Трилогия о мисс Билли - Элинор Портер
Тогда Аркрайт совершил второе открытие. Он обнаружил, что, думая о Билли, он всякий раз начинает думать об Алисе. Он думал, как она добра к нему, как верна ее дружба, как она помогает ему бороться со своей любовью к Билли.
Тут он на мгновение решил, что его злость на Калдервелла могла быть просто страхом потерять ее помощь и дружбу, в которых он так нуждался. Но даже наедине с собой Аркрайт не мог долго продолжать этот фарс, и наконец он признался самому себе, что ему нужна не дружба Алисы Грегори, а любовь.
Теперь он это понял. Не было больше нужды ходить вокруг да около.
Он любил Алису Грегори, но был так невозможно и невероятно глуп, что не понимал этого до сих пор. А теперь стало слишком поздно.
Разве Билли не заметила, что Калдервелл влюблен в Алису? И, между прочим, не он ли сам сказал Калдервеллу, что уступает ему дорогу?
Каким же он был глупцом, совершив этот беспечный шаг и позволив увести у себя из-под носа ту, что могла бы принадлежать ему, если бы он осознал свои чувства раньше.
Действительно ли слишком поздно?
Они с Алисой старые друзья. В дни юности, в родном городке, они были влюблены друг в друга, но по-детски. Тогда эти отношения совсем не интересовали его. Но многое изменилось. Алиса уехала из города, и они оказались разлучены на годы. Потом появилась Билли и нашла Алису, возобновив их знакомство при самых странных обстоятельствах. Возможно, если бы он не воображал тогда, что влюблен в Билли, это было бы не просто знакомство.
Но все эти годы он думал, что любит Билли, а теперь вдруг очнулся и понял, что любит Алису. Ничего себе беспорядок он устроил! Неужели он так изменчив и непостоянен? Неужели меняет свое мнение по пять раз на дню? Что же подумает Алиса Грегори, если он вдруг наберется мужества признаться ей? Что она подумает?
Что подумают все?
Аркрайт скрежетал зубами в бессильном гневе и не понимал, злится ли он на то, что не любит больше Билли, или на то, что любил, или на то, что теперь любит другую.
И в этом беспокойном состоянии ума он нанес Алисе визит. Он не планировал говорить ей о своем неожиданном открытии – но не планировал и скрывать его. На самом деле он вовсе ничего не планировал. Будучи человеком решительным, целеустремленным и энергичным, сейчас он чувствовал себя неуверенно. Ясно ему было только одно – он должен увидеть Алису.
Много месяцев он поверял Алисе свои надежды и горести, затруднения и проблемы и всегда находил у нее утешение, понимание, сочувствие и мудрый совет. И именно к Алисе он и отправился теперь, думая, что, возможно, ему станет легче после встречи с ней.
Он все время думал о том, что эта его проблема касается самой Алисы. Впрочем, он не пытался посмотреть на ситуацию ее глазами, пока не увидел девушку в гостиной Приложения. И вдруг он все понял и моментально смутился, а его обычные откровенность и дружелюбие куда-то делись.
И это оказалось самым неудачным из всего, что могло случиться, учитывая состояние Алисы Грегори. Крошечные искры подозрения, которые терзали девушку уже несколько дней, мгновенно превратились в пламя уверенности.
Алиса немедленно отметила, что Аркрайт давно не бывал в Приложении. При мысли, что он пришел немедленно после ее неприятного разговора с Билли об их отношениях, она очень испугалась.
Если для Билли кажется естественным связывать их имена, Аркрайт мог где-то услышать о подобном и именно поэтому не показывался так долго – чтобы показать всему миру, что эти слухи беспочвенны. Возможно, он хотел доказать и ей самой, что…
Даже в своих мыслях Алиса не могла заставить себя закончить фразу. Даже подумать о том, что Аркрайт может заподозрить, будто она влюблена в него, было невыносимо. Она с болезненной ясностью осознавала, что в самом деле влюблена, и боялась, что это заметят и другие. Разве не решила так Билли? А значит, не так уж невероятно, чтобы об этом задумывался и сам Аркрайт и решил, что лучше будет не наносить ей визиты так уж часто.
Алиса сердито убеждала себя, что это никак не могло быть правдой, ей известно, что он до сих пор любит Билли, и Аркрайт знает, что Алисе это известно, но все же она боялась, что он действительно мог что-то заподозрить. О чем же еще могло говорить его отсутствие? И вот наконец он появился, и оказалось, что ему неловко в ее присутствии, и ее страхи немедленно превратились в уверенность. Значит, это правда. Он решил, что она влюблена в него, и пытается преподать ей урок. Спасти ее.
Преподать урок! Спасти! Прекрасно! Он еще увидит! И с этого мгновения главной целью Алисы Грегори стало доказать мистеру М. Дж. Аркрайту, что она не нуждается ни в его поучениях, ни в его сочувствии.
– Как вы поживаете? – спросила она, радостно улыбаясь. – Надеюсь, что недурно. Посмотрите, какой отличный день!
– Да-да, я в порядке, спасибо. Хотя бывало и лучше, – улыбнулся Аркрайт, чувствуя себя скованно.
– Простите, – пробормотала она, сосредоточившись на попытках говорить беззаботно и не замечая нелепости своих слов.
– Вы просите прощения за то, что у меня бывали дни получше? – нервно спросил Аркрайт. А потом, не понимая, что говорить, сказал ту единственную вещь, которой говорить не стоило: – Наверное, вы меня совсем забыли, я давненько к вам не заходил.
Алиса, корчась от боли, которую причиняло ей его поведение – ведь она же знала причину его отсутствия! – воспользовалась случаем продемонстрировать безразличие.
– Правда? – весело спросила она. – Право, не знаю, я об этом не думала.
Аркрайт угрюмо нахмурился. Неделю назад он бы весело пожурил ее за такое равнодушие. Теперь же ему не хотелось шутить. Вопрос был слишком серьезен.
– Вы, должно быть, были заняты другими делами, – мрачно предположил он, думая о Калдервелле.
– Да, была, – согласилась она, – всегда лучше иметь себе занятие. Хотя я не хочу сказать, что мне необходима работа, чтобы быть счастливой, – добавила она торопливо, чтобы он не подумал, что ей есть от чего бежать.
– Конечно нет, – пробормотал он, вставая и подходя к пианино, потом спросил, отчаянно пытаясь казаться веселым и естественным: – Сыграете мне что-нибудь новенькое?
Алиса тут же встала.
– Да, у меня есть маленький ноктюрн, который я играла вчера мистеру Калдервеллу.
– Калдервеллу! – Аркрайт напрягся.
– Да, ему не понравилось. Хотелось
