Вера и Марина Воробей - Друзья познаются в беде
В последнее время все Снежанины мысли вели к Гоше. Но в одном подружка права: она до сих пор не знакома с ее «лямур-тужур». Знает только, что он коренастый сероглазый шатен, что у него много друзей (в смысле, все везде схвачено) и что у него белая «Тойота». Шикарно, конечно, но непрактично. На одной мойке разоришься.
– А чем он занимается? – внезапно заинтересовалась Света, перебив подругу. – Учится, работает?
– А какая разница? Мне же не замуж за него выходить, – легкомысленно отозвалась Снежана. Она вытащила из сумки пачку «Ригли», сунула одну пластину в рот. – Хочешь? – Света помотала головой. – Как хочешь. – Жвачка исчезла в сумочке. – А я рассказывала тебе, где мы с Гошей познакомились?
– Нет.
– В супермаркете, на Ленинском. Я там конфеты стянула, целых четыре «Мишки».
– Зачем? – К губам Светы приклеилась недоверчивая дурацкая ухмылка.
– Для остроты ощущений. – Подруга невозмутимо погоняла жвачку во рту. – Проверить хотела, заловят на выходе с поличным или нет. А он заметил, как я конфеты в карман заталкиваю, подошел ко мне и спрашивает: «Любишь сладкое, кудрявая?» Я говорю: «Ну, люблю». А у самой сердце екает, а ну как заорет: «Держи вора!» А он спокойно так, не повышая голоса: «Ну и люби себе на здоровье, только зачем же так мелочиться, когда вокруг полно спонсоров?» Взял и купил мне огромную коробку «Вишни в шоколаде». А «Мишек» тех я обратно в ящик бросила, они же с вафлями, я их не ем. – Снежана надула мутный пузырь из жвачки и лопнула его в воздухе. – Надумаешь насчет вечера, приходи. Или приходите, в общем, как получится. Нас в «Стреле» человек восемь соберется. У Гоши друзья компанейские и при деньгах. Ладно, мне пора, – сказала Снежана, попрощалась и ушла.
А Света решила задержаться, ей нужно было подумать. Она помешивала остывший кофе и размышляла над словами подруги. Как же так? Взять и украсть конфеты! И это Снежана, у которой этих конфет дома, как… как… как звезд на небе, подобрала наконец-то Света подходящее сравнение. Нет, ну есть такая болезнь – называется клептомания, когда больной человек не в силах контролировать свои поступки. Он и рад бы не воровать, да не может. У него в голове будто чертик сидит, тюкает по мозгам молоточком и подначивает: «Возьми… возьми… возьми».
У Снежаны совершенно другой случай. Она щекочет себе нервы, словно ей адреналина – этого гормона эмоций – в крови не хватает. И что самое странное – рассказала об этом Свете как о каком-то веселом приключении. Хотя вроде бы и преступления она не совершила. Света совсем запуталась в морально-этической стороне этой истории. Да и как тут разберешься, когда сплошь и рядом слышишь: вывезли за границу миллионы долларов, перевели наличные счета миллиард рублей, создали финансовую пирамиду и обокрали почти всю страну… А тут четыре «Мишки». Смех и грех!
А может, Снежана все придумала про этот супермаркет, это знакомство и эти конфеты? С нее станется! Бог ее фантазией не обидел. Чего только она не сочиняет, чтобы мамочку и учителей вокруг пальца обвести. Последнее предположение показалось Свете весьма убедительным, и она немного успокоилась. И все-таки в душе остался нехороший осадок, будто она что-то недопоняла из того, что должна была понять, или не сделала то, что должна была сделать.
3
Света увидела Андрея около киоска с цветами, там, где они и договорились встретиться. Андрей ее не замечал. Он стоял, засунув руки в карманы помнившей и лучшие времена кожаной куртки, а ветер трепал его пшеничную челку.
«Высокий, худой, как пострадавшая Останкинская башня, – подумала Света, и тут же, вдогонку первой, промелькнула еще одна мысль: – Может, и стоит сегодня сходить в „Стрелку“. Есть у Андрея деньги или нет —это не важно, у меня на пару безалкогольных коктейлей хватит – родители подбросили, грехи замаливают».
– Привет! – Света легонько хлопнула Андрея по спине ладошкой в кожаной перчатке.
Он обернулся:
– Привет. Как дела?
Обычный обмен привычными фразами.
– Дела как сажа бела, – бодро ответила Света. – А у тебя?
– Примерно так же.
– Партия правой руки не идет или… – Света осеклась, заметив потухший взгляд друга.
Обычно его синие глаза светились энергией, заражая все вокруг своей добротой, а сегодня в них притаилась… потерянность.
– Что стряслось?
– Вадим днем позвонил…
Вадим, брат Андрея, в этом году заканчивал школу. Отца у них не было. Он умер три года назад. С тех пор мама управлялась с сыновьями одна. Вадим, не в пример Андрею, рос шалопаем. Света не сомневалась, что этот звонок касается его очередной выходки в школе. Она ошиблась.
– Маму кладут на операцию…
– Операцию? – ошеломленно переспросила Света. – Какую?
– Что-то женское. – Уголки губ нервно дернулись. – Я в этих вопросах не разбираюсь. Врач сказал, что сама операция несложная, но реабилитационный период займет некоторое время и потребуется щадящий режим. В общем, хороший уход.
Андрей поддел потрепанным ботинком попавшийся случайно каштан. Тот, как колобок, покатился по дорожке, Света проводила его бессмысленным взглядом. Они шли по аллее, усыпанной жухлыми листьями. Под ногами похрустывал тонкий ледок, затянувший лужицы к ночи. Мимо них проносились легковушки и автобусы. Но Света не обращала ни на что внимания. Она внезапно осознала, как хрупок ее счастливый мир. У нее есть мама, папа, они все любят друг друга, у них дружная семья, много родственников, пусть дальних, но все-таки близких людей, которые не оставят в беде, к которым всегда можно обратиться за помощью. Вон, не успела мама тетю Веру попросить, как она сразу сказала: «Приеду». А у Андрея? Только мама и брат. И если с мамой что-то случится, они с братом останутся одни. Об этом даже подумать страшно!
И тут Светина совесть напомнила ей, как отвратительно она вела себя весь вчерашний вечер, как несколько минут назад рассуждала о родительских грехах. Как целое утро накручивала себя, жалуясь Снежане на несправедливость судьбы. В мгновение ока все ее претензии к родителям, все ее жалобы на жизнь превратились в капризы избалованного ребенка.
«Впрочем, так оно и было», – с горечью призналась Света, найдя в себе силы посмотреть правде в глаза. Ей стало стыдно, ей захотелось провалиться сквозь землю, и она тут же поклялась, что непременно извинится перед родителями за свое свинское поведение и прямо с этой минуты начнет ценить то, что имеет.
– Завтра утром я уезжаю, – прервал молчание Андрей. – Думаю, раньше Нового года не появлюсь…
– Так долго! – вырвалось у Светы. – А как же консерватория?
Андрей передернул плечами:
– Наверстаю.
– А в деканате что скажешь? – заволновалась она.
– Справку сделаю. У меня соседка по лестничной клетке медсестра в районной поликлинике. Она мне какую-нибудь болячку придумает, а я в это время за матерью присмотрю и деньжат ей подзаработаю. Думаю, ей потом в санатории не помешает отдохнуть.
– Да, это верно, – горячо поддержала Света и поправила челку. Она, когда нервничала, всегда ее поправляла. – Слушай, Андрей, – она слегка замялась, – а у вас в Саратове как с работой? А то я могу у родителей денег попросить. В долг, – поспешно уточнила она, зная, что Андрей – гордый парень, благотворительности не потерпит.
– Нет, не нужно. – Он благодарно приобнял ее за плечо, но тут же отпустил и сунул руку обратно в карман куртки. – Я тапером побренчу в ночном клубе, там нормально платят, или в официанты пойду, в общем, найду, где пристроиться, руки есть. Главное, чтобы мама… – Тут голос Андрея сорвался, и он отчаянно замотал головой, словно пытался отогнать мрачные мысли.
– Все будет хорошо, – принялась убеждать Света. – Знаешь, еще один римский философ, не помню, как его зовут, но это не важно, так вот он говорил, что людей беспокоят не столько сами события, сколько то, как они об этом думают.
– Глубокая мысль, – согласился Андрей.
Примерно через полчаса на Садовом кольце они расстались. Стоя на подножке автобуса, Света напомнила:
– Ты обязательно звони. И если что будет нужно… может, лекарства какие редкие…
– Я обязательно позвоню. Спасибо, Свет.
– За что?
– За поддержку. Ты отличная девчонка.
Двери с шумом захлопнулись. Андрей помахал ей рукой и пошел к метро. Ему нужно было собираться в дорогу. А Света села на холодное пластмассовое сиденье и принялась смаковать на вкус, как звучит «отличная девчонка». Ей понравилось, но пульс ее не участился, и розы в душе не расцвели…
Поднявшись на свой этаж, Света со всей силы принялась нажимать кнопку звонка.
Делинь-делинь-делинь-делинь!..
– Свет, ты что, с ума сошла! – воскликнула мама, распахивая дверь и прижимая руки к груди. – Ты что трезвонишь, как на пожар! У меня сердце чуть не выпрыгнуло!
– Мамочка! – Света повисла у мамы на шее. – Мамочка! Простите меня, пожалуйста! Я больше не буду такой плохой!
