Бертрам Глас - История розги (Том 1)
Поспешность и аккуратность, с которой монахи торопились "вкусить" трапезу, дала повод к известной пословице: "Поджидают его, словно монахи настоятеля". Иначе говоря - вовсе не ожидают, а усаживаются за стол после звонка, явился ли настоятель или еще не пришел.
Преступное общение с женщинами влекло за собой повторное покаяние при помощи плети, причем существовало правило, в силу которого каждый, взирающий плотоядным взором на женщину и не исправляющийся под влиянием телесных наказаний, исключался вовсе из состава братии, дабы не заражать своим поведением собратьев-монахов.
Основатели монашеского ордена питали такое большое доверие к внушительности розги, что за всякий проступок непременно назначали "березовую кашу", причем духовному начальству предоставлялось право по своему усмотрению и желанию увеличивать количество установленных ударов. Нет ничего, разумеется, удивительного в том, что подобными полномочиями начальствующие лица пользовались зачастую очень широко, вследствие чего верховная власть нередко должна была напоминать своим подчиненным, чтобы они не особенно-то увлекались и не засекали преступивших монастырский устав положительно до смерти. Законы не щадили также послушников и вообще кандидатов на духовное звание и предписывали телесное наказание во всех тех случаях, когда, по мнению старших, требовалось улучшить нравственность будущих монахов и священников.
В женских монастырях настоятельницы в смысле назначения телесных наказаний пользовались теми же правами, что и настоятели. Чаще всего экзекуции подвергались те монашенки, которые погрешали против правил приличия или не совсем строго относились к своим религиозным обязанностям. Наказание, по уставу, должно было производиться в присутствии всех сестер, причем в данном случае руководством служили слова апостола: "Наказывай грешащих во всеобщем присутствии".
О самом способе выполнения экзекуции существовали в то время различные взгляды и мнения. На состоявшемся в 817 году съезде духовенства в Аахене постановлено было запрещение наказывать обнаженных монахов в присутствии орденской братии. Некоторые монастыри строго придерживались этого постановления, хотя в других настоятели предпочитали сечь по обнаженным участкам тела, оставаясь при глубоком убеждении, что достоинство покаяния от этого только повысится. Что касается самой наготы, то некоторые зашли в этом направлении очень далеко, и существовало даже мнение, что нагота представляла собой особую заслугу и должна была играть роль чего-то священного. Греческие философы, носившие название циников, очень часто появлялись в публичных местах в таком виде, как их мать родила, не прибегая ни к лоскутам материи, ни к фиговому листу, причем их примеру следовали также и индийские "гимнософисты", каковое слово означает почти то же, что "нагое состояние". Святой Августин рассказывает об адамитах, населявших Европу. Адамиты придерживались того мнения, что- скорее всего будут походить на прародителей наших по грехопадению тогда, когда будут пользоваться тем же костюмом, что и они. Поэтому на всех празднествах своих они игнорировали платья, а по временам в таком виде появлялись даже на улицах. Приблизительно в 1300 году во Франции возникла подобная же секта, которой народ присвоил кличку скоморохов (Turlupins); последователи ее проповедовали учение о наготе. Аналогичная секта образовалась в следующем веке в Германии под именем пикардов. Они упорно проповедовали свое учение и постоянно появлялись повсюду нагишом. В 1535 году секта анабаптистов сделала попытку устроить в Амстердаме процессию в костюмах Адама, но была встречена враждебно городскими властями и разогнана по домам. В "De Conformitatibus" францисканских монахов помещена заметка о брате Юпитере, который в упомянутом выше виде самолично устроил подобную процессию, не обращая при этом никакого внимания на насмешки и презрение народа, равно как и своих собратьев по ордену.
Такие процессии и появление совершенно обнаженных людей в публичных местах, какое бы участники процессии название и прозвище ни носили, тем не менее возбуждали в массе большой интерес и вербовали каждый раз все новых и новых последователей и подражателей. Экзекуции без обнажения так же мало нравились народу, как обнажение без порки. Оба момента должны были быть соединены вместе, причем кающиеся в грехах должны были совершать умерщвление своей плоти сознательно, с чувством заслуженности и с проявлением полной терпеливости. Только при этих условиях был обеспечен успех, а праздники и всякие торжественности казались благословенными!
Кардинал Дамиан, считавшийся большим авторитетом в деле всевозможных экзекуций, решительным образом высказывался за обнажение во время приведения в исполнение телесного наказания, причем защищал свой взгляд довольно смелым доказательством: никто, говорил он, не должен стесняться показываться в таком виде, в каком не конфузился сам Спаситель!
Еще задолго до того, как умерщвление плоти было санкционировано церковью целым рядом возведенных в систему правил и предписаний, оно было в обращении среди единичных фанатиков и святых. Пустынник Петр вырвал из рук некоего офицера молодую девушку, которую тот хотел соблазнить, но тут у него самого проснулась настолько сильная страсть, что он вынужден был запереться и заняться самым жестоким самобичеванием. Таким образом на глазах сыгравшей столь неожиданную роль девушки Петр восторжествовал над своей похотью!
Святой Бардульф, живший в 737 году, во время поста приказывал своему прислужнику бичевать себя; к тем же мерам покаяния прибегал герцог Аквитанский святой Вильгельм. Святой Рудольф был одним из самых строгих по отношению к себе, ибо он накладывал на себя часто так называемое столетнее покаяние и выдерживал его кряду в течение двадцати дней. Он запирался в своей келий, брал в каждую руку по пучку розог и усердно стегал себя, прочитывая в то же время весь псалтырь. За триста ударов и произнесение нараспев тридцати псалмов покаяния прощались грехи, совершенные в течение целого года; при этом считаем не лишним добавить, что, в силу упомянутого выше столетнего покаяния, полагалось во время нанесения себе ударов пропеть весь псалтырь двадцать раз! Эта метода была излюбленной у святого Доминика Лорикатуса. Он обыкновенно раздевался донага и в часы отдохновения, вооружившись двумя пучками розог, умерщвлял свою плоть. Продолжительность подобного раскаяния в грехах регулировалась в описываемые времена временем, потребным для прочтения или пения псалмов. В настоящее время покаяния значительно видоизменились, ибо продолжаются теперь только ровно столько, сколько требуется для произнесения в медленном темпе 51-го и 130-го псалмов. Далее, рассказывают о святом Доминике, будто он носил постоянно плеть при себе и наносил ею себе удары регулярно каждый день перед сном, независимо от того, где именно приходилось ему ночевать. Более всего способствовал введению бичевания в церковном обиходе конечно кардинал Дамиан, епископ Остии, деятельность которого относится к 1056 году. Особыми предписаниями и личным примером он способствовал сильному распространению подобного способа умерщвления плоти, причем в его время сечение вошло положительно во всеобщее употребление и сделалось необычайно модным. Повсюду можно было видеть людей святой жизни различного ранга и положения с плетьми, розгами, ремнями и вениками (метлы из прутьев) в руках, которые усердно стегали себя этими инструментами, мечтая таким образом достигнуть благоволения божественной силы. Светская власть не в состоянии была спасти от подобных покаяний даже самых могущественных королей, а знатные мира сего всех стран подчинялись духовной власти добровольно и увеличивали собою ряды самобичующихся.
В действительности, может показаться крайне удивительным, что духовенство ввело столь болезненное обыкновение к применению розги и могло выносить столько ударов при экзекуциях. Но мы не должны забывать, что могущество духовных отцов по отношению к накладываемым на паству покаяниям было неограниченно. Само покаяние представляло собою церковное таинство, причем духовник не успокаивался до тех пор, пока его пасомый не выполнит всех обетов, наказаний и параграфов, относящихся к умерщвлению плоти путем самобичевания. Из истории мы видим, что короли, по простому и ничем не мотивированному приказанию своих духовников, объявляли войны и предпринимали крестовые походы в Святую Землю, что королевы паломничали по опасным дорогам в священные города. После всего этого нечего уж удивляться тому, что церковь с успехом могла ввести в обычай и обряд болезненное и тяжелое по жестокости применение телесных наказаний.
Со времени введения последних многие одухотворенные и талантливые писатели рекомендовали розгу и прочие атрибуты экзекуции в качестве самого действенного средства для подавления плотских вожделений. Да и на картинах с религиозными сюжетами очень часто фигурировал этот метод умерщвления плоти. В своей "Ars poetica" Гораций поет: "Художники и поэты постоянно пользовались радостным для них преимуществом иметь право решительно на все". И на самом деле, в картинах религиозного содержания художники пользовались своим правом широкой рукою. Они никогда не изображали портретов пустынников и святых без того, чтобы в каком-нибудь углу полотна не фигурировали розги, плети или подобные им инструменты для телесных наказаний, и если лики, как выразился папа Григорий Великий, представляют собой "библиотеку невежественных христиан", то, по мнению художников седой старины, розга самым строжайшим образом должна была быть связана со святым образом жизни.