Тарас Шевченко - Гайдамаки. Музыкант. Наймычка. Художник. Близнецы
Теперь Антон Адамович хлопочет об определении меня в канцелярию дворянского предводителя, – уж это я и сам не знаю для чего. А когда это сбудется, тогда мы с вами будем видеться по крайней мере раза три в неделю. А пока приезжайте в воскресенье на ферму и полюбуйтеся на совершенно счастливых людей.
Преданный вам музыкант N*.
Дочитавши это самим счастием написанное письмо, я впал в какую-то болезненную задумчивость. Боже мой, неужели это была зависть? Нет, я не завидовал никому на свете. Это было горькое, невыразимо горькое чувство одиночества. Я чуть не заплакал от внутренней боли. В то время, как я собирался плакать, вошел ко мне Иван Максимович и спросил:
– Ну что, далеко уже прочитали мое немудрое повествование?
– Все прочитал, – ответил я.
– И описание свадебного пира?
– Нет, ни читал.
– Так прочитайте, непременно прочитайте. Потому, что я, можно сказать, больше всего рассчитываю на эффект этого великолепного изображения.
– А скажите, Иван Максимович, старики еще живы?
– Здоровехоньки. А о счастии и говорить нечего. А если б видели, что за внучку им бог послал! Совершенный ангел божий!
Я снова задумался.
– А знаете что, Иван Максимович? – спросил я его через минуту.
– А что?
– Отпустите меня завтра одного на ферму, а сами в воскресенье приезжайте.
– Ни за что. А коли уж вам так загорелось, то и я завтра могу с вами ехать. Да что вам так вдруг…
– У меня уж характер такой: я ужасно люблю смотреть на счастливых людей. И, по-моему, нет прекраснее, нет усладительнее зрелища, как образ счастливого человека.
– Это совершенная правда.
На другой день мы были на ферме. И я видел и был совершенно счастлив счастием этих простодушно благородных людей! Видел и свидетельствую истину сего неложного сказания. Аминь.
15 января 1855
Повесть написана в 1854–1855 годах в Новопетровском укреплении. Первое прозаическое произведение, в котором Шевченко обратился к теме крепостного интеллигента. Судьба главного героя Тараса была особенно близка автору, в ней отразились его личные переживания.
Киевская археографическая комиссия – занималась собиранием и публикацией старинных документов и археологическими исследованиями. В конце 1845 года Т. Г. Шевченко начал работать в комиссии, по ее поручению ездил по Украине и рисовал памятники старины.
Штернберг Василий Иванович (1818–1845) – художник, друг Шевченко.
Бельведер(тал.) – башня над домом для обозрения окружающих видов.
Амазонки и амазоны – в повести Шевченко это всадницы и всадники.
Виргилий – римский поэт, герой «Божественной комедии» Данте; Шевченко называет этим именем своего героя, сопровождающего его в поездке.
Марш из «Вильгельма Теля» – опера итальянского композитора Россини (1792–1862).
Сенклерское аббатство – место действия романа «Лес, или Сен-Клерское аббатство» английской писательницы Анны Радклиф (1764–1823).
Икона иржавецкой божьей матери – казацкая икона, считавшаяся «чудотворной», хранилась в селе Иржавец.
Золотаренко Иван Никифоров и ч (умер в 1655 г.) – нежинский полковник, соратник Богдана Хмельницкого; в 1654–1655 гг. – наказной (походный) гетман казацкого войска.
Персия – древнее название Ирана. Персепол (Персеполис) – древняя столица Персии.
Амфитрион – персонаж древнегреческой мифологии, в переносном значении – гостеприимный хозяин.
Гроссфатер(нем.) – дедушка; старинный немецкий танец.
Гольбейн Ганс (1465–1543) – немецкий художник.
Нимфы – в древнегреческой мифологии – второстепенные богини, олицетворяющие силы природы.
А к т е о н – пастух – персонаж древнегреческой мифологии; был превращен богиней Артемидой в оленя.
П р о с п е р о – персонаж пьесы «Буря» Шекспира (1564–1616).
Шпор Людвиг (1784–1859) – немецкий композитор.
Мендельсон Б а р то л ьд и – Ф ел и кс (1809–1847) – немецкий композитор.
Серве Андриен-Франсуа (1807–1866) – виолончелист и композитор. Шевченко слушал его игру в Петербурге.
Вебер Карл-Мария (1786–1826) – немецкий композитор. «Пре– циоза» – одна из его опер.
Миннезингеры – немецкие ііридворньїе поэты-певцы в эпоху средневековья.
«Н о р м а» – опера итальянского композитора Винченцо Беллини (1801–1835).
Орфей – мифический древнегреческий певец.
Качуча – испанский народный танец.
Томагаук – оружие индейцев Северной Америки.
Соломон – еврейский царь X столетия до нашей эры. Легенды приписывают ему особую мудрость.
Меценат – имя древнеримского вельможи; сделалось нарицательным для богатых покровителей искусств.
Автомедон – образ античной мифологии, проводник, кучер.
Буонарроти Микеланджело (1475–1564) – великий итальянский художник, скульптор и архитектор.
Одалиска – рабыня или прислужница.
Лист Ференц (1811–1886) – венгерский композитор и пианист. Гастролировал в России. Шевченко, вероятно, был на его концертах.
Плакатные билеты – паспорта, которые выдавались крепостным, отпускаемым на заработки.
Гайдн Иосиф – (1732–1809) – австрийский композитор.
Литовский замок – тюрьма в Петербурге.
Феб – в древнегреческой мифологии бог солнца.
Фетида – в античной мифологии богиня моря.
Bene, benissimo (лаг.) – хорошо, очень хорошо.
Фронтиспис – рисунок, отражающий наиболее характерные моменты содержания и помещенный на одном развороте с титульным листом.
Прометей – в древнегреческой мифологии – титан, подаривший людям огонь; герой поэмы Шевченко «Кавказ».
Семирамида – легендарная царица Ассирии, известна как устроительница «висячих садов» в Вавилоне и Мидии.
Клеопатра (69–30 гг. до нашей эры) – последняя царица из династии Птоломеев в Египте. Ее образ нашел широкое отражение в литературе и искусстве.
Партитура Мендельсона «Сон в Ивановскую ночь»– вступление к комедии Шекспира «Сон в летнюю ночь».
БЛИЗНЕЦЫ
10 июня 1855
Всему просвещенному миру известно и переизвестно, что понедельник день критический или просто тяжелый день и что в понедельник всякий более или менее образованный человек не предпримет ничего важного. Он лучше пролежит целый день; хотя бы там, как говорится, само дело просилось в руки, он перстом не пошевелит. Да и в самом деле, если хорошенько рассудить, если мы из-за презренного серебреника надругаемся над священными преданиями старины, что же тогда из нас будет? И выйдет какой-нибудь француз или, чего боже сохрани, куцый немец, а о типе или, так сказать, о физиономии национальной и помину не будет. А по-моему, нация без своей собственной, ей только принадлежащей, характеризующей черты похожа просто на кисель, и самый безвкусный кисель.
Но увы! не так думают прочие. Например, наше военное сословие далеко отстало от современников на пути просвещения. Они, например, не веруют вовсе в понедельник и легкомысленно называют этот священный завет отцов и дедов наших бабьими бреднями. Боже мой, боже, вот до чего мы дожили. А попросил бы я это усатое сословие[1] заглянуть, например, хотя бы в «Письмовник» знаменитого Курганова[2]: там именно сказано, что еще древние халдейские маги и звездочеты, а за ними и последователи учения Зороастрова[3] неукосненно веровали в критичность понедельника. Так вот поди, толкуй ты с беспардонною военщиною. Военный, вполне военный человек, – он лучше загнет лишний угол или возьмет у жида лишнюю бутылку самодельного рому, так называемого клоповика, чем выпишет мудрую книгу какую-нибудь, хоть, например, «Ключ к таинствам природы» Эккартсгаузена[4] с прекрасными рисунками знаменитого нашего Егорова[5]. Так где тебе, и слушать не хотят.
Я все это речь веду к тому, терпеливый читатель, что, поругавши освященные многими и премногими годами верования предков наших, именно в понедельник рано утром из уездного города П., и губернии тоже П., выступил в поход не то гусарский, не то уланский полк, не помню хорошенько. Помню только, что сбор в трубу трубили, поэтому и надо думать, что полк был кавалерийский, а если б был пехотный, то сбор били бы в барабан.
Входит и выходит из села или городка полк, – это два великие события, а особенно если полк, чего боже сохрани, простоит на квартирах хоть несколько дней; тогда выход его сопровождается слезами и очень часто самыми искренними слезами. Я это говорю только в отношении прекрасного пола. А насчет мужей и женихов я не говорю ни слова. И ни слова также не скажу о выходе реченного кавалерийского полка из реченного города П[ереяслава], разве только, что многие мирные гражданки провожали полк, хотя погода не совсем благоприятствовала, потому что шел затяжной дождь или, как назвал его покойный Гребенка[6], ехидный, сиречь мелкий и продолжительный. Но, невзирая на этот ехидный дождь, многие из гражданок провожали усачей своих до села N., другие до местечка Борисполя, а остальные, и самые бескорыстные, провожали даже до пределов киевских, то есть до переправы на Днепре. А когда полк благополучно переправился, то и они, поплакавши немного, тоже переправились через Днепр и разбрелися по великому городу Киеву и скрыли свои преступления и стыд в глухих притонах всякого разврата.
