Адольфо Касарес - Как рыть могилу
По дороге проехала машина. Наверху слышались шаги.
– Нет, – сказал Аревало. – Я ничего не хочу себе представлять. Иначе мне станет ее жаль и я не смогу... Приказывай, я буду выполнять.
– Хорошо. Закрой все – двери, окна, жалюзи.
Рауль Аревало закрыл окна, опустил жалюзи, один за другим закрепил шпингалеты, подтянул обе створки входной двери, толкнул задвижку, повернул ключ, наложил тяжелый железный засов.
Они поговорили о том, какая тишина вдруг настала в доме, о том, что будет, если появится посетитель, о том, нет ли у них другого выхода и смогут ли они быть счастливы с преступлением на совести.
– Где грабли? – спросила Хулия.
– В подвале, с инструментами.
– Пойдем в подвал. Дадим сеньоре время, пусть заснет покрепче, а ты пока постолярничай. Сделай для грабель новую ручку, только покороче.
Точно прилежный работник, Аревало принялся за дело. Но потом все же спросил:
– А это для чего?
– Не спрашивай, если не хочешь ничего себе представлять. Теперь прибей на конце перпендикулярную планку пошире, чем железный брус грабель.
Пока Аревало работал, Хулия перебирала дрова и подбрасывала поленья в огонь.
– Сеньора уже искупалась, – сказал Аревало.
Сжимая в руке толстое полено, похожее на булаву, Хулия ответила:
– Не важно. Не жадничай. Теперь мы богаты. Хочу, чтобы у нас была горячая вода. И потом после паузы объявила:
– Я оставлю тебя на минутку. Схожу к себе и вернусь. Смотри не сбеги.
Аревало с еще большим пылом углубился в работу. Его жена вернулась с парой кожаных перчаток и флаконом спирта.
– Почему ты никогда не покупаешь себе перчаток? – рассеянно спросила она, поставила флакон у поленницы и, не ожидая ответа, продолжала: – Поверь, пара перчаток никогда не помешает. Новые грабли уже готовы? Пойдем наверх, ты понесешь одно, я другое. Ах, я и забыла об этом полене.
Она подхватила полено, похожее на булаву, и оба вернулись в зал. Поставили грабли у дверей. Хулия прошла за стойку, взяла металлический поднос, бокал и графин, наполнила графин водой.
– На случай, если она проснется, ведь в этом возрасте спят очень чутко – если не слишком крепко, как дети, – я пойду впереди с подносом. Ты держись за мной, вот с этим.
Она указала на полено, лежащее на столе. Аревало заколебался; Хулия взяла полено и вложила ему в руку.
– Разве я не стою небольшого усилия? – спросила она, улыбаясь, и поцеловала его в щеку.
– Почему бы нам не глотнуть чего-нибудь? – предложил Аревало.
– Мне надо иметь ясную голову, а у тебя для бодрости есть я.
– Давай закончим поскорее, – попросил Аревало.
– Куда торопиться? – ответила Хулия. Они начали подниматься по лестнице.
– Под тобой ступени не скрипят, – сказал Аревало, – а я иду как медведь. Отчего я так неуклюж?
– Лучше бы они не скрипели, – заметила Хулия. – Неприятно будет, если она проснется.
– Еще один автомобиль на дороге. Почему сегодня их так много?
– Не больше, чем всегда.
– Только бы проезжали мимо. Кажется, один остановился?
– Нет, уже уехал, – заверила его Хулия.
– А этот шум? – спросил Аревало.
– Гудит в трубе.
Хулия зажгла свет в верхнем коридоре. Они подошли к комнате. Очень осторожно Хулия повернула ручку и приоткрыла дверь. Аревало уперся взглядом в затылок жены, только в затылок жены; потом вдруг отклонил голову и глянул внутрь. В его поле зрения попадала лишь пустая часть комнаты, такая же, как всегда: кретоновые занавески на окне, кусок изножия с украшениями, кресло в прованском стиле. Мягким и уверенным движением Хулия распахнула дверь. Все звуки, такие разнообразные до сих пор, внезапно смолкли. В тишине было что-то неестественное: тикали часы, но казалось, бедная женщина на постели уже не дышит. Может быть, она поджидала их, увидела и затаила дыхание. В кровати, повернувшись к ним спиной, она почему-то представлялась огромной, этакая темная волнистая глыба; выше в полумраке угадывались голова и подушка. Вдруг раздался храп. Наверное, боясь, что Аревало разжалобится, Хулия стиснула ему руку и прошептала:
– Давай.
Рауль шагнул в пространство между кроватью и стеной и поднял полено. Потом с силой опустил. У женщины вырвался глухой стон, надрывное коровье мычание. Аревало ударил еще раз.
– Хватит, – приказала Хулия. – Посмотрю, мертва ли она.
Она зажгла настольную лампу. Став на колени, осмотрела рану, прижалась ухом к груди старой дамы. Наконец встала.
– Молодцом, – сказала она. Положив обе руки на плечи мужа, она взглянула на него в упор, притянула к себе, легко поцеловала. Аревало брезгливо передернуло, но он сдержался.
– Раулито, – одобрительно прошептала Хулия. Она взяла полено из его руки.
– Гладкое, – заметила она, проводя по коре пальцем в перчатке. – Надо убедиться, не осталось ли щепок в ране.
Положив полено на стол, она вернулась к покойной. Словно размышляя вслух, добавила:
– Все равно рану промоет. Неопределенным жестом она указала на белье, сложенное на стуле, платье, висящее на вешалке.
– Дай все сюда, – сказала она. Одевая мертвую, она безразлично заметила: – Если тебе неприятно, не смотри.
Пошарив в карманах, она извлекла ключи. Потом подхватила труп под мышки и выволокла из постели. Аревало сделал шаг вперед, чтобы помочь.
– Предоставь это мне, – удержала его Хулия. – Не касайся ее. У тебя нет перчаток. Я не слишком верю в эти сказки об отпечатках пальцев, но рисковать ни к чему.
– Ты очень сильная, – сказал Аревало.
– Какая тяжесть, – откликнулась Хулия. Действительно, из-за возни с трупом нервы у обоих все-таки сдали. Хулия не позволяла ей помогать, и потому спуск по лестнице изобиловал всякими неожиданностями и напоминал пантомиму. Пятки мертвой колотили по лестнице.
– Точно барабан, – сказал Аревало.
– Барабан в цирке перед смертельным номером.
Хулия откинулась на перила, чтобы передохнуть и посмеяться.
– Какая ты хорошенькая, – восхищенно сказал Аревало.
– Будь посерьезнее, – попросила она и закрылась руками. – Только бы нам не помешали.
Звуки возобновились, особенно слышен был гул в трубе.
Оставив труп у лестницы, на полу, они поднялись наверх. Хулия перепробовала несколько ключей и наконец открыла чемодан. Сунула обе руки внутрь и затем показала мужу: в каждой был зажат набитый конверт. Она передала конверты Аревало, а сама подхватила шляпу дамы, чемодан, полено.
– Надо подумать, куда спрятать деньги, – сказала она. – Пускай полежат какое-то время.
Оба спустились в зал. Дурашливым жестом Хулия глубоко надвинула шляпу на голову покойной. Сбежала в подвал, облила полено спиртом, сунула в огонь. Потом вернулась.
– Открой дверь и выгляни наружу, – попросила она.
Аревало подчинился.
– Никого нет, – сказал он шепотом. Взявшись за руки, они вышли из дома. Стояла прохладная ночь, светила луна, шумело море. Хулия вошла в зал, вынесла чемодан, открыла дверцу машины – огромного старомодного «паккарда», – бросила чемодан внутрь.
– Пойдем за ней, – прошептала Хулия и тут же повысила голос: – Помоги мне. Я больше не могу таскать эту тяжесть. К черту отпечатки пальцев.
Они погасили свет, вынесли даму, посадили ее между собой. Хулия включила мотор. Не зажигая огней, они подъехали туда, где дорога шла над самым обрывом, – это было недалеко, метрах в двухстах от их «Грезы». Когда Хулия остановила «паккард», переднее левое колесо зависло над пропастью. Открыв дверцу, она приказала мужу:
– Выходи.
– Не думай, что тут много места, – возразил Аревало, осторожно пробираясь между манной и обрывом.
Хулия тоже вышла и толкнула труп за руль. Казалось, автомобиль сам по себе скользит в пропасть.
– Берегись! – крикнул Аревало.
Хулия захлопнула дверцу, наклонилась над обрывом, стукнула каблуком о край, посмотрела, как падает комок земли. Море кипело внизу, угольно-черное, в белых клочьях узорной пены.
– Вода еще поднимается, – заверила Хулия. – Один толчок – и мы свободны!
Они приготовились.
– Когда я скажу «давай», толкаем изо всех сил, – предупредила она. – Ну, давай!
«Паккард» тяжело свалился с обрыва – в его " падении было что-то живое и жалкое, – и молодые люди упали на землю, на траву, у края пропасти, судорожно обнимая друг друга. Хулия рыдала, как будто ничто на свете никогда не сможет ее утешить, и улыбалась сквозь слезы, когда Аревало целовал ее мокрое лицо. Наконец они встали и глянули вниз.
– Лежит, – сказал Аревало.
– Лучше бы все унесло в море, но если и не унесет, тоже не страшно.
Они пошли назад. Граблями уничтожили следы автомобиля на дорожке и на земляном дворе. Еще до того как они убрали все улики и привели дом в идеальный порядок, занялся новый день.
– Пойдем поглядим, сколько у нас денег, – сказал Аревало.
Достав конверты, они принялись считать.
