Вячеслав Аникиев - Мера
Звук, проникающий под одеяло, звал сменить сон на реальность. Этот звук не хотелось слышать, но он клином пробивал минуты сладостной абстракции.
– Антон, Антон, Антон! – било в голове, как будто кто-то нарочно вбивал гвозди в неокрепший мозг. Антон вылез из-под одеяла и приоткрыл глаза. И увидел Стаса со сковородкой в руке.
– Есть будешь? – спросил он.
Несмотря на похотливость, излучаемую Стасом, его умение (а самое главное, желание) готовить вызывало в его окружении восторг и уважение.
Антону не хотелось вылезать из комфортного состояния, но запах еды пересиливал лень. Он встал и, умывшись, присоединился к Стасу, который уже сгрёб со стола следы учёбы и установил на постамент из старого потрёпанного учебника по сопромату вожделенную сковороду. Они принялись за приготовленную стряпню. Отсутствие за столом Жоры и Дана говорило о том, что их нет в блоке, так как Стас всегда приглашал к столу всех друзей. Возможно, выспавшийся Жора и мог раствориться в дебрях общежития, но отсутствие Дана вызывало удивление.
– Как прошла незабываемая ночь? – с ухмылкой спросил Стас.
– Судя по всему, ты и разбудил меня, чтобы это спросить? А который час?
– Шесть часов самого что ни на есть вечера.
– Долго же я проспал, – подумал Антон, хотя что-то внутри говорило о желании продолжить сон. Возможность поваляться в постели в воскресенье, после бурно проведенной ночи, казалась счастьем каждому студенту. И он был рад этому.
– Что на вечер придумаем? Продолжим вторую часть кордебалета? – спросил Стас.
– Да уж, кордебалет удался. И я не ожидал, что со столь логичным концом. Мне нужно скорее всё это утрясти и переварить.
Антон взял посуду и побрёл на кухню. Видимо, мытьё посуды было единственным, на что он был сейчас способен. Вечно холодная вода из крана остудила руки, которые машинально соскребали остатки пищи со старой как век сковородки. Тело скрипело от чрезмерной залежалости. Думать было сложно и боязно. Он боялся размышлять о серьёзности происшедшего ночью, как будто мог разрушить этим прекрасное чувство. Насколько всё между ним и Лерой было серьёзно, насколько правильно? Поиск ответа мучил его. Мысли прервал звук – кто-то вошел на кухню.
Антон невольно вздрогнул. Это была Жанна. Она подошла к массивному холодильнику, и, открывая дверку, как-то (так показалось Антону) странно взглянула на него.
– Что? – спросил он.
– Привет!
– Да, привет.
– Как прошёл вечер и далее? – спросила она.
– Хорошо, – слово вырвалось странно, неверно, как ему показалось. Почему хорошо? Отлично, несомненно, отлично! – мысленно поправил себя Антон.
– Хорошо погуляли? – настороженно продолжала Жанна.
– По городу походили, поговорили о том о сём.
– Ты что-то ел? Может, с нами? – видимо, удовлетворённая его ответом, спросила она, – Жорик вот послал взять его любимый соус, пройти один этаж не может, так устал. «Какое участие, к чему бы это?» – подумал Антон.
– Спасибо, Стас уже постарался.
– И что, у тебя не возникали в голове темы для разговора, или… – не закончив фразу, она посмотрела на Антона.
– Или что? Да нет, вроде, никаких «или». Все произошло так импульсивно быстро, как я, наверное, сам не мог ожидать. Вот стою, перевариваю.
«И зачем я всё это ей говорю, зачем?» – мысленно останавливал он себя.
У Жанны резко зазвонил телефон.
– Привет, я прекрасно. Вот на кухне с Антоном разговариваем.
Спина у Антона тут же похолодела. Он всем нутром почувствовал, что это она, Лера. Не глядя в сторону Жанны, он, насколько мог, настроил в нужном направлении свой слуховой аппарат, хотя то, что он слышал, не укладывалось в правильном порядке у него в голове. Обсуждая последние новости и слухи, Жанна ходила по кухне взад и вперёд. Ему казалось, что всё, что было вчера, лишь сон. Или, может, перебор алкоголя, как бывало обычно, особенно если со стороны двух особей. Лера не пыталась поговорить с ним.
«Почему я не позвонил ей первым, может, она обиделась? Или подумала, что она просто очередная жертва мимолётного увлечения? Но это не так, я…» – не успел он обдумать своё оправдание, как Жанна прервала ход его мысли.
– Даю ему трубочку, – сказала она и протянула аппарат, на другом конце которого была Лера.
Вытерев руки полотенцем, он взял телефон.
– Привет, Лера, – проговорил он и, побледнев, вышел из кухни.
Жанна как то ехидно улыбнулась ему вслед и, тяжело вздохнув, взялась домывать посуду.
– Да, помню, конечно, мне всё вчера очень понравилось, – говорил он в трубку, усевшись в коридоре. – Я думал о тебе всю ночь. А сейчас ещё больше. Когда мы встретимся снова?
Вечер за окном набирал обороты, выгоняя солнечный свет. Запах весны пробивался в форточку, растворяясь в обыденности общежития. Антон, смеясь и взмахивая руками, что-то рассказывал Лере. И любые расстояния были подвластны двум сердцам.
7. Ожидание
Месяц пролетел как миг, как цунами. Как ветер, мчащий на огромной скорости, задевающий нотками существующую реальность, наигрывающий фантастическую мелодию. Смесь обыденности и любовной эйфории рванула грозой эмоций. У Антона и Леры всё развивалось в геометрической прогрессии и иногда им казалось, что они знают друг друга много лет и не понимают, почему судьба не свела их раньше, ведь это было предопределено чем-то или кем-то свыше.
Они встречались часто, почти каждый день. Вечера проводили в парке, сидели на скамейках или просто прогуливались по городу. Были и походы в кино, конечно, на последний ряд. Не как дань моде, а с желанием в одном порыве ощутить смысл увиденного на экране. В театре сидели в первом ряду, с поднятыми и поворачивающимися в такт перемещению героев по сцене головами. Кофе за столиком, прикосновение рук. Рассказы о себе, какими были маленькими и смешными, об увлечениях. Споры о жизни, о предназначении, об их общем будущем, которое, как им казалось, будет прекрасным и безоблачным. Ведь так и должно быть, любовь не подразумевает ничего другого. Она улетала в ночь, а он возвращался в общежитие. Всегда радостный и влюблённый, со странной улыбкой и горящими от счастья глазами. Друзья смотрели на него с недоумением: «И это Антон?» – думали они. Не может быть. Хотя…»
Казалось, всё связывает их навечно, и только ощущение приближения дня телесной любви будоражило их обоих, и осознание того, что рано или поздно это случится, приближал столь важное событие. Секс мыслился как апогей, как цель нарастающих чувств, как врата в будущее их семейной жизни.
И этот день настал. Суббота. Стас и Жора на выходные отправились домой к родителям. Дан улетучился в пространство познания по квартирам единомышленников и поклонниц. Пространство блока наполнили тишина и свежесть весеннего воздуха. Решив немного побаловать себя в отсутствие соратников по проживанию, Антон заказал себе пиццу. Расплатившись с курьером, он поставил вожделенную коробку в центр кухонного стола. Запах, вырывавшийся наружу, завлекал и манил. Подумав о приближающемся вечере, он решил быстренько сбегать в магазин и купить все необходимое для такого случая. Накинув лёгкую куртку Антон, лихо перебирая ногами ступеньки, выскочил на улицу. Солнце ударило в глаза.
«Наконец-то тепло», – думал он, – «Как хорошо, что сегодня прекрасное утро, но вечер, надеюсь, будет ещё прекраснее».
Расплатившись на кассе маркета, он быстро вернулся домой. Войдя в незапертую дверь блока, весело стал выкладывать из пакета продукты. Запах пиццы подзадоривал его ещё больше. Закончив с продуктами Антон, снимая куртку, развернулся к столу и, остановившись как вкопанный, онемел. Куртка выпала из рук, лицо побледнело: пиццы на столе не было.
Машинально он принялся пересматривать шкафы, холодильник, как будто она сама могла туда забраться. Осмотрев пустующие комнаты блока, он присел на стул, почёсывая в недоумении затылок. Не найдя логического объяснения, он решил спуститься к Жанне с подругами и перекусить у них.
Блок на третьем этаже отличался чрезмерным порядком. Всякие женские тучки – сердечки, цветочки и мягкие игрушки – были повсюду. А ещё аккуратные коврики, книги на полках, всегда чистая посуда, изобилие средств за уходом по телу в душевой. Всё излучало представление о будущих жёнах – аккуратных, чистых, хозяйственных и умных.
Зайдя внутрь блока, Антон почувствовал что-то знакомое и очень приятное. Жанна вышла из комнаты, удивилась его присутствию.
– Ты домой не поехал? – спросила.
– Нет, я решил остаться.
По собранным вещам в коридоре и нанесённому макияжу было видно, что Жанна тоже собирается ехать к родителям. Не понимая её удивления, Антон пытался понять, что же было для него таким знакомо-притягательным в обстановке. После непродолжительной паузы они синхронно повернули головы в сторону кухни. На столе, прикрытая алой скатертью с жуткими цветочками, красовалась коробка. «Пицца?!» – недоумевая от радости, подумал Антон.
