Мирча Элиаде - Змей
IX
Прошли считанные минуты, а Мануиле показалось, что несравненно больше. Он пытался сохранить трезвую голову, потому что на него тоже находила по временам непонятная истома и веки наливались тяжестью. Внезапно он ощутил, как в комнате что-то меняется, и стиснул кулаки. Полумрак распадался на два больших полотнища, прорезаемый серебряной дорожкой. Вероятно, тучка, долго скрывавшая луну, сдвинулась, пуская ее в дом.
«…Змеится прядка серебра!» — сквозь дрему припомнилось Лизе. Она тоже смотрела, как колеблющийся свет понизу проникает в комнату. Вдруг так остро сжали сердце тогдашние, из детства на бульваре Паке, печали, будто она только сию минуту рассталась с ними. «Что же я делала с тех пор? Когда успела вырасти — и сама не заметила, и никто мне не сказал?..»
Андроник тоже смолк. Тоже ждал. Лунный свет припал к его стопам. Колдовство начинается?.. Дорина не сводила с Андроника глаз, словно не веря, что все это наяву. Сейчас ее ничем было не удивить. Как во сне, любая встреча, любая несуразица — все будет к месту, все естественно. И как во сне, ее никто не тронет, никто не сделает ей ничего плохого…
И когда в комнату мимо их ног скользнула змея, никто даже не испугался. Пустота в груди, глубокая пустота, и только.
Змея была большая и серая и двигалась осторожно, как бы разминая онемевшие кольца. Она то и дело приподнимала голову и тут же быстро утыкалась ею в пол, будто искала след.
Попав в полосу света, она на мгновенье потерянно застыла. Потом, круто вильнув, направилась к Андронику. Словно бы и ее заворожили лунные лучи, потому что она извивалась теперь с ленивой грацией, и на каждый извив трепетом отзывалась ее темная чешуя. Дорине показалось, что змея идет прямо на нее, и напор ужаса прорвал пелену чар. Дорина вдруг очнулась перед зрелищем, смотреть на которое — выше человеческих сил, перед зрелищем, цепенящим душу, опасным, совершенно недозволенным для девичьих глаз. Надвигающийся гад отбирал у нее воздух, выгонял кровь из жил, сводил плоть незнакомыми ей судорогами болезненной страсти. Ощущением мертвечины и любовного возбуждения отзывалось в ней это непристойное качание, этот блеск холодного тела рептилии.
— Ну же, скорее! — услышала Дорина донесшийся из далекого далека голос Андроника.
Кого он зовет так властно? Кровь снова прихлынула к ее щекам, будто она подслушала чье-то заветное, тайное слово. Ужас и гадливость душили ее, и так же мощно стыд боролся с запретным желанием в крови.
— Ты — он! Где ты был так долго? — снова зазвучал приглушенный далью голос.
Змей подполз к Андронику и застыл, не в силах преодолеть робость, не смея положить голову на раскрытую ладонь, протянутую ему. Он настороженно ждал и только подергивал головой, как бы пытаясь высвободиться из-под чар.
— Иди же сюда! — повелел Андроник.
Чтобы не потерять сознания, Лиза закрыла глаза и уперлась локтями в стену. Она успела увидеть, как змей сунулся в ладонь Андронику, и на своей ладони ощутила ледяной ожог прикосновения, и в нее саму глубоко вонзилась стрела этой чуждой естеству плоти.
— Так, так, ближе! — приказал Андроник.
Дорина, тоже почти без чувств, бледная, подняла глаза. Теперь не в человеческих силах было вырвать ее из того невидимого круга, который замкнул в себе их с Андроником. Змей плавно вползал на его ладонь, обвивался вокруг руки, все выше, пока не коснулся беспокойной головой Андроникова горла. Тогда юноша перехватил его правой рукой и, сжав в кулаке, поглядел в глаза.
— Что ты такой печальный? — спросил он с улыбкой.
Мануила, пробуждаясь, увидел змею в руке Андроника, но это было в продолжение сна, так что он почти не удивился. Пошарил глазами по комнате. Бледные лица вокруг тоже не вызвали в нем беспокойства. Все было, как прежде, точно так же, как в бредовом, болезненном сне с катаньем на лодке, с «Тайной Иисуса», которую читал вслух, воздев вверх руку, Владимир. Вдруг лодка пошла ко дну, точно так, как рассказывал тогда, на берегу, Андроник, пошла ко дну посреди озера, без единого всплеска, словно налитая свинцом…
— Кто-то убил твою подружку и ты остался один-одинешенек? — переспросил Андроник, как будто выслушав шепоток змея.
Лиза открыла глаза и снова содрогнулась. Змей извивался, лицом к лицу с Андроником, но все его броски из стороны в сторону отзывались в Лизе наваждением, исступлением страсти. Забирали рассудок, насылали мару слова Андроника, змеиный танец.
— Ты хотел ужалить здесь кого-нибудь? — допытывался Андроник у своего товарища. — Хотел отомстить?.. Но разве ты не видишь, что тут только благонадежные граждане… и столько красивых барышень, — добавил он, улыбаясь и неотрывно глядя змею в глаза.
У Дорины гулко забилось сердце. Мысли хлынули теперь беззастенчиво, мысли и тайные желания. Это о ней, о ком же еще, сказал Андроник: «столько красивых барышень». Это ее он выбрал.
— А, ты пришел на свадьбу! — кивал головой Андроник. — Ты почуял, что здесь будет свадьба?..
Капитана Мануилу бросило в краску. Пусть и во сне, но такие вещи не говорят во всеуслышанье. Он украдкой покосился на Дорину. Она была все так же бледна, неподвижна, только губы дрожали. В это самое мгновенье начиналось для нее путешествие. Лодка ждала их на том же месте, их двоих, чтобы вынести на простор озера. Рука об руку с Андроником, крепко ухватившись за него, она больше ничего не чувствовала, даже просто радости. Сейчас они отплывут от берега и не расцепят рук, а может быть, свернутся друг подле друга на дне лодки, как в гнезде. «Второй, марш!» — выпалил голос Стере, и она хотела побежать, но непонятная тяжесть удерживала ее на месте, приковывала к плечу Андроника. «Ну же, беги!» — снова крикнул Стере, на сей раз нетерпеливо. «Проиграешь фант!» — шутливо пригрозил кто-то. Но Дорина теперь уже понимала, что это значит, и потупилась. Это значит — быть свадьбе, вот что… Только почему все-таки никак не оторваться от берега, и почему ноги не слушаются ее, ведь надо же бежать… «Беги, беги!» — закричало сразу много голосов у нее за спиной. Неужели Андроник не решается, неужели ему не понравился ее фант?..
— А кто же, скажи на милость, будут жених и невеста? — словно куражась, спрашивал Андроник. — Которую из барышень выбрал бы ты, Богом проклятая тварь, оставшаяся без пары?
Ну да, конечно, понимала Лиза, Андроник просто для вида задает вопросы змею. О ней он думает, когда говорит, что здесь столько красивых барышень и из всех надо выбрать одну. Выберет одну, вот что сейчас сделает Андроник. Вот для чего он выстроил всех женщин в круг, по стенам. На обозренье, на смотр, чтобы выбрать невесту. Ведь он сам и есть жених, он. «И он выбрал меня, кого же еще», — грезила Лиза, завороженная дерзким призывным танцем змея.
— Говори же, говори, которая здесь нравится тебе больше всех? — поддразнивая, шептал Андроник.
Замфиреску-дочь вдруг задрожала. Что, если он выберет ее? Чтобы змей вполз ей на грудь, бесстыдно скользнул за пазуху? Нет, нет, немыслимо, мерзко! Почему ее, почему именно ее?..
— Ну ты и бестия! — рассмеялся Андроник. — Ладно. Теперь уходи, тебя ждет твоя покойница…
«Все так, так, — пораженная ужасом, думала г-жа Замфиреску. — Эта нечистая тварь — чья-то душа, вышедшая из могилы. Вот и подруга у него — мертвая. У всех есть свои покойники, давно преданные земле. Оттуда они выходят, скрытые под личиной змеи, идут в дома живых и пьют молоко, оставленное для них, или вино с медом. — Ужас г-жи Замфиреску граничил с религиозным чувством. Если бы только достало сил осенить себя крестом, помолиться за души умерших. — Кто-то, видно, не знает покоя на том свете, оттого и послал эту нечисть в такую даль, да еще в человеческий дом… Лишь бы она не потребовала кого-то еще. Не пожелала бы новой могилы, потому что есть и такое поверье…»
— Ты уйдешь далеко, — шептал Андроник. — Плыви на остров посреди озера, и чтобы я тебя больше не видел. Только не вздумай меня ослушаться. И не смей жалить человека. Тогда с тобой ничего не случится, будь уверен… А теперь — прочь!
Змей немного помедлил, нежась под серебристым свечением лунного ока. Андроник плавным взмахом простер руку к двери. Словно вняв его приказу, змей повернулся и, дергая вверх и вниз головой, стал нерешительно искать дорогу назад.
Только сейчас Владимир рассмотрел его хорошенько, только сейчас, потому что все это время бежал сломя голову по лесу, один, гонимый невидимым духом. Он даже не разобрал, когда началась погоня. Светящийся циферблат рос, разрастался, пока не брызнул ему в глаза зелеными лунными огнями, а посредине — змей! Как же он не знал, что в часах Стамате, которые он, Владимир, нес в руке, пробегая по лесу, сидит змей? Большая стрелка незаметно удлинилась, ожила, и перепуганный Владимир увидел, как она сворачивается кольцами, подрагивая, посверкивая в фосфорическом свете. Немедленно разжать руку, выбросить часы! Но в руке уже ничего нет, часы со змеем за спиной. «Первый, марш!» — спасительно крикнул Стере. Какое счастье, что можно убежать, помчаться по лесу, где столько больших и добрых деревьев, они спрячут его. И какой добрый Стере — так вовремя подал ему сигнал, теперь он может спастись от нечистого дыхания за плечами, уйти от колдовской фосфоресценции… Пусть он вылетел прямо на змея, и тот поднял голову с серебряной дорожки! Владимир больше не боялся его. Змей был у ног, а не догонял со спины, огромный и невидимый…
