Люси Монтгомери - Энни из Грин Гейблз
– Я чувствую себя лучше. А вот днём эта боль была невыносима! Что-то приступы головных болей у меня участились. Надо показаться доктору… Что же касается вашей болтовни, то – на здоровье! Я уже порядком привыкла к ней.
Это означало, что разговор интересовал Мариллу, и она вовсе не хотела его прерывать.
Глава 28. Несчастная русалка
– Конечно, вы должны быть Элейн, Энни, – воскликнула Диана. – Я же плаваю, как топор!
– Что-то и мне не хочется, – вздрогнула Руби Джиллис. – Другое дело, если б нас двое-трое плыло на плоскодонке, и мы могли встать во весь рост! Но лежать в ней и представлять, что я – покойница… Нет уж, спасибо! Скорее я и взаправду, скончаюсь от страха!
– Это довольно романтично, – произнесла Джейн Эндрюс, – но я не смогу долго сохранить спокойствие. Буду визжать время от времени: «Мамочки, где я?! Куда меня несёт?» А вы знаете, Энни, это испортит всю игру!
– Да, но рыжая русалка – это просто смешно! – вздохнула Энни. – Я, конечно, умею плавать, но… Словом, думаю, Руби должна быть Элейн, она ведь красивая и волосы у неё золотые, длинные… У Элейн, вы же помните – «волосы струились по плечам». После смерти она и стала русалкой. Естественно, рыжеволосые девушки русалками не становятся!
– У вас фигура не хуже, чем у Руби, – заметила Диана, – а волосы даже потемнели с тех пор, как вы их отрезали!
– Вы и впрямь думаете так? – воскликнула Энни, моментально преображаясь. – Мне и самой так кажется время от времени, но я не рискнула спросить кого-нибудь. Ведь можно ответить и отрицательно! А каштановыми их уже можно назвать, Диана?
– Да… да, конечно! Они очень красивые! – поспешно сказала Диана, поглядывая на шёлковые завитки отрастающих волос Энни. Чёрная бархатная ленточка, с завязанным сбоку бантиком, красиво смотрелась на её голове.
Они стояли на берегу пруда, за усадьбой Очард Слоуп, на небольшом мысе, среди берёз. Там был построен деревянный причал над водой для удобства рыбаков и охотников на диких уток. Руби и Джейн часто играли здесь с Дианой во время летних каникул, и на этот раз к ним присоединилась Энни.
Энни с Дианой часто прибегали к этому пруду. Дом Досуга уже не интересовал их так, как раньше, а мистер Белл безжалостно пустил под топор тот круг берёзок, что рос на дальнем пастбище. Энни сидела среди пней, – представлявших собой зрелище, совершенно лишённое всякой… романтики, – и горько плакала. Однако утешилась она быстро и не без помощи практичной Диана, которая твердила, что они уже взрослые – почти четырнадцать! – так и нечего играть в «домики»! Вокруг пруда, казалось, было сосредоточение всего интересного. Им нравилось ловить форель с мостка и заправски налегать на вёсла в маленькой плоскодонке, которую мистер Берри использовал для утиной охоты.
Предложила поставить «Элейн» на природе, конечно, Энни. Прошлой зимой они разучивали эту поэму Теннисона в школе, так как министерство образования рекомендовало её для учебных заведений Принс-Эдвард-Айленда. Школьники делали подробный грамматический разбор и анализ этого произведения, разбивали его на фрагменты так, что смысл всей поэмы доходил до них чудом.
Но зато Элейн, сэр Ланселот, королева Джиневра и, разумеется, сам король Артур, стали их любимыми героями, и Энни втайне сожалела, что родилась не в Камелоте.
Дни минувшие были наполнены большей романтикой, чем настоящие, считала Энни. Предложение её девочки встретили с энтузиазмом. Они обнаружили, что если оттолкнуть плоскодонку от причала, то её снесёт течением к мосту, и, в конце концов, прибьёт к другому мыску ниже по течению. Они часто предоставляли лодке плыть по течению подобным образом, и это как нельзя более подходило для игры в Элейн.
– Ладно, я буду Элейн, – согласилась Энни, неохотно уступая. Впрочем, ей польстило то, что она «назначена» на главную роль. Но возможностей, чтобы «развернуться» по-настоящему с постановкой, увы, не было.
– Руби, вы должны играть короля Артура, Джейн – Джиневру, а Диана, разумеется, Ланселота. Но вначале распределитесь, кто из вас сыграет отца и кто – братьев. Слуги немого у нас не будет: для двоих не найдётся места в лодке, если кто-то один ляжет на пол. Мы должны покрыть плот сверху парчой чёрного цвета. Впрочем, то старое полотенце вашей матушки, Диана, вполне подойдёт.
На дне плоскодонки расстелили полотенце, и Энни возлегла на него со скрещенными на груди руками.
– Ой, она и впрямь как мёртвая! – прошептала Руби Джиллис нервозно, глядя на белое личико Энни, на которые падали пляшущие тени берёз.
– Девочки, я боюсь! – продолжала нагнетать страсти Руби. – Может, лучше не стоит продолжать в том же духе? Миссис Линд вообще считает, что ролевые игры приносят одни неприятности!
– Руби, не нужно сейчас упоминать имя миссис Линд, – зловеще произнесла Энни. – Весь эффект от игры пропадает! Какая миссис Линд могла быть сотни лет тому назад?! Джейн, займитесь режиссурой, а я замолкаю, ибо не пристало покойной Элейн подавать голос!
Джейн накрыла Энни затканным золотом покрывалом, – вернее, старым японским чехлом для пианино жёлтого цвета… Вместо белой лилии, которую отыскать оказалось не так просто, Энни зажала в одной руке синий ирис.
– Вот теперь она действительно готова, – довольным тоном произнесла Джейн. – Сейчас мы поцелуем её чело, и здесь ваша реплика, Диана. Вы говорите: «Сестра моя, прощай навеки!» Все стойте со скорбными лицами. Энни, ради бога, да улыбнитесь же хоть чуть-чуть! Помните, ведь в тексте было: «лежит с улыбкой на лице»! Вот, так-то лучше! Всё, толкайте лодку!
Плоскодонка отправилась вниз по течению, стукнувшись о старый кол, к которому её обычно привязывали. Диана, Джейн и Руби, то есть Ланселот, Джиневра и король Артур, долго ждали, пока плоскодонка проплывёт под мостом, подхваченная потоком, и будет вынесена через лесные гущи прямо на мысок. Здесь они должны были встречать свою русалку Элейн.
Первые несколько минут Энни наслаждалась необычайностью своего путешествия. Затем вся романтика вдруг разом улетучилась. Дело в том, что плоскодонка дала течь! Через несколько секунд Элейн пришлось вскочить на ноги, собрать свои покрывала и отыскать пробоину. На дне лодки она обнаружила большую дыру, через которую вода просто фонтанировала. Пробоина в борту образовалась, очевидно, в тот момент, когда лодка стукнулась о кол. Энни ничего об этом не знала, но не могла не почувствовать, что что-то не так.
Стало очевидно, что лодка скоро наберёт воды и отправится на дно, так и не успев добраться до заветного мыска. Вёсла? Увы, они остались на причале!
Энни издала душераздирающий вопль, который, впрочем, никто не услышал. Она побелела, как полотно, но самообладания не потеряла. Оставалось только одно…
– До чего же я перепугалась! – рассказывала она миссис Аллан на следующий день. – Казалось, сто лет прошло до того момента, пока лодка доплыла до моста, набирая всё больше и больше воды. Я молилась, миссис Аллан, очень искренне, но глаз не закрывала, ибо единственный шанс, который у меня оставался, это пристать к одной из свай моста и бросить лодку. Это было бы возможно лишь в том случае, если бы я проплывала недалеко от моста. Вы знаете, что сваи – это старые брёвна, на которых множество зазубрин. Надо было бы молиться лучше, но я бдительно следила за поворотом событий и, прежде всего, лодки. Я просто сказала: «Дорогой Господь! Пожалуйста, пусть течение отнесёт лодку поближе к сваям, а там я сделаю своё дело!» Вот такую молитву я и повторяла много раз. При подобных обстоятельствах люди не особенно красноречивы… Молитва моя, тем не менее, была услышана. Плоскодонка, благодаря провидению, уткнулась кормой в одну из свай, и я, перекинув чехол и полотенце через плечо, начала карабкаться по ней вверх. До верхней части моста добраться было невозможно, так что представьте меня, вцепившуюся в склизкое бревно; деваться было некуда: вниз сползать не хотелось, а подниматься наверх – не получалось… В таком неромантическом положении я и зависла между небом и землёй… Но в тот момент я об этом как-то не думала. Романтика не приходит на ум, когда тебе грозит гибель в бурном потоке. Так я всё плотнее прижималась к толстому бревну и молилась, молилась, молилась… Конечно, нужно было рассчитывать лишь на Божью помощь; я всё-таки надеялась, что меня спасут!
Лодка нырнула под мост и… сгинула в потоке!. Руби, Джейн и Диана, с нетерпением её ожидавшие, наблюдали, как она вынырнула из-под моста и… пошла ко дну. Разумеется, они не имели понятия, что Энни в ней уже не было! Некоторое время они стояли с белыми, как мел, лицами, потрясённые страшной драмой, разыгравшейся у них на глазах. Потом они заревели в один голос, и бросились бежать прочь, через лес, так и не догадавшись взглянуть в сторону моста.
Энни продолжала отчаянно цепляться за спасительное бревно, с тоской провожая глазами несущихся прочь, причитавших подруг.
