Фракиец - Кутрис
Кругом раздались громкие вскрики боли, одно копьё скользнуло по шлему, второе я отбил шитом и неожиданно для себя самого одним из первых преодолел невысокий завал из камней и пронзил остриём меча первого противника.
Внимание! Вы получили 16 ОС! (46/160)
Принял на щит ещё несколько ударов железных палиц. В странном зелёном свете всё выглядело очень непривычно, но навык владения мечом не подвёл, и все их уловки были для меня как на ладони.
Через секунду ко мне присоединилось ещё несколько наёмников, и мы принялись теснить врага вглубь коридора, слаженно отражая их контратаки. Нам противостояли в основном обычные люди, не осенённые системой, но в первых рядах были и юниты. Похоже, собрали всех, кто может держать оружие.
Неожиданно в забрало шлема прилетел снаряд пращи. И, отпрянув от неожиданного удара и слегка ошарашенный, я пропустил вражеский выпад. Навершие дубинки обрушилось на моё левое плечо. Мою левую руку свело судорогой боли, и я выпустил щит. Встречным ударом развалил пополам оскаленную в улыбке рожу.
Внимание! Вы получили 8 ОС! (54/160)
Над моей головой начали проноситься стрелы, и, быстро оглянувшись, я увидел — наши лучники оседлали баррикаду и сверху прицельно отстреливают врагов. Наёмники принялись споро дорезать раненых врагов.
— Живьём, нескольких нужно взять живьём, — над полем брани раздался громогласный, но немного запоздавший рев легата.
Из глубины коридора изредка продолжали прилетать металлические жёлуди, выпущенные пращниками, хоть и били они не очень точно, но при удаче могли бы и убить, и это раздражало вкупе со всё ещё бездействующей рукой.
Подойдя к светильнику, что продолжал слепить зелёным светом, и убрав меч в карту, я достаточно просто одной рукой повернул железную треногу, на которой крепился прямоугольный светильник, в обратную сторону, осветив двух женщин с пращами, что поспешно убегали вдаль.
Вслед им полетели несколько стрел, но все они прошли мимо.
Глава 23
Lingua latina non penis canis
Мне на плечо опустилась рука:
— Марк Туллий тебя зовёт, а мы пока присмотрим за коридором.
Ко мне подошли четверо наёмников, двое из них были вооружены луками. Кивнув им, пошёл к легату, что-то рассматривающему возле скорпиона. Идя по трупам, что были облачены в странную смесь из драного тряпья и не очень хорошо обработанных мелких лоскутов кожи, которые уже начали стаскивать в одну кучу, попутно обыскивали тела, и, как заметил, все находки складывали в одну из бездонных торб.
Подойдя к легату, увидел, что возле него валяются двое обнаженных пленных. Хотя зелёный свет и искажал детали, но в глаза сразу бросились их явные уродства и отличия от обычных людей.
Первый лежал в беспамятстве, вместо кистей рук были какие-то трёхпалые культяпки, все три пальца были очень широкими и на вид неимоверно сильными. Лицо как следует рассмотреть не получалось из-за обильно залившей его голову крови. Похоже, Пелит уже успел позаботиться о пленных, так как раны уже были закрыты запёкшейся кровью.
Второй же пленный был в сознании и затравленно озирался, уродства его были не столь существенны, но наиболее заметны. На его лице начисто отсутствовали уши и нос, вместо ушей — маленькие дырочки, а нос представлял собой неряшливую складку кожи; возможно, не хватало ещё каких-то частей тела, но навскидку этого не было видно.
На удивление, безносый был почти не ранен, если не считать небольшой царапины на левом плече.
— Я звал тебя. Сейчас жрец закончит с ранеными и подойдёт. Вместе допросим этого красавца — по-гречески обратился ко мне Марк Туллий. Заметил, что я немного скособочен. — Ну и тебя полечит, конечно.
— Раненых ещё много?
— Царапины практически у всех есть, ну и один помер в самом начале; я думаю, ты видел, как Александра насквозь пробило стрелой.
И, поняв, что я по именам могу и не знать всех наших воинов, пояснил:
— Это твой шрамированный знакомец.
Ещё минут через десять с другой стороны укрепления подошёл покрытый брызгами крови уставший Пелит.
— На всех наших храбрых воинов маны моей не хватило, но раны их хоть ещё до конца не излечены, но не опасны, — сообщил он, перебравшись через баррикаду.
— Сейчас пока допросим этого урода. Что-то да восстановится, — сказав это, легат пнул безухого. — Ты меня понимаешь? — на системном языке спросил Марк Туллий у съёжившегося пленника.
Но тот лишь что-то неразборчиво пробормотал, всё время мотая головой.
Человек. Вне Системы.
— И как с ним разговаривать? — вопросил я, — Он же ничего не понимает.
— Можно повторить тот трюк, что мы проделали с зеленомордым, — предложил легат. — Хотя этот красавец по крайней мере в сознании, а как заставить принять поединок этого спящего краба, я не представляю. — И очередной пинок, в этот раз по трёхпалому.
— Можно, конечно… Но нет уверенности, что навыком будет именно язык, а не, скажем, например, искусство по приготовлению крысы, — возразил Пелит. — Да и прав ты: даже при знании языка допрашивать будет некого. Когда я залечивал голову этому несчастному, при желании мог до его мозга дотронуться, так что, подозреваю, он нам уже ничего не расскажет, — пояснил жрец свои слова.
— Десяток пленных обработать — и что-нибудь да получим. — предложил Марк Тулий.
— Но у нас пока только эта парочка, — хмыкнул я, — и что-то я тут толпы добровольцев на заклание не наблюдаю.
— Я предлагаю обратить его в юнита. Наши доблестные воины, что нас сопровождают, тоже юниты, и вполне понимают и говорят на системном языке, — через минуту раздумий предложил Пелит.
Идея не лишена смысла, тем более как превратить обычное существо в системное, я уже знал. И потом левая рука, несмотря на боль, уже более-менее нормально слушалась.
— Нет ничего проще, — сказал я.
Призвал кинжал и, замотав рукоять тряпицей, вонзил его в голову трехпалого через ухо. Связанный пленник чуть дёрнулся, но сразу опал. Аккуратно вынул кинжал и поднёс кинжал к лицу безносого.
При виде окровавленного клинка, что приближается к его широко распахнутому глазу, безухий принялся что-то громко и с жалостливой интонацией говорить. Не обращая внимания на его причитания, коснулся клинком его щеки.
Юнит Системы 1 Уровень
— Радикально, — пробормотал Пелит, — и наиболее простое решение нашей проблемы.
— Ты меня понимаешь? — повторно спросил
