Украденная сиська - Герман Шендеров
— Быстрее-быстрее!
Они обогнули группку «йогов», медитировавших голыми задницами на иглах женщины-дикобраза — та едва дышала под весом троих человек. Обошли по кривой дуге истекающего слизью гигантского полипа — тот ползал по солевому лабиринту, прокатываясь своими сотнями ложноножек по обнаженным женским телам; его сопровождала симфония стонов. У полипа было плачущее младенческое личико. Перепрыгнули резиновый «сухой бассейн», наполненный вместо шариков маленькими круглыми грудками с глазами вместо сосков; в бассейне «откисали» с пивом трое пузатых мужиков.
Зрелище за очередной портьерой заставило застыть на месте даже курьершу — настолько происходящее не вписывалось в рамки нормальности.
Посреди большой площадки возлежало нечто, больше всего похожее на чудовищных размеров аллигатора-альбиноса. Приглядевшись, можно было разглядеть, что его плоть состоит из бесчисленных, сросшихся друг с другом человеческих тел. Руки, ноги и головы невпопад перекатывались под чешуей, будто пытаясь выбраться. С обеих сторон гигантской туши толклись гости — исключительно мужского пола — и тыкались членами аллигатору в бока. Местами виднелись «использованные» отверстия, сочащиеся спермой и темной кровью. Пасть аллигатора стягивал до гематом толстый ремень, а маленькие, удивительно человеческие глаза блестели от катящихся по морде слез.
— Желаете? У меня есть еще одно место, тут — под лапой, — предложил подошедший мужик — небритый, красномордый, в комбинезоне и с ручным сверлом, похожий на слесаря. — Вам насадку под ротик или писечку?
Истолковав, видимо, ошарашенные взгляды как-то по-своему, «слесарь» шагнул к аллигатору, с силой вогнал сверло тому в бок и принялся просверливать новое отверстие.
Вспомнив вдруг канапе с крокодильим мясом, Артем в очередной раз исторг содержимое желудка.
Эта задержка едва не стоила им жизни. Курьерша еле успела отдернуть Артема из-под падающего карниза. Портьера почти театрально сложилась на пол, а за ней перед нарушителями предстала и сама Распорядительница.
— А вы че, не гости чтоль? — удивленно спросил слесарь, за секунду до того, как Распорядительница в очередной раз взмахнула карнизом и снесла ему голову начисто; та запрыгала по кафелю. На небритом лице так и застыло удивленно-озабоченное выражение. Второй взмах смел четверых, увлеченных боками аллигатора гостей. Кажется, Распорядительница заметно выдохлась, а заодно впала в слепую ярость и теперь готова была громить, топтать и крушить все и вся.
— Слушай сюда! Когда я скажу — дергай за ремень! — прорычала на ухо Артему курьерша.
— Что? Какой ремень?
Но та уже сорвалась с места, подхватив из стоявшей неподалеку коробки что-то похожее на микрофон, встала перед самым носом Распорядительницы и дерзко выкрикнула:
— Эй ты! Да, ты, манда-с-ведро! Поймай меня, если сможешь!
Доставщица принялась скакать перед мулаткой крупными лягушачьими прыжками, будто неопытный матадор. Вновь свистнул карниз — девчонке пришлось выгнуться назад — как Нео из «Матрицы». Артем проявил неуместную внимательность, вглядевшись в тот момент в ее промежность. Залюбовавшись грациозностью движений сам получил карнизом по касательной в колено; рухнул на кафель.
— Дебил, ремень!
«Какой к едрене-фене ремень?» — подумал Артем, поднял голову и увидел. Широкий ремень на двойной пряжке — из тех, что используют штангисты — перетягивал морду аллигатора. Вблизи она казалась еще жутче — между зубами, похожими на обломки ребер, беспорядочно торчали ногти и пучки волос, а непропорционально маленький глаз на огромной морде глядел на Артема так жалостливо, с такой мольбой, что аж сердце сжималось.
«Ремень!» — Артем вцепился пальцами в тугие пряжки, принявшись отстегивать.
— Рано! — взвизгнула курьерша, уходя от очередного сокрушительного удара. Но было, скорее, поздно. Когда Артем отстегнул первую пряжку, вторая просто лопнула и чудовищная пасть оказалась свободна. Аллигатор тут же метнулся вперед, едва не отхватив Артему голову; прибитые к полу длинными штырями лапы надорвались в сухожилиях, растянулись, отпуская тушу в бреющий полет у него над головой. Артем едва успел откатиться в сторону, когда рядом грохнулось многотонное чудовище. Совсем близко чавкнула оглушительно громадная пасть. Следом раздался такой силы трубный стон, что заложило уши — стонала Распорядительница, свисавшая из пасти аллигатора — тот схватил ее поперек туловища и теперь лежал неподвижным трупом, будто выполнив свое предназначение. По жирным расставленным в стороны ляжкам мулатки бежала моча вперемешку с кровью.
— Лови! — курьерша перебросила что-то через морду аллигатора. Артем не среагировал и это что-то, похожее на микрофон, ударило его в грудь, упало на пол и завибрировало, поползло прочь. — Добей ее! Быстрей! Она сейчас встанет.
Действительно, Распорядительница уже вовсю копошилась, пытаясь разжать хватку; елозила, точно опрокинувшийся на спину циклопических размеров жук. Времени оставалось всего ничего. Артем схватил уползавший от него с жужжанием вибратор и со всей дури засадил его в выставленное теперь напоказ, заросшее грубым волосом, лоно толстухи. Та взревела и начала выбираться еще более яростно.
— Не внутрь, дебил, на клитор! У тебя что, баб не было?
Хотелось ответить курьерше что-то обидное, но в голову ничего не лезло; все внимание захватило беспорядочное скопление розово-шоколадных складок и брылей в окружении мелких бородавок и опрелостей — будто морда слепого старого бульдога. Натюрморт этот издавал сильный запах копченого лосося — второй или третьей свежести.
— Да где этот гребаный клитор? — взвизгнул Артем.
Тем временем, курьерша подобралась с другой стороны и свернула Распорядительнице маску на сторону так, что та ослепла. Ее короткие пальцы принялись хватать наугад; выдрали курьерше клок волос — та отскочила.
— Быстрее!
Наконец, под каким-то, похожим на лежалую ветчину, капюшоном обнаружилось нечто вроде вишенки амаретто — с большой палец; именно к нему Артем прижал склизкий от смазки вибратор. Тут же раздался такой визг, будто заживо резали свинью. Артем оглянулся, но местные гости, похоже, были привычны ко всему. Распорядительница скребла ногтями по морде аллигатора, оставляя длинные кровавые полосы, дрыгала ногами; била ими наугад, оставляя вмятины на кафеле. Потихоньку пасть начала раскрываться.
— Пальцами себе помоги! Скорей!
Артем не без омерзения засунул в взбухшее и горячее отверстие сперва два пальца, потом три, но, похоже, придется задействовать весь кулак. Он впихнул руку едва не по локоть; по предплечью потекло густое, творожнистое.
— А теперь точку G ищи! Она там сверху! Вот так поделай!
Доставщица изобразила знаменитый итальянский жест. Артем принялся шевелить запястьем, точно разминаясь перед тренировкой; нащупал какой-то бугорок внутри и принялся яростно в него долбить — как будто по ту сторону могли открыть, если стучать достаточно настойчиво.
— Кажется, действует!
В самом деле, мулатка задергалась, принялась мотать головой. Ее сопротивление ослабевало, движения становились все более
