Даймон ХеленКей - Это не Рождество без тебя
Если бы она была честной, то призналась, что никогда и не переставала. Она любила его, когда ушла и даже больше, когда он объявился в округе Колумбия. Обладать мужчиной, который оставил свою жизнь и работу, чтобы удержать тебя, было чертовски сексуальным.
Заставить его принять свою жизнь — обещало занять больше времени. Она знала, что его визит ознаменовал конец терпению. Он рассматривал ее карьеру как прихоть, от которой нужно было избавиться.
Кэрри хотела обижаться, возмущаться, но часть ее знала, что он просто не понимал. Остин знал, кем он хочет стать, когда еще был ребенком. Отец готовил его для этого. Что до Остина не доходило, так это то, что она чувствовала то же самое от работы в престижном музее.
Если бы она могла просто показать ему...
Она улыбнулась, ткнув его в бок.
— Остин.
Он быстро проснулся. Согнувшись пополам в сидячее положение, он вытянул руки вверх, как если бы готовился дать отпор кому бы то ни было, начавшему нападение.
— Что такое?
— Я хочу, чтобы ты пошел на вечеринку.
Напряжение не спало с его плеч. Он даже не опустил руки.
— Это кодовое название для чего-то?
Кэрри обвила руки вокруг его пресса и оставила поцелуй на впечатляющем плече. Второй поцелуй — и его жесткий настрой исчез, а тело упало рядом.
— Извини, я напугала тебя, — сказала она.
— Больше похоже, что насторожила меня, но ты можешь будить меня в постели в любое время.
Она прижала его спиной к кровати. На удивление он не сопротивлялся. Мужчина наслаждался своей незащищенностью.
Но ей нужно было его внимание. Было неожиданно отчаянно для него понять и согласиться.
— Это вечеринка в моем музее в начале недели. Причудливая праздничная вечеринка.
— Ладно. — Он сделал в этом слове почти одиннадцать слогов.
— Я хочу, чтобы ты был моей парой. — Она заправила свои волосы за ухо. — Настоящей парой. Не как на свидании с Шоном.
— В музее. — Остин произнес эти слова медленно и четко, как если бы ему нужно было попробовать их, прежде чем связать себя словом.
— Да.
Рука, которая двигалась вверх-вниз по ее руке, упала на кровать.
— Это своего рода какой-то тест?
Кэрри хотела сказать «нет», но должна была признаться, что в некотором смысле это так и было. Возможно, нечестно, но это ее шанс показать ему нечто, что значило так много для нее.
— Тебе не придется смотреть на работы художников. Тебе просто нужно быть там со мной.
Огромная улыбка пересекла его лицо.
— Ну, почему ты сразу не сказала?
Кэрри прикусила нижнюю губу.
— Помни, это большая вечеринка.
— Можешь уже прекратить попытки разрекламировать ее, так как теперь ты идешь другим путем.
— Это «да»?
Он повернулся, чтобы лечь к ней лицом.
— Детка, не могу придумать место, куда бы ты пошла, а я не последовал за тобой.
— Тебе нужно надеть смокинг или, по крайней мере, маскарадный костюм.
Уже наполовину перекатив ее на спину, Остин остановился.
— Наверное, хорошо, что ты ждала, чтобы сказать мне это, пока я не сказал «Да».
— Я не так глупа.
— Но ты сексуальная. — Ее спина ударилась об матрас, а он навис над ней. — И не спишь. Я очень рад по поводу последней части.
Знакомое вращение началось глубоко внутри. Мысли о том, что он может прикоснуться к ней так скоро, было достаточно, чтобы подтолкнуть ее дыхание к высшей ступени.
— Заметил это, не так ли?
— Я говорю, мы ценим то, что наше обоюдное пробуждение можно использовать с пользой.
Потом он опустил голову, и она забыла обо всем, кроме него.
Глава 10
Кэрри стояла у бара, временно установленного в Большом Зале музея, и ждала. Ее платье без рукавов королевского синего цвета мягко ниспадало вокруг и опускалось до пола. Она знала: дорогой бархат подчеркивал ее изгибы и обтягивал тело в правильных местах. Блестящая брошь скрывала декольте, даря ей малую толику роскоши для этой праздничной ночи. Украшение также ловило свет от трех замысловатых люстр, свисающих с потолка прямо над Кэрри.
Она выбрала платье для вечеринки задолго до того, как узнала, что Остин приехал в город. Так уж случилось, что на ней был его любимый цвет. Абсолютное совпадение. Как и простым совпадением было то, что этот цвет заполнял весь ее гардероб.
Точно.
Въезд в музей выглядел, словно волшебная сказочная страна, заполненный рядами крошечных белых огней и красивых деревьев, помещенных в корзины, обвязанные праздничной лентой. Роскошный красный ковер лежал на мраморном мозаичном полу. Гирлянда сбегала по парадной лестнице, что поднималась с каждой стороны большого входа в зал и встречалась на лестничной площадке на втором этаже мезонина.[6] Люди лавировали вверх и вниз среди ярких пуансеттий,[7] расставленных на каждой ступеньке.
Посетители, почетные гости, меценаты и художники прогуливались по открытому наверху этажу, пока она попивала свой напиток. Она ждала Остина уже пятнадцать минут и задавалась вопросом, будет ли план иметь неприятные последствия. Кэрри надеялась показать ему свой мир, и как он может влиться в него, но он должен хотя бы явиться, чтобы ее умная кампания сработала.
— Привет.
Свежий напиток появился перед ней. Она повернулась и улыбнулась Шону.
Не тот мужчина.
— Ты выглядишь очень элегантно. — Кэрри поправила его галстук, после чего отступила назад. — Как дела?
— Я впечатлен.
Она приняла стакан и опустила другой на поднос проходящего мимо официанта.
— Чем?
— Залом. — Шон взмахнул рукой перед ними. — Большая часть работы легла на тебя, как координатора по специальным мероприятиям.
— Это вопрос пары звонков и нанятых людей. — Она также сделала многое из заказанного вокруг и беспокоилась, что большая вечеринка будет перебором.
Если бы никто не пришел, или ее начальница оказалась бы недовольной, новая работа Кэрри могла закончиться во время годового испытательного срока. Задача была простой. Она должна была превзойти главное прошлогоднее мероприятие под руководством прежнего координатора, — которым все восторгались и до сих пор открыто признавали, что скучают — а еще сделать это за меньшие деньги, благодаря убыточной экономике.
К тому же Кэрри пришлось привлекать всех в городе на эту вечеринку, как противопоставление тысячам другим праздничным вечеринкам, устраиваемые по городу. Это означало, что ее вечеринка должна была казаться более привлекательной, чем тусовка в Центре Кеннеди и открытых дверях многочисленных посольств. И все это она делала, пока обманывала себя о чувствах к Остину.
Да, просто обычный день в офисе для Кэрри Андерс.
— Бухгалтер внутри меня благодарен, что ты не превысила бюджет, — сказал Шон.
Кэрри заметила художника, который сделал неприличный жест и разлил белое вино на знаменитой лестнице.
— Ночь еще не закончилась.
— Я удивлен, что ты здесь одна, — сказал Шон.
— Мне нужна передышка после того, как я сказала «привет» всем, кому требовалось, но я сомневаюсь, что момент тишины продлится долго. В любую секунду кто-то наткнется на меня и что-нибудь захочет.
— Я имел в виду, удивлен тем, что Остин оставил тебя одну, в то время как он на другом конце зала. — Шон кивнул в сторону двери. — Он производил на меня впечатление гораздо большего собственника.
На этот раз Кэрри была той, кто разлил вино. Стряхивая капли с платья, она просканировала комнату.
— Что?
— Там.
Он проследила за кивком Шона на Остина. Тот стоял прямо в шаге от входной двери. И, Господи, он был в смокинге.
Ее мечты никогда не станут прежними.
Ничто не могло подготовить ее к встрече с Остином в накрахмаленной белой рубашке и угольно-черном смокинге.
Причесанные волосы, правильные ботинки и отсутствие рабочих рукавиц, что ж, он не казался не к месту. На самом деле, он разговаривал с ее начальницей, миссис Алесандрой Харпер-Каннингем, женщиной с несколькими умершими мужьями и домом, полным бриллиантов, сочетавшимися с ее длинным именем. Она выросла в загородном особняке в Вирджинии и посещала дорогие учебные заведения от детского сада до магистратуры. Она излучала изящество и унаследованное богатство.
Еще она говорила с псевдо-британским акцентом и ненавидела любого из другого социального круга, так что точно не являлась типажом Остина. Черт, эта женщина не была типом и Кэрри. Но Алесандра дала ей шанс, несмотря на ее ограниченный опыт и отсутствие диплома о высшем образовании. Кэрри не понимала, почему она получила этот шанс, но будет всегда благодарна за предоставленную возможность.
Тот факт, что Алесандра смеялась, что ей там Остин бы ни сказал, займет много времени для анализа. Взрослая женщина приложила руку к груди, потом ко рту. Хихикала, как кокетливая школьница.
