Сигналы утонувшего маяка (СИ) - Чвалюк Андрей Николаевич

   Выло и грохотало еще минут десять. Один раз что-то крупное упало рядом с бочкой, давшей Ивану убежище. Ударная волна опрокинула емкость, и она покатилась, все набирая скорость. Ивану оставалось только растопырить руки и ноги, чтобы предотвратить болтанку и непроизвольно крякать, когда бочка подпрыгивала на камнях. К счастью, спуск быстро закончился. Бочка шлепнулась в неглубокую лужу и остановилась, во внутрь хлынула холодная жижа, с головы до ног вымочив едва успевшего обсохнуть Ивана. Сидеть в воде было неприятно, и парень осторожно начал выбираться, но замер, услышав голоса. Похоже, люди находились далеко друг от друга и были вынуждены перекрикиваться. Иван не мог разобрать вопросов, но зато хорошо слышал ответы Синицына.

   - Я начальник отдела перспективных вооружений, - кричал Дмитрий Павлович, - Синицын.

   - Провожу испытания нового устройства.

   - Конечно, у меня есть разрешение.

   - Не знаю, почему Вас не предупредили.

   - Это небезопасно и вообще запрещено, так как у вас нет соответствующего допуска, - на последней фразе голос Синицына сорвался и он "пустил петуха", что только подстегнуло желание его оппонентов приблизиться для более подробного разговора.

   - Вы за это ответите, - перешел Синицын на визг, - я буду жаловаться самому Орландино.

   Но, похоже, громкая фамилия не смогла отпугнуть собеседников Синицына, потому что через несколько секунд Иван услышал приятную для его слуха фразу: "Все, я положил оружие на землю. Жду".

   Иван поднялся с колен и, с трудом выдирая ботинки из грязи и растущей в ней травы, стал выбираться на берег. "Нужно побыстрее уйти от воды", - думал он. Все пресные водоемы на этой планете были местом обитания комаров, с которыми у Ивана как-то не сложились отношения. Он потянулся рукой к нарукавному карману, но обнаружил, что тот оторван начисто. Тюбик с армейским репеллентом скорее всего остался в кустах у дороги. "Было бы глупо выжить в ночной погоне и умереть в конце от укуса комара", - судорожно размышлял он, двигаясь короткими перебежками в ту сторону, откуда раздавались голоса.

   Группа людей быстро приближалась, обходя водоем, на берегу которого стоял ржавый скелет модуля терраформирования. Дерганые лучи фонарей обозначали их маршрут. И Иван, кривясь от того, что мокрые форменные брюки неприятно прилипли к ногам, поспешил наперерез. Под прикрытием кусков металла парень осторожно приблизился к группе людей, обступивших Синицына. И облегченно выдохнул, узнав форму охранников подъемника.

   Горизонт уже начал сереть. Кузнецов оглядел себя и констатировал, что он сейчас выглядит не лучшим образом: весь черный от грязи, волосы густо обсыпаны ржавой трухой. Он больше походил на персонажа детских страшилок, чем на бравого старшину второй статьи. Поэтому на первый план выступила необходимость как можно менее резко заявить о своем присутствии, чтобы взвинченная охрана не открыла огонь. Мысль уже практически оформилась в его мозгу, когда что-то укусило парня за шею. Быстрый шлепок ладони подтвердил его наихудшие опасения. Пальцы раздавили хрупкое тельце.

   Приближался рассвет, и Ивану не составило труда разглядеть прилипшего к ладони комара. Одно крылышко еще подергивалось, второе же, кружась в воздухе, планировало к земле. Иван проводил его взглядом и рухнул как подкошенный. "Ну, здравствуй, анафилактический шок. Давно не виделись", - успела промелькнуть мысль до того, как черная воронка поглотила его сознание.

   Глава восемнадцатая

   Подсохший сыр

   Генерал Орландино никогда не страдал излишними иллюзиями по поводу того, что изоляты будут соблюдать правила ведения войны. Когда тридцать лет назад стало известно, какую судьбу Леманн и сотоварищи уготовили всем сторонникам межзвездной интеграции, он стал ждать наихудшего развития сценария и по мере сил и возможностей готовить к нему армию и тыловые службы.

   Бардак, сопутствующий первым годам войны, создал благодатную почву для деятельности шпионов и диверсантов. Но жесткая система безопасности, многоуровневая идентификация на режимных предприятиях (для дополнительной защиты запрятанных в недра потухшего вулкана) и негласная проверка всех, кто побывал или потенциально мог побывать в плену и быть завербован, приносила свои плоды. Вредоносные личности отлавливались, случайные, или похожие на случайные, аварии сошли на нет, и, казалось, можно уже расслабиться, но в мозгу генерала содержалось множество закачанных еще в юности наставлений по разведывательному делу, и эта информация не была эксклюзивной.

   Орландино понимал, что с помощью мнемографа изоляты способны подготовить целую армию высокоуровневых агентов, и решил разработать систему их выявления. В этом ему помог Евгений Кузнецов, который предложил проводить тестирование всех сотрудников, получающих допуск к колониальной тайне. В основу теста были заложены вопросы из базовой мнемограммы, которую по умолчанию получал каждый пользователь мнемографа, а также, по настоянию Орландино, некоторые особенности диверсионно-подрывной деятельности, которыми без сомнения будут обладать заброшенные агенты.

   Тест был апробирован на рабочих, служащих и немногочисленных ученых и внедрен в работу службы безопасности. Изюминка данного тестирования, о которой знало всего два человека на планете, состояла в том, что именно правильно данные ответы на вопросы выявляли человека, получившего путем мнемографирования специфические знания, в то время как выпускник обычной колониальной школы или даже академии тест безнадежно проваливал.

   Осталось создать надлежащую приманку. Ею стал гипермаяк, случайно обнаруженный при проведении работ по углублению внутренней гавани. Высокотехнологическая железяка благополучно пережила падение в воду с многометровой высоты и трехлетнее отмокание на дне. Орландино постарался, чтобы на всем атолле не осталось человека, который бы не был в курсе того, что устройство все еще способно открыть точку гиперперехода для долгожданных гостей. Он даже приказал восстановить космическую программу и, скрепя сердцем, выделил на это часть скромных ресурсов колонии. Через пару месяцев информация достигла нужных ушей, и шпионы повалили пачками.

   Леманн не смог проигнорировать тот факт, что вынашиваемая им идея планетарной изоляции болтается на волоске и ботинок первого же ступившего на поверхность планеты землянина раздавит ее как гусеницу. Поэтому главный изолят начал посылать мужчин, женщин, а потом и детей, чтобы завершить задачу по уничтожению гипермаяка.