Джон Голсуорси - Без перчаток
Хилкрист. Да, но мы используем для этого ее тайну, как рычаг.
Миссис Хилкрист. Я тебе говорю совершенно ясно: я буду молчать только при условии, если ты согласишься поставить в известность Хорнблоуэра. Такая женщина в нашей округе - это позор.
Джил. Мама так и сделает, отец.
Хилкрист. Джил, помолчи. Мне очень тяжело. Не знаю, на что и решиться.
Миссис Хилкрист. Ты должен воспользоваться полученными сведениями. Ты обязан сделать это ради меня... ради всех нас... По здравому размышлению ты и сам придешь к тому же выводу.
Джил (тихо). Деготь, папочка, деготь!
Миссис Хилкрист (в бешенстве). Джил, замолчи!
Хилкрист. Я был воспитан в правилах, запрещающих оскорблять женщину... Я не могу, Эми, не могу сделать этого. Я перестану после этого чувствовать себя джентльменом.
Миссис Хилкрист (холодно). Ну что ж, очень хорошо!
Хилкрист. Что ты хочешь этим сказать?
Миссис Хилкрист. Я использую эти сведения сама.
Хилкрист (смотря пристально на нее). Против моего желания?
Миссис Хилкрист. Я считаю это своим долгом.
Хилкрист. А если я дам согласие на то, чтобы сообщить их Хорнблоуэру?
Миссис Хилкрист. Я только этого и прошу.
Хилкрист. Это максимум, на что я соглашусь, Эми, и не надо лицемерных ссылок на моральный долг. Мы делаем это, чтобы спасти свою шкуру.
Миссис Хилкрист. Не понимаю, при чем тут лицемерие.
Джил. Вот это и есть лицемерие, мама.
Хилкрист. И дальше Хорнблоуэра это не должно идти. Ты понимаешь меня?
Миссис Хилкрист. Вполне.
Джил. А вдруг это пойдет дальше?
Миссис Хилкрист. Джил, если ты не можешь обойтись без дерзостей...
Хилкрист. Джил, пойдем со мной... (Поворачивается к двери.)
Джил. Извини, мама. Но все-таки это драка без перчаток.
Миссис Хилкрист. Ты гордишься прямотой своих высказываний, Джил. Я же горжусь прямотой мыслей. Потом ты будешь меня благодарить за то, что я прямо смотрю в глаза действительности. Я знаю, мы лучше этих Хорнблоуэров, и здесь останемся мы, а не они!
Джил (смотря на нее с невольным восхищением). Мама, ты изумительна.
Хилкрист. Джил!
Джил. Иду, папочка! (Поворачивается и бежит к двери.)
Они выходят; миссис Хилкрист с глубоким вздохом гордо выпрямляется.
Миссис Хилкрист. Доукер!
Доукер подходит к ней.
Я пошлю ему сегодня записку, составленную так, что он непременно придет к нам завтра утром. А вы сумеете прийти к нам с этим господином ровно к одиннадцати?
Доукер (кивая). Мы хотим телеграфировать его компаньону. Я приведу и его. Для верности, знаете.
Она поднимается твердым шагом по ступенькам и уходит.
(Незнакомцу, подмигивая.) Наш сквайр щепетилен. Уж слишком большой джентльмен... Но он не в счет. А вот его супруга - она не подведет! Пошлите телеграмму Генри. Я иду в контору нашего поверенного. Мы заставим этого старого носорога уступить нам "Сторожевое" по сходной цене. Уж эти мне Хорнблоуэры... (Прикладывая палец к носу.) Вот когда мы их зажали в кулак!
Занавес
КАРТИНА ВТОРАЯ
Половина восьмого в тот же самый вечер. Будуар Хлои. Красиво убранная комната. На стенах никаких картин, только два зеркала. Ширма и роскошная кушетка направо; с этой же стороны камин. В глубине сцены, ближе к левой стороне, - входная дверь, открывающаяся вовнутрь. Слева у авансцены стеклянная дверь. Письменный стол в глубине слева. Горит электрический свет. Хлоя в дневном туалете стоит у переднего конца дивана, неподвижная и очень бледная. Ее губы раскрыты, а большие глаза пристально глядят перед собой, как будто она видит привидение. Дверь бесшумно отворяется, в нее заглядывает женщина. Она смотрит на Хлою, исчезает, и дверь снова затворяется, Хлоя поднимает руки, закрывает ими глаза; быстрым движением опускает руки, оглядывается вокруг. Стук. Хлоя поспешно бросается на диван и лежит в
изнеможении с закрытыми глазами.
Хлоя (слабым голосом). Войдите!
Входит горничная, аккуратно одетая особа неопределенного возраста, в черном
платье; это та женщина, которая только что заглядывала в дверь.
Что вам нужно, Анна?
Анна. Вы не выйдете к обеду, сударыня?
Хлоя (с закрытыми глазами). Нет.
Анна. Может быть, хотите скушать что-нибудь здесь, сударыня?
Хлоя. Принесите сухого печенья и бокал шампанского.
Горничная, которая стоит между диваном и дверью, улыбается.
(Быстрым взглядом ловит улыбку.) Почему вы улыбаетесь?
Анна. Разве я улыбаюсь, сударыня?
Хлоя. Вы же знаете, что улыбаетесь. (Со злобой.) Разве вам платят за то, чтобы вы смеялись надо мной?
Анна (невозмутимо). Нет, сударыня. Не угодно ли смочить одеколоном лоб?
Хлоя. Да... Нет... Что толку? (Прижимая руки ко лбу.) Мигрень никак не проходит.
Анна. Самое лучшее средство - это лежать неподвижно.
Хлоя. Я уже лежала... часами...
Анна (с той же улыбкой). Да, сударыня.
Хлоя (приподнимаясь с дивана). Анна! Зачем вы это делаете?
Анна, Что, сударыня?
Хлоя. Шпионите за мной.
Анна. Я... помилуйте...
Хлоя. Шпионите! Это глупо. Разве тут есть что выслеживать?
Анна. Разумеется, ничего, сударыня. Конечно, если вы мной недовольны, мне придется уйти. Но только... если я шпионила, то уж вы лучше сами меня увольте. Я всегда служила у дам, которые и минуты не потерпели бы шпионства.
Хлоя (решительно). Хорошо, вы получите жалованье за месяц и уйдете завтра. Можете идти.
Анна, наклоняет голову и выходит.
(Со стоном зарывает лицо в диванную подушку. Приподнимаясь и садясь.) Если бы я могла увидеть этого человека... Если бы только... Или Доукера... (Вскакивает, идет к двери, но колеблется и возвращается к дивану.)
Входит Ролф. Во время этой сцены дверь снова неслышно приоткрывается на
дюйм-два.
Ролф. Боль не прошла?
Хлоя. Нет, еще хуже стала. Я не выйду к обеду.
Ролф. Может быть, я могу тебе чем-нибудь помочь?
Хлоя. Ничем, дорогой. (Внезапно взглянув на него.) Ты не хочешь, чтобы эта ссора с Хилкристами продолжалась, не правда ли, Ролф?
Ролф. Нет, она мне противна.
Хлоя. Ну так вот, я думаю, что могла бы положить ей конец. Будь добр, сходи к Доукеру - это совсем близко, минут пять ходьбы... попроси его зайти ко мне.
Ролф. Отец и Чарли не допустят, чтобы...
Хлоя. Знаю. Но если он придет сюда, к террасе, пока вы обедаете, я впущу и выпущу его, и никто ничего не узнает.
Ролф (удивленно). Да, но... я хочу сказать... как же...
Хлоя. Не спрашивай меня. Попытка не пытка. (Смотрит на ручные часы.) Попроси прийти ровно к восьми часам. К правой стеклянной двери на террасе.
Ролф. В этом нет ничего такого, против чего Чарли стал бы возражать?..
Хлоя. Нет, но я пока не могу сказать ему... Он и отец в этом деле как бешеные.
Ролф. Если действительно есть надежда...
Хлоя (подходит к стеклянной двери и открывает ее). Пройди здесь, Ролф. Если ты не вернешься, я буду знать, что он придет. Поставь свои часы по моим. (Смотрит на его часы.) Твои на минуту вперед!
Ролф. Послушай, Хлоя...
Хлоя. Поторопись, ступай. (Почти выталкивает его в дверь, закрывает ее за ним, задергивает занавески и с минуту стоит, глубоко задумавшись. Потом идет к звонку, звонит и направляется к письменному столу. Вынимает из ящика стола рецепт.)
Входит Анна.
Я не хочу шампанского. Сходите к аптекарю, и пусть он поскорее приготовит мне несколько таких порошков; принесите мне их сами.
Анна. Слушаюсь, сударыня, но у вас же еще есть такие порошки.
Хлоя. Они слишком давно лежат, я приняла два, но они не подействовали. Пожалуйста, поскорее: я не могу выносить этой головной боли.
Анна (беря рецепт, с улыбкой). Слушаюсь, сударыня. Но только... мне там придется ждать... Я вам не нужна?
Хлоя. Нет, мне нужны порошки.
Анна выходит. Хлоя смотрит на ручные часы, идет к старинному письменному столу, оглядывается, открывает потайной ящик, вынимает сверток и пакет в папиросной бумаге. Она пересчитывает банкноты: "Триста". Прячет их на груди, затем разворачивает пакет. В нем жемчуг. Она прячет его туда же, куда и деньги, испуганно озирается, задвигает ящик и снова ложится на диван, в позе полного изнеможения. Дверь открывается, и входит Xорнблоуэр. Она не открывает глаз; прежде чем заговорить, он несколько мгновений смотрит на
нее.
Хорнблоуэр (голос его звучит почти мягко). Как ты себя чувствуешь, Хлоя?
Хлоя. Ужасно болит голова!
Хорнблоуэр. Можешь ты минутку послушать? Я получил записку от этой женщины.
Хлоя садится.
(Читает.) "Я имею сообщить вам нечто очень важное относительно вашей невестки. Буду ожидать вас завтра в одиннадцать часов утра. Речь идет о вещах, имеющих столь огромней значение для счастья всей вашей семьи, что вы без сомнения не преминете явиться". Что это? Что это значит? Просто наглость, или сумасшествие, или еще что-нибудь?
Хлоя. Не знаю.
Хорнблоуэр (ласково). Хлоя, если есть что-нибудь, лучше скажи мне. Кто предостережен, тот вооружен.
Хлоя. Нет, ничего нет. Разве только... (быстро взглянув на него) разве только то, что мой отец был банкротом.
