Марина Русланова - Лаборатория ужаса
– Спасибо на добром слове. Но я предпочел бы более интеллигентное сравнение!
– Чем богаты, – развела руками Таня и повернулась к Анжеле: – Ты что-то хотела сказать?
– Я хотела сказать, что боюсь не нечистиков, а лесных братьев.
– Это ты про кого? – не понял Никита.
– Про братьев наших меньших, зверей всяческих.
Словно в ответ на слова, в ближайших кустах зашуршало. Света взвизгнула и вскочила:
– А змеи в лесу водятся?!
– Гадюки и ужи, – сообщил Никита. – Но они сами на людей не нападают. Но, если наступишь, укусят. Они чувствуют приближение человека и шипят, оповещают о своем местоположении. Услышишь шипение, отступи.
– Точно не нападают? – усомнилась Таня.
– Во всем мире лишь одна змея без повода нападает на человека. Черная мамба. Она может даже гнаться за жертвой. Но в Сибири они не водятся.
– А ты откуда знаешь? – глупо спросила Света.
– Видел по телевизору и надеюсь никогда не встретить в жизни.
Анжела подтянули ноги к груди, обхватила колени руками. Тревожно оглянулась:
– Я не про змей думала. Здесь же и волки, и медведи водятся. Что делать, если кто-нибудь на нашу полянку забредет.
– Если забредет медведь, надо брать то, что у тебя сзади в штанах, и кидать в него! – хихикнула Света.
Анжела попалась:
– А что бросать-то?
– Когда медведь забредет, будет, что бросать! – Света залилась радостным смехом.
Таня поморщилась и спросила:
– А если серьезно, чего делать, если на медведя наткнемся?
– В книгах пишут, что надо упасть на землю и притвориться мертвым. Медведь не падальщик, есть мертвяка побрезгует, – сказал начитанный Никита.
– А если не побрезгует?
– Тогда тебе крупно не повезло.
– Зато в последний раз не повезло, – утешил Эдик. – Да ты не переживай. Никто на нас не нападет. Летом медведи и волки сытые, мы им на фиг не нужны. Между прочим, в большинстве случаев звери боятся человека. Помни об этом и не теряй самообладания. Дядя Егор велел мне запомнить, что основой выживания в лесу являются – вода, огонь и хладнокровие.
– И что делать, если все же повстречаешься с хищником? – не отставала Анжела.
– Вести себя так, чтобы не спровоцировать нападение. Нельзя убегать. Бегущий человек может вызвать у зверя рефлекс – догнать и напасть.
– А как же страх перед человеком? – подала голос Таня.
– Рефлекс может оказаться сильнее страха. Убегать недопустимо и еще по одной причине: где гарантия, что ты не побежишь в ту сторону, где затаился детеныш? В этом случае зверь особенно опасен. Мать нападет, чтобы защитить детеныша. И вообще лучше не поворачиваться к хищнику спиной.
– Спиной и к людям поворачиваться опасно, – высказала свое мнение Анжела.
С этим Эдик был не согласен, но спорить не стал, спокойно продолжил тему о зверях.
– Зверя можно испугать громким голосом…
– Это я могу, – довольно улыбнулась Света, – я так взвою, что все хищники разбегутся.
– Света, ты плохо слушала, я сказал, громким голосом, но отнюдь не криком. Крик тоже может спровоцировать нападение. С медведем лучше говорить спокойно и уверенно.
– И долго говорить? – заинтересовался Никита.
– Пока медведю не надоест, – подсказала Анжела. – А так как ты можешь говорить часами, я уверена, заговоришь медведя до полусмерти.
– В крайнем случае, можно воспользоваться вот этим, – Эдик что-то достал из кармана куртки.
Ребята придвинулись ближе и увидели петарды и дудки, в которые дудят на футболе или на дне рождения.
– Петардами, пожалуй, в самом деле, можно медведя отпугнуть, а дудки зачем? Отпраздновать победу? – усмехнулась Таня.
– Сначала надо попытаться отогнать зверя дудками. К огневым средствам отпугивания следует прибегать только в случае крайней необходимости. Лучше, конечно, использовать ракеты и взрывпакет, но за неимением ракет я взял петарды, – сказал Эдик.
– В экстренной ситуации и муха – вертолет! – Никита прихлопнул огромного комара, присосавшегося к руке. – Средства химзащиты не работают, меня все время грызут разнообразные насекомые.
– Перестань канючить. Дыши свежим воздухом, наслаждайся живой природой. – Таня с удовольствием вдохнула дурманящий, насыщенный сосновым ароматом воздух.
– Дышу! А живая природа мне за шиворот лезет. – Никита извлек из-за ворота какую-то букашку. Пойду-ка я лучше спать, только маме звякну, чтобы не волновалась. Оп-пачки, а мобила-то не работает, нет сетевого покрытия.
Все дружно полезли за телефонами. Никита с любопытством наблюдал за друзьями:
– Проверили? Решили, что у меня связи нет, а у вас будет?
– Такое бывает, – сказала Света, – в одном месте связь есть, отойдешь на пять шагов, нет.
– Если есть желание, походи, глядишь, связь найдешь, – Никита выдержал паузу, – или неприятности.
Света разобиделась и забралась в палатку. Эдик все терзал телефон.
– Не мучай технику, – посоветовала Таня, – нет покрытия, значит, нет. И от того, что ты будешь тыкать во все кнопки, связь не появится.
Эдик упрямо склонил голову:
– Я обещал родителям, что позвоню.
– А ты им сказал, что идешь в лес? – спросила Анжела.
– Конечно.
– Значит, догадаются, что связи нет. Эд, тебе страшно повезло с родителями, не приходится врать и выкручиваться. Если бы я маме с отчимом сказала правду, они бы меня ни за что из дома не выпустили.
– А мои родители считают, что, если дети что-то задумали, они обязательно это сделают. Запрещать бессмысленно, сделают втихаря. Мои мама с папой предпочитают смотреть опасности в лицо.
– И тебе совсем ничего не запрещают? – восхитилась Анжела.
– Нет, кое-что мне все же запрещают, – засмеялся Эдик. – Но не так «нельзя, и все тут», родители подробно объясняют, почему нельзя, какой вред это может нанести.
– Мы спать идем? – сладко зевнула Таня.
Заснули моментально. Сквозь сон Никита слышал, как капли дождя забарабанили по палатке. Звук убаюкивал, и мальчик снова заснул.
Его разбудил страх. Никита открыл глаза и замер, прислушиваясь. Ровно сопели ребята, никаких посторонних звуков. Но он чувствовал острую тревогу. Что-то было не так! Никита расстегнул полог палатки и осторожно высунул голову наружу. Лес был наполнен шумом дождя, шелестом листвы и таинственными, пугающими шорохами.
Мальчик до рези в глазах вглядывался в темноту, загадочные звуки ночного леса заставляли замирать сердце от страха. Он никогда и не предполагал, что ночевать в лесу так страшно. Никита позавидовал Эдику и девчонкам, спят-сопят, и ночные тревоги им неведомы.
Он решительно застегнул полог, забрался в спальный мешок и закрыл глаза с твердым намерением выбросить страхи и тревоги из головы. Холодная змейка скользнула по шее и исчезла в недрах спального мешка. Никита хотел заорать, но крик стеклом застрял в горле. Не то что крикнуть, вдохнуть не получалось. Снова обожгло холодом, и он сообразил, что это всего-навсего вода. Страх не прошел, но немного отпустил, удалось вдохнуть влажный воздух. Никита провел рукой по шее и нервно рассмеялся. Это всего лишь вода! Палатка протекла. Хорошо, что спазм сдавил горло, иначе навеки бы опозорился.
Никита дернул Эдика за ногу:
– Вставай! Зверек пришел!
– Какой зверек?! – подскочил Эдик.
– Который крадется незаметно! Песец! Палатка протекает! Скоро поплывем!
Эдик вскочил, запутался в одеяле и рухнул на девчонок. Поднялся переполох. В темноте, спросонья, девчонки не могли сообразить, что, собственно, произошло. Лишь поняли, что катастрофы не случилось. Эдик неуклюже ворочался среди спальных мешков, умудряясь одновременно чертыхаться и извиняться. Светка повизгивала испуганным поросенком.
– Что случилось? Что случилось? – сонно тарахтела Анжела.
– Медведь напал! Дудите в дудки! – пошутил Никита. И напрасно. Перепуганная Света выдернула из кармана палатки дудку и задудела что было мочи. Почти поднявшийся на ноги Эдик испуганно шарахнулся и сбил с ног Никиту. И получился полный дурдом на пленэре. Света дудит, Таня с Анжелой ругаются, Эдик и Никита пыхтят, цепляясь друг за друга, пытаются подняться и снова валятся на девочек.
– Хватит! Хватит! – надрывалась Таня. – Палатку завалите!
Наконец Никите удалось расстегнуть полог и выползти наружу, следом вылез Эдик. В палатке стало просторнее, и Таня отобрала у Светы дудку.
Мальчики надели куртки, зажгли фонарики, осмотрели палатку.
– Скоро нас затопит. Палатка – полный отстой! – вынес вердикт Эдик.
– И что делать? – Никита вопросительно смотрел на друга.
– Будем делать навес. Девочки, на выход!
– Пусть девчонки сидят в палатке, – проявил милосердие Никита.
– Ничего подобного, у нас равноправие. А если серьезно, вдвоем до рассвета возиться будем. К тому времени и палатку затопит, и смысла делать навес не будет, можно идти дальше.
Девочки с недовольными лицами выбрались под дождь. Самое недовольное лицо было у Светы.
