Айвен Честный - Пульт от девушки
Макс уставился на Тома, как мальчик, ожидающий получить мопед в подарок. На лице у него читалось предвкушение от удовольствия. Такое выражение лица можно видеть у обладателей оружия перед использованием его по назначению, или у обладателей особого инструмента, когда требуется выполнить сложную задачу. Настроение его явно улучшилось.
– Слушай, Том. Ведь ваш настоящий заказчик – это ФСБ, верно? – Макс посмотрел на Тома глазами верного пса. С такими лицами бдительные граждане из сериалов смотрят на “человека из органов”. – Ведь мы с этой штуковиной всю проклятую Америку нагнем! Макс заговорил благоговейным шепотом.
– Во-первых, ты сначала хотя бы одну бабу нагни. А во-вторых, – Том выпятил нижнюю губу, – и заказчиком, и создателем являются США.
– Да ну нахуй!
– Угу. А испытывают у нас, – Том, слез с табурета и бросил на стойку несколько купюр. – Ну а в-третьих, данная разработка – это инициатива абсолютно частной фирмы, и ни к какому конкретному государству или политике отношения не имеет. Мужик у них там давным-давно превратился в тряпь, вот и родилась идея нового сервиса. Так что расслабься и забудь про шпионов и теории заговоров. Спецслужбы тут не причем. Просто в России безопаснее проводить испытания с точки зрения гигантских исков, которые грозят за это на западе со стороны системы защиты гражданских свобод.
– Вообще-то я думал, что товар уже готов… Ты говоришь, испытывают?..
– А с тебя разве уже взяли деньги?
– Нет, но… Я не единственный, кто участвует в этом эксперименте?..
– Тебя это никоим образом не должно волновать. Ты получил пульт. Пользуйся в свое удовольствие столько, сколько потребуется. – Том хлопнул Макса по плечу. – Ладно, мэн, я отчалил. На связи.
II
. А мечты, таки, сбываются…
9. Что такое счастье.
Вечером того же дня Макс направился в кафешку, где его и Катю воспринимали уже, как постоянных клиентов. Воспоминания о недавнем разговоре с Томом придали ему некоторой бодрости. И сейчас, выпуская дым в темнеющее небо, Макс вдруг ощутил странную решительность, которая граничила с отчаянием. Такую решительность испытывает человек, играющий в русскую рулетку, когда в качестве приза на кону мечта всей жизни, а за отказ от игры грозит пожизненное рабство.
Вывеску над входом в кафе починили, и Макс видел в этом хороший знак, несмотря на то, что на этот раз ему пришлось ждать Катю ее еще дольше, чем обычно. Она пришла с тяжелыми сумками, полными продуктов и часть вечера рассказывала о своей тупой, как она ее называла, подружке, которая, живя в Питере уже два года, до сих пор путает Кунсткамеру с Петергофом. Затем Катя жаловалась на тяжелую учебу, на подработки репетитором, на то, сколько ей приходится выносить, ездя на метро к своей больной бабушке в больницу.
– А ведь так хочется побыть женщиной. Быть слабой и ни за что не отвечать, – резюмировала она. – Эй, чучело! Ты меня слушаешь? – она, улыбнувшись, помахала рукой у него перед глазами.
– Всем иногда хочется побыть женщиной. Даже мужчинам, – очнулся Макс от своих мыслей.
Глаза Кати округлились, когда он, затушив сигарету, подозвал официантку, заплатил ей и встал, чтобы уходить.
– Ты торопишься?
– Да. Мне пора. Я тебя провожу.
По дороге домой, боковым зрением он уловил пытливые взгляды Кати.
– Не хочешь взять у меня сумку? – не выдержала, наконец, она.
– Нет, Не хочу.
– Да что с тобой такое, сегодня? Я накупила тяжелых продуктов, рассчитывая на твою мужскую помощь. По-дружески вежливо, ведь, попросила, а ты грубишь!
На какую-то долю секунды Макс уже был готов выпалить: “Ну, пиздец! А если я теперь член вытащу, мол, пососи, я рассчитываю на твою женскую помощь?!” Но вовремя опомнился, несмотря на неведомую ему до сего момента животную ярость первобытного самца. Стараясь сохранять самообладание, он ответил:
– Я не грублю. Просто не хочу. А ты не хочешь мне зашить куртку по-дружески? Я же не покупаю продуктов, рассчитывая на то, что ты проявишь свои женские кулинарные способности, да приготовишь мне чего-нибудь как другу.
– Ясно. Наслушался вчера шуточек своего ушлого дружка… Только я не такая, как Яна, чтобы на это купиться. Дальше я сама пойду!
– Хорошо, – Макс отсалютовал ей и развернулся, чтобы уходить.
– Вообще-то я тебе помогаю с твоим проектом! – Крикнула она ему вслед.
– Нет никакого проекта. Я все выдумал, чтобы снова попытаться транхуть тебя! – Макс уже шагал прочь. Из кармана он достал пульт и импульсивно, сам до конца не отдавая отчета этому действию, зло нажал на кнопку “либидо”, выставив при этом максимальный уровень с отметкой “10”. Через полминуты за своей спиной он услышал торопливое цоканье каблуков. Обежав его спереди, Катя размахнулась для пощечины, но Макс успел поймать ее руку.
– Пусти! – она попыталась высвободиться.
– Ты сама внедрилась в мое личное пространство. Это моя территория и здесь я командую и решаю, – он отпустил ее руку, но Катя снова попыталась ударить его, на этот раз кулаком в грудь. Макс поймал ее за плечи, вдыхая сводящий с ума женский аромат. Пытаясь высвободится, она сексуально сдула волосы с глаз, и его член предательски уперся в брючную молнию, грозясь прорвать ее и выскочить, как чертик из табакерки, раскачиваясь при этом маятником метронома. Всю его жизнь до этого момента многочисленные феи из эротических фантазий сами ловили Макса за член, уговаривая нежно изнасиловать их. И сейчас он испытал настоящий инсайт, осознавая, что девяносто девять процентов всех действий на пути к цели были бесплодны. Он рывком притянул Катю за плечи и поцеловал ее в засос. В отличие от ее глаз, которые пребывали в изумлении еще несколько секунд, язык Кати оказался более сообразительным. Поцелуй получился настолько нежным, а ее дыхание было таким свежим и горячим, что Макс моментально кончил.
****
Он проводил ее до дома, где они поцеловались еще раз, прежде чем Катя аккуратно высвободила свою руку из его руки и с застенчивой улыбкой растворилась в темноте подъезда. Перед тем, как исчезнуть в темноте, она остановилась на секунду в пол оборота, чтобы помахать ему.
Макс зашагал прочь. Воображение не скупилось на смелые фантазии. Все они были пошлые и по-первобытному лишенные всякой романтики, но это его ничуть не беспокоило теперь. В его голове мелькнула мысль, что, по видимому, именно так ощущает себя человек, выигравший несколько сотен миллионов долларов. Еще вчера этот человек помышлял посвятить свою жизнь науке, стартапам, миссии доброй воли в Африке, а сегодня все его помыслы содержали лишь сцены из порнографического фильма, показав, что все предыдущие высокие идеи были лишь заменой прежде недостижимому, или же служили средством достижения того самого. “Разве это является истинной целью всех людей? – спросил сам себя Макс. – Ведь я люблю ее самой чистой любовью на свете! Я точно знаю это!” Но образ чувственных, слегка влажных губ Кати тот час же заиграл явно не в поэтическом эпизоде воображения Макса. И хотя до его дома было далеко, добираться он решил пешком, предвкушая очень интересные события в ближайшие дни.
От мысли, что Катя будет принадлежать ему, Макса пронимала дрожь. Но образ “его Кати” все никак не натягивался на парадигму его представления о самом себе. Он пытался переварить эту мысль, визуализируя себе, как будет неистово онанировать сегодня перед сном в своей пастели. Но реальность продолжала наваливаться на него той своей мягкой бархатной стороной, которой она обычно наваливается на победителей. Он почувствовал, как чья-то рука резко одернула его за рукав, и через секунду Катины сладкие губы вновь одаривали Макса поцелуями, обещающими главный приз сегодняшнему самцу-победителю.
****
Через час они лежали голые на больших диванных подушках, скинутых в спешке на пол в гостиной квартиры Катиной бабушки, которая сейчас лежала в больнице. Макс курил сигарету, а Катя рассказывала что-то позитивное, поглаживая его по его тщедушной груди. Он не слушал ее. Еще вчера он был уверен, что иметь эту самку будет лишь в своих фантазиях до самой старости, а сегодня все его страхи оказались надуманными и смешными. И вот, он уже даже не был готов принять всех подарков судьбы, желая перерыва в развитии событий. Сегодня в кафе ему вдруг стало уже наплевать на то, что будет. “Просто взять, – опять подумал он. – Как же все просто, когда тебе все равно!” Для кого-то некоторые вещи всего лишь клише. А для кого-то это прозрение.
Наслаждаясь тишиной, когда Катя, наконец, уснула, Макс поглаживал ее бедра и ягодицы, ощущая нежнейшую кожу. Курносая грудь походила на двух спящих лисичек с милыми мордашками. “Никаких резинок у меня нет. Возьми меня уже так!” – воспоминания о недавнем ощущении горячей влаги узкого влагалища не давали ему заснуть: прижав Макса спиной к стенке у кровати, и сидя на нем, Катя вовсе не была похожа на непорочную деву. Ее нежное нутро в финале выдало четыре мощных спазма, которые подобно детонатору взорвали головку Макса в обессиливающем оргазме, и его чего член наполнил Катю горячим напалмом.
