Алексей Макеев - Я убью свое прошлое
«Суки». Илья свернул влево и, естественно, не угадал – охранник немедленно оповестил об этом. Но развернуться возможности не было – дорога сужалась до одной полосы, а позади, моргая фарами, тащилась белая плоская «бэха», бибикала недовольно. Охранник глянул в зеркало заднего вида и понимающе помотал головой.
– Стилист собачий едет, – пояснил он Илье. – У нее запись на сегодня, в три дома. Первый визит через пару минут. Ты побыстрее, если можно, дальше свернем и обратно поедем.
– Почему собачий? Стрижет паршиво? – Илья уже видел просвет между заборами и включил правый поворотник.
– Собачий в смысле к собакам едет. Прически им делать, маникюр и все такое. Одежду им подбирает под цвет шерсти, сама шьет на заказ, – сквозь зубы пояснял экскурсовод.
«Уроды». Илья повернул направо и пропустил недовольную «бэху» вперед. Она рывком набрала скорость и с ревом понеслась в горку, исчезла за ней. Илья осматривался по сторонам, прикидывал, какой дом мог принадлежать Меркушеву. Получалось, что любой, хоромы вокруг высились как на подбор.
– Здесь попы живут, здесь еще один певец, толстый такой, на педика похож, здесь бизнесмен, элитными гробами торгует, в них полгода свечки горят…
– Проверял? – с ехидцей поинтересовался Илья. «Гид» перекрестился и сплюнул через левое плечо.
– Эту дачку себе недавно продюсер один купил, в той бывшая любовница олигарха обитает. Он ей ребенка сделал, а сам за границу свалил, из Лондона по скайпу на сыночка любуется. Здесь еще одна курва раньше жила, стриптизерша, но свалила куда-то. Морда страшная, ржет, как лошадь, зато фигура… – охранник прикрыл глаза, припоминая обворожительные формы упорхнувшей дивы.
– Не Алина случайно зовут? – решил поддержать разговор Илья. Охранник кивнул и уставился на него. – Знаю, слышал, – снисходительно пояснил тот. – Только не она это, а он. Алина – мужик переделанный, точно знаю.
– Да ладно? – в глазах охранника Илья заметил ту же тоску, что и у поклонницы певца Издыхайлова при известии, что ее кумир – педик, да еще и в женской ипостаси.
Илья страдальчески возвел глаза к потолку «Кадиллака», оба помолчали с минуту, словно на поминках. Дорога повернула еще раз, в салоне запахло хвоей, за янтарными стволами показался еще один дом. На вид – самый обычный, ничего выдающегося Илья в нем не заметил, зато экскурсовод оживился, вытянулся в струнку, прищурился, словно пытался проникнуть взором за глухой забор из серого камня. Они, похоже, оказались у главной достопримечательности поселка, правда, пока неявной и скрытой от «туриста».
– А это бывший дом Валерия Меркушева, он жил здесь, пока не стал председателем совета директоров «Трансгаза», – произнес охранник.
«Что?» – хорошо, что дорога тут ровная, без изгибов и ответвлений. Прошло секунд пятнадцать, пока Илья справился с собой и остановил «Кадиллак». Опустил стекло и уставился на дом за соснами, потом на охранника. Тот, довольный произведенным эффектом, улыбался желтыми прокуренными зубами и даже сделал широкий жест рукой – вот, смотри, чей покой мы охраняем.
– Чего? Чего он председатель? Валерка Меркушев – председатель «Трансгаза»? – название должности подходило к фамилии убийцы как корове седло. Какой он, на хер, председатель совета директоров компании с офисом-небоскребом?! Так не бывает, этого не может быть! Глава крупнейшей в стране энергетической компании по геологоразведке, добыче, транспортировке и реализация газа, а также прочих углеводородов, монополист, способный выкручивать руки главам дружественных и не очень государств, расположенных по обеим сторонам Атлантики? «Опять? Опять не бывает? Не слишком ли часто за последний месяц?» Илья выбрался из машины и остановился на идеально чистом, без единой ледышки или снежинки тротуаре. Пялиться на фрагмент стены и окна можно сколько угодно, дом давно не принадлежит Меркушеву… Стоп, кто сказал – давно? Когда его там назначили?
– Да, Валерий Сергеевич недавно занял этот пост. И дом продал, переехал поближе к Москве, – подтвердил охранник.
– Когда переехал?
– Месяц или полтора назад, через день после того, как по телевизору про назначение сказали.
Месяц или полтора… Все верно, Наташка погибла почти накануне назначения Меркушева председателем совета директоров газового концерна. А Илья Кондратьев в это же время был объявлен в розыск за торговлю наркотиками, убийство и сопротивление сотрудникам полиции. Торопился господин Меркушев, очень торопился, потому и все хвосты подчистить не успел.
Много встало на свои места, многое прояснилось. Двоечник, извращенец и больной на голову человек становится во главе крупнейшего в стране газового концерна – это нормально, это по-нашему, ничего странного в этом нет. Но Наташка! Почему Меркушев разделался с ней через два десятка лет, а не раньше? Или не оставил ее в покое, убедившись за двадцать лет, что она ему не угрожает и не собирается? Или все же собиралась?..
Голова шла кругом, Илья плюхнулся в машину и направился к КПП. Охранник вякнул что-то вроде «а как же дом посмотреть?», но Илья отмахнулся с досадой – некогда мне, самолет скоро улетит. Высадил гида у ворот и погнал в строну кольцевой, выехал кое-как, влился в поток и покатил к своей развязке. И уже подъезжая к парковке у прокатной конторы, знал, что ему делать дальше. Меркушев сейчас все равно что инопланетянин, люди на таких должностях и по земле-то вряд ли ходят, к нему не подобраться, его окружают два-три кольца охраны, не меньше – эти и пулю в себя поймать готовы, и гранату хоть зубами перехватить, если мимо полетит – плюс отборные личники, плюс снайперы на возвышенностях поблизости. Напролом только кретин или самоубийца полезет, у любого, в том числе и у Кондратьева, ручонки коротки. Да, эта тварь ему пока не по зубам, нужно время. Первым делом выяснить, не однофамилец ли этот Меркушев.
Телевизор он последние лет пять вообще не смотрел и даже программой передач не интересовался. Скандальные шоу и однотипные боевики ему были неинтересны, чтобы посмотреть приличный фильм, существовала масса ресурсов в сети плюс кинотеатр. Лиза с Мишкой довольствовались тем же, только Ольга иногда, тайком от мужа, смотрела сериалы, а новости он находил в той же сети. Точно так же поступил и сейчас, войдя в квартиру, первым делом бросился к ноутбуку, включил, забил в строку поиска название газового концерна. Щелкнул по первой же ссылке, нашел раздел «руководство», перешел, открыл. На странице оказалось одиннадцать фотографий, одиннадцать сытых, ухоженных, довольных жизнью господ. Впрочем, нет – господ было десять, в их кружок непостижимым образом проникла женщина. Лет ей было под пятьдесят, одета строго, неброско и дико дорого, но вот перед лицом и фигурой тетеньки бессильны даже не деньги – деньжища. Не начальник Департамента экономической экспертизы и ценообразования всемирно известного акционерного общества, а торговка рыбой с привокзального рынка, кем и была, несомненно, те же двадцать лет назад. И взгляд торгашеский, оценивающий, и прическа из тех же лет, и оплывшее лицо с щеками на плечах, злобно поджатые ярко накрашенные губы. «Тоже, наверное, из мужика переделана», – страница закончилась, Илья крутанул колесико мыши, и фотографии поползли вверх.
Судя по их внешнему виду, у десяти господ все было хорошо, все прекрасно – и лица, и одежда, и, наверное, душа и мысли. Если только у убийцы может быть душа. Илья смотрел на первую фотографию плотного сосредоточенного господина. Прямые черные волосы падают на лоб, на залысины и намека нет, смотрит уверенно и даже нагло, квадратная, как у кинозвезды, челюсть выпячена вперед. «Привет, сволочь. – Илья разглядывал Меркушева, едва не врезался носом в монитор. – Да, это Меркушев Валерка собственной персоной, не узнать того, кому сам лично своими руками бил морду у пруда за школой, – не смешите меня, я его на всю жизнь запомнил». Только ухоженный, холеный, одет дорого, словно позирует для рекламы дорогого табака. Под фото помещалась краткая трудовая биография господина председателя. Родился, учился, служил, работал – Илья вдумчиво изучал каждую строчку. Родился – ладно, поверим на слово, служил – вранье, от армии Валерка откосил: то ли язву себе купил, то ли астигматизм – сразу и не вспомнишь. Это все знают, но всем плевать, не он первый, не он последний себе инвалидность покупает, поэтому едем дальше. Дальше было мутно и непонятно – несколько лет после окончания института Меркушев якобы трудился инженером-экономистом.
– Брехня! – орал в монитор Илья. – Ты такой же экономист, как я солист ансамбля песни и пляски крайних народов Севера! Ты школу-то еле закончил, говорят, директору за аттестат приплатил, а диплом купил, как и справку от армии! Экономист херов!
Меркушев снисходительно смотрел со своего протокольного фото и покровительственно улыбался одними губами. Дальше шло совсем непонятное, Илья прочел жизнеописание извращенца дважды и теперь не знал, что и думать по этому поводу. Все могло быть как чистой правдой, так и отборным, качественно замешанным и слепленным враньем. Младший научный сотрудник, руководитель отдела конъюнктуры рынка, начальник Управления внешнеэкономических связей, директор по развитию и инвестициям крупного ОАО, приближенного к «Трансгазу», генеральный директор этого самого ОАО, штатный советник председателя правления концерна, председатель совета директоров. Илья вытащил свои распечатки с таблицами с данными из купленных на «Горбушке» баз, сравнил обе меркушевские биографии. Получалось, что из списков обычных граждан тот выбыл, став директором этого самого ОАО, и произошло это семь лет назад. Значит, в базах все верно, они не врут, но информация о позднем периоде Валеркиной жизни каким-то чудом миновала Матрицу, или кто-то основательно подмел за Меркушевым все следы. Возможно, тот, кто втащил его на эту вершину и посадил в кресло, с которого открывалась дорога прямиком в Кремль. Или в могилу.
