос эскимоса и лай собак. Блэк тоже услышал их. Набрав в себя воздуха, он протянул голову к двери, и ремни, как проволока, врезались ему в мускулы. С быстротой молнии Филипп подскочил к нему и приставил ему к виску револьвер.
– Только один звук, – предупредил он, – и вы расстанетесь с жизнью, Блэк. Эта упряжка нужна именно нам, и если вы даже шепнете что-нибудь в течение следующих десяти минут, то я размозжу вам голову и расшвыряю ваши мозги по всему полу!
Одним прыжком он добежал до двери, еще прыжок – и был уже во дворе. Изумленный эскимос увидел, как он направил револьвер прямо в упор на него. Для того чтобы заставить его понять, что от него требуется, Филиппу не нужно было тратить много слов. А в это время Селия тоже подхватила винтовку и стояла настороже над Блэком и опасаясь, как бы он не разорвал на себе ремней. От волнения она задыхалась.
Все закончилось в какие-нибудь две минуты. Филипп скрутил эскимосу руки и возвратился в избушку. У Селии вырвался из груди вздох облегчения, она опустила винтовку, приставила ее к стене и бросилась к Блэку. Она была взволнована до крайней степени. Она стала указывать Филиппу на окровавленное лицо бандита и старалась объяснить ему, почему именно ее так напугало свидание с Блэком и почему она его так боялась. Но он ее не понял. Он напрягал все усилия, чтобы понять то, что она ему так пламенно говорила, что хотела в него вдолбить, растолковать ему, но он смотрел на нее большими, недоумевающими глазами и чувствовал, что имел глупый вид, и стыдился его.
– Что, не понимаешь, братец? – вдруг послышался смех Блэка. – Ну и я все время был в таком же положении. Но я знаю, что она старается тебе рассказать. Это чертовски забавно! Хочешь узнать? Впрочем, черт с тобой! Догадывайся сам. Я вижу, ты полицейский, а все полицейские на догадки хитры. Ну а мою личность, надеюсь, ты уже обнаружил. Я действительно Блэк и знаю твоего приятеля Олафа Андерсона и ее отца Армина. Если ты развяжешь мне ноги, чтобы я мог стоять или сидеть, то я кое-что тебе расскажу. Ведь если у меня останутся связанными руки, то особенно я тебе повредить не смогу. А разговаривать лежа для меня совершенно невозможно.
Филипп сунул Селии в руки винтовку и снова поставил ее на караул у двери.
– Стой здесь и слушай, – сказал он. – Предупреди, когда будут подходить другие!
Он перерезал ремни, стягивавшие ноги Блэка, и пленник поднялся с пола. Филипп приставил ему револьвер к груди.
– А теперь говори! – скомандовал он. – На это я даю тебе тридцать секунд. Сейчас ты делал какие-то намеки насчет этой девушки. Говори, что тебе нужно от нее? Где Олаф Андерсон и ее отец Армин?
Никогда еще Филипп не видел перед собой более хладнокровного человека, губы которого искривились бы в такую издевательскую усмешку.
– Не из такого я теста, чтобы испугаться, – ответил Блэк не спеша. – Знаем мы эти ваши шуточки! Сами ученые. Никакими выстрелами ты не заставишь меня говорить. Захочу – скажу, не захочу – и так останешься. И прежде чем сделать то или другое, я хочу дать тебе братский совет. Возьми-ка ты эту упряжку и отправляйся-ка подобру-поздорову через Баррен обратно к себе в полицейское управление. Но только один! Понял? Один!.. А эту девушку уж оставь, пожалуйста, здесь. Не с твоим носом ее любить. Вот все, что я тебе предлагаю, а не то…
Он не договорил, ухмыльнулся и пожал своими широкими плечами.
Так вот кто стоял теперь перед Филиппом и предлагал ему свои условия! Целых два года ловили этого преступника, этого самого Блэка, который бежал когда-то на далекий Север и стал там предводителем шайки разбойников-эскимосов и неистовствовал у залива Коронейшн и вдоль нижнего течения Медной реки! И как теперь этот самый Блэк глупо попался и как глупо и заносчиво предлагал свои условия!
– Это единственное твое спасение, – настаивал Блэк. – И предупреждаю тебя: терять времени нечего, так как сейчас сюда должны явиться мои ребята!
