Дружба начинается не со знакомства (СИ) - Таня Белозерцева
Но вместо этого хозяин весьма удивил и обрадовал старый домик — он привел женщину с ребёнком. И по старым скрипящим половицам и лестницам бойко затопали детские ножки, а стены комнат зазвенели от отголосков звонкого эха женских и детских голосов и смеха. Старый дом жадно вслушивался в разговоры и с восторгом узнавал всё больше и больше свежей информации. Молодую леди звали Дженни, а её маленького славного сына звали самым чудесным именем на свете — Кеннет. От счастья дом чуть не потек, но удержался, не хватало ещё трубы чинить… Да, кстати, на широких (внутри) подоконниках появились цветы, которые Северус теперь поливал. Цветочки привезла Дженни и очень их любила, свои лютики и фиалки с геранями.
Что поделать, это был обычный дом, но дом с историей, живой. Его старые стены хранили память обо всех поколениях Снейпов. Помнили Тобиаса Снейпа и его жену Эйлин, помнили и маленького Северуса и его гостью, рыжую и смешную Лили. Эти глубокоуважаемые стены помнили даже дедушку Северуса, Грехэма Сайруса Снейпа. Который заставил дурака Тобиаса принять в семью Эйлин Принц, осиротевшую бедняжку при живых родителях, что выгнали её из дома и отлучили от рода… Всё это помнил старый дом и жил теперь в предвкушении новых воспоминаний, приятных и не очень, но он не болтлив, он как честный священник будет хранить все семейные тайны. У него есть уши и есть глаза, но нету рта.
Только в ноябре Люциусу удалось оторваться от дел семейных и министерских и выбраться наконец-то в Хогвартс, где он смог передать Северусу чашу Пенелопы Пуффендуй. Получив желаемое, Северус запер чашу в стол и отправился в Большой зал на ужин, рассчитывая перехватить Поттера после него.
Гарри ел и давился, куски просто застревали в горле при взгляде на Люпина, сегодня он сел как-то особенно неудачно, так, что Люпин все время был на виду. И каждый раз при виде него горло словно охватывал паралич и Гарри не мог ничего проглотить. Впрочем, не только он давился кашей, Ханна, Драко и Гермиона тоже сидели как замороженные и во все глаза следили за Люпином, нервно вздрагивая от каждого его малейшего движения.
Северус это приметил и заметно встревожился — неужели прознали? Вот нелады… Хоть бы не проболтались остальным… Хотя… а может, пусть? Быстрей уволится… если никто не будет к нему на уроки ходить. Сам-то Римус Люпин, может, и хороший с точки зрения Дамблдора, МакГонагалл и других, но природа оборотня — это природа оборотня. Волчьелычье можно забыть принять, можно просто ушибить пальчик на ноге об угол тумбочки, заработать плохое настроение и оттого стать смертельно опасным, что бы там ни пел директор: «Ах, мой мальчик, Люпин такой хороший, такой скромный, добрый и тихий юноша…» Хе, не смешите мои черные тапочки, хороший волк водится в лесу, где он знает каждый кустик и пенек, его звериный ум ничем не омрачен… ну разве что охотники погонятся, с гончими собаками да облавами, но и тогда волк не сходит с ума, а четко и ясно представляет себе окружающую картину и действительность, хитрит, изворачивается, путает след, прячет волчицу и волчат и благополучно уходит от погони. А каково приходится лунному волку, новорожденному и во взрослом теле? Вокруг мало того что стены каменные, так ещё и запахи непонятные ощущаются, а он ничего при этом не помнит, потому что только что родился и помнить ему нечего, ни детства волчонькового, ни подростковых приключений с первой охотой и первой добычей, ни даже того, как он вообще тут, в этой квадратной пещере, оказался! Зверю непонятно, зверю страшно, очень страшно, время идет, зверь ждет, что хоть что-то изменится, но ничего не меняется, страх перерастает в досаду, та в злость, а разъяренный волк — это… сами знаете что. Тут даже обыкновенного волка в зоопарковой клетке пристреливают при малейшем намеке на бешенство, а вы — «Люпин хороший!» Согласен, хороший, но только если он далеко. И на цепи.
Так, пора. Северус встал и заторопился за Поттером, который, нервно озираясь, спешил прочь в странноватой компании из Гермионы, Драко и Ханны. Окликнул:
— Мистер Поттер!
Все четверо буквально подпрыгнули, резким рывком разворачиваясь к нему. Хм-м… непорядок, эдак и до паранойи недалеко, с такими-то нервами… Северус как можно более спокойным и ровным голосом обратился к Поттеру:
— Вы помните чашу, мистер Поттер?
— Какую?.. Ой, да, помню, сэр, она у вас?
Северус коротко кивнул, лишние слова здесь были необязательны, а Гарри радостно рассиялся и посмотрел на друзей:
— Ребята, как насчет экскурсии к Королю змей? Я давно хочу познакомить вас с Залзаном Соланом, самым потрясающим и мудрым василиском в мире.
— Василиск?! — дружно поразились друзья.
— Да! Ступайте по своим факультетам и сообщите всем, чтобы собирались в Зале наград через полтора часа, и отправьте кого-нибудь в Когтевран, они тоже приглашаются.
Гермиону, Драко и Ханну буквально сдуло с места, миг, и они унеслись прочь по коридору. Проводив их взглядом, Гарри глянул на профессора:
— У нас полтора часа на то, чтобы уничтожить чашу, сэр.
— Прекрасно, Поттер. Встретимся в Зале наград.
Сорок девятая глава. Когда срываются планы…
Гарри стукнул в щит и в ожидании Залзана начал бродить по Залу наград, рассеянно рассматривая кубки, золотые статуэтки, изображающие разные фигурки спортсменов, снитчей, метел, разные значки, наградные грамоты в рамочках. Среди последних он заметил эбонитовую досочку, которой наградили небезызвестного Тома Реддла. Возле этой почетной доски Гарри и притормозил, вчитался в золотые тисненые буквы:
«За выдающиеся заслуги перед школой Волшебства и Чародейства Хогвартс награждается лучший студент сего потока
Том Марволо Реддл»
Ниже стояла дата. Гарри грустно покачал головой, эх, Том, за убийство тебя наградили, ну и как ты после такого? Совесть тебя не мучила? Ты спокойно спал по ночам, а, Том?
Хотя… вряд ли у него совесть
