Люси Монтгомери - Энни с острова принца Эдуарда
– За Алека или Алонсо? – оживилась Энни.
– За того или другого, полагаю, – вздохнула Фил. – Конечно, если мне когда-нибудь удастся решить эту дилемму.
– Чего там решать-то? – проворчала тетушка Джеймсина. – Я рождена была для того, чтобы баюкать младенцев, и не хочу запускать это занятие…»
– Вы должны стать более уравновешенной, Филиппа!»
– Конечно, в этом тоже есть свои плюсы, – согласилась Фил. – Но это не так забавно. Что касается Алека и Алонсо, то если б вы знали их, вам тоже трудно было бы выбрать кого-либо одного. Они оба – душки!»
– Ну и выбирайте того, кто лучше! – немедленно потребовала тетушка Джеймсина. – Кстати, тут есть один сеньор который от вас без ума. Я имею в виду Уилла Лесли. У него такие большие, красивые и выразительные глаза!»
– Они, пожалуй, слишком большие и выразительные, – как у теленка,» – сказала Фил немилосердно.
– Ну а что вы скажете о Джордже Паркере?»
– Мне нечего о нем сказать кроме того, что его словно накрахмалили и отутюжили…»
– А как насчет Марра Голсуорси? Вот уж в ком, по-моему, нет ни одного изъяна!»
– Он подошел бы, если б не был беден. Я должна выйти замуж только за состоятельного джентльмена, тетя Джеймсина. Богатство плюс красивая внешность, – таковы мои условия. Если б Гильберт Блиф был богат, я бы, не задумываясь, вышла за него.
– О, неужели? – довольно холодно отозвалась Энни.
– Ага, вот я и задела за живое нашу «собаку на сене»! – лукаво улыбнулась Фил. – Но не будем об этом сейчас! Рано или поздно мне придется выйти замуж, уж это точно. Но пусть уж этот роковой день подольше не наступает!»
– Выходите замуж только по любви, Фил! Таково мое резюме, – сказала тетушка Джеймсина.
Любить, как в старину, – прекрасно,Но старомодно и опасно! —
пропела Фил весело. – А вот и экипаж. Ну, я полетела! Чао-какао! Вы – две старомодные милашки!..
Когда Фил удалилась, тетя Джеймсина серьезно посмотрела на Энни.
– Эта девушка очень хороша и добросердечна – что правда, то правда. Но не кажется ли вам, Энни, что на данный момент она заблуждается в своих суждениях?
– Ну, я думаю, у нее с головой все в порядке, – ответила Энни, пряча улыбку. Просто она… трещотка!
Тетушка Джеймсина покачала головой:
– Надеюсь, Энни, что вы правы. Я ведь тоже ее люблю! Но никак не могу понять. Рассуждения ее просто меня коробят! Она не похожа ни на одну из девиц, которых я когда-либо знала, а также ни на одну из тех девиц, которыми мне доводилось быть!
– И сколько же обличий вы сменили, тетя Джимси?
– С полдюжины, детка!
Глава 20. Признание Гильберта
– День прошел довольно скучно и прозаично, – зевнула Фил, лениво потягиваясь на софе, с которой она согнала двух чрезвычайно возмущенных этим кошек.
Энни читала «Пиквикский клуб» Диккенса. Теперь, когда весенняя сессия была успешно сдана, можно было себе это позволить.
– Да, ничего особенного сегодня не произошло, – согласилась она и добавила задумчиво: – Но для кого-нибудь этот день стал замечательным и неповторимым. Для кого-то он был наполнен восторгами и счастьем. Может статься, где-то свершилось великое событие, или кто-то написал потрясающую поэму, или родился гений! А кто-то, может быть, сегодня умирает от любви, Фил.
– Зачем вы перечеркнули такую красивую тираду этим последним предложением, дорогая? – фыркнула Фил. – Не желаю портить себе настроение, думая обо всех этих разбитых сердцах или еще о чем-нибудь столь же грустном.
– Но не сможете же вы уклоняться от грустных и неприятных мыслей всю свою жизнь, Фил!
– Да нет же, детка! Разве я имею что-нибудь против? Вот те же Алек с Алонсо – просто несчастье всей моей жизни! Но я же не жалуюсь!
– Вы никогда ничего не принимаете всерьез, Фил!
– А зачем? На свете и без того полно серьезных людей. Мир нуждается в таких, как я, Энни; мы ведь просто получаем удовольствие от того, что в нем живем! Представляете, какое бы это было ужасное место, если б кругом жили одни серьезные интеллектуалы, да честные зануды?! Моя задача здесь, на земле, в том, чтобы пленять и очаровывать! Признайтесь, когда я вошла в вашу жизнь, она от этого стала еще ярче и интереснее! Мы ведь так славно прожили эту зиму в Пэтти-Плейс все вместе, не правда ли?
– Все это так, – согласилась Энни.
– И все вы так полюбили меня, даже тетушка Джеймсина, которая не сомневается в том, что у меня мозги набекрень. Но зачем же мне меняться? Ох, Энни, я так хочу спать! Вчера допоздна я читала эту дурацкую книжку про привидения. Естественно, я лежала в постели, а когда окончила чтение, думаете, я смогла подняться и потушить свет? Как бы не так! И если бы Стелла не вошла в мою комнату, лампа так бы и горела до утра. Когда я услышала, что Стелла встала, то позвала ее и попросила погасить свет. Сама я не в состоянии была это сделать, и я ей это объяснила. Если б я заставила себя подняться, привидение точно схватило бы меня за ногу, и я не успела бы снова нырнуть под одеяло! Кстати, Энни, а тетушка Джеймсина уже решила, как проведет это лето?
– Да, она останется в Пэтти-Плейс. Я знаю, ради кого она все это делает… Ради этих трех несчастных кисок! Впрочем, она говорит, что это слишком хлопотно – снова перебираться в ее собственный дом. К тому же, тогда начнется настоящее паломничество гостей, а она этого терпеть не может.
– А что вы читаете?
– «Пиквикский клуб».
– При чтении этой книги у меня всегда начинает сосать под ложечкой… Вся эта вкусная еда, которая там описывается, разжигает зверский аппетит! – призналась Фил. – Персонажи то и дело поглощают ветчину, яйца и молочный пунш. Я немедленно лезу в буфет после чтения «Пиквика»… Кстати, о еде. У нас есть что-нибудь вкусненькое, королева Энни?
– Я приготовила лимонник сегодня утром. Хотите взять кусочек?
Фил весело помчалась к буфету, а Энни отправилась вместе с Расти погулять по саду. На улице было сыро, и в воздухе разливались тонкие ароматы; так бывает ранней весной, по вечерам. В некоторых тенистых местах в парке все еще лежал снег. Талые сугробы прятались от ярких лучей апрельского солнышка под развесистыми кронами сосен, которые росли вдоль дороги, ведущей к гавани. Поэтому, воздух все еще был холодный, а дорога – грязная. Но повсюду уже пробивалась зеленая травка; Гильберт чудом отыскал в каких-то ему одному известных уголках белые ландыши. Из парка он возвращался, неся целую охапку нежных цветов.
Энни уселась на большой серый камень, лежавший в саду. Она любовалась гладкими березовыми веточками, такими изящными и совершенными, трепетавшими на фоне розового весеннего заката. Воистину, о них можно было написать целую поэму!
Энни строила воздушный замок; в нем были чудесные дворы, залитые солнечным светом, и просторные залы. По всему этому чудесному замку распространялся запах арабских благовоний. Она жила в нем и была царствующей королевой. Поэтому, Энни нахмурилась, когда в ее мечту вторгся Гильберт Блиф. Молодой человек спешил к ней через сад. Последнее время она вообще старалась не оставаться наедине с Гилом. Но сейчас деваться было некуда: даже Расти ее покинул.
Гильберт сел рядом с Энни на камень и протянул ей свежесорванные ландыши.
– Не правда ли, Энни, эти цветы напоминают о доме и о наших полузабытых школьных пикниках?
Девушка приняла цветы и спрятала в них свое лицо.
– Я словно вдруг очутилась на той пустоши, входящей в земельные владения мистера Сайласа Слоана, – с восторгом сказала она.
– Полагаю, через несколько дней вы и взаправду туда попадете!
– Нет, только через пару недель. Я собираюсь съездить вместе с Фил в Болинброк, перед возвращением домой. Вы раньше меня попадете в Эвонли!
– Увы, Энни, я не смогу поехать на лето в Эвонли. Мне предлагают работу в офисе «Дейли Ньюс», и я решил принять это предложение.
– Вот как – пробормотала Энни, пытаясь представить себе лето в Эвонли без Гильберта. Почему-то такая перспектива ее не вдохновила. Но потом она решительно сказала:
– Для вас, конечно, это выход из положения…
– Да, и я очень на это рассчитывал. Это поможет мне продержаться в следующем году.
– Только не работайте слишком много! – вырвалось у Энни. Девушка густо покраснела. Ну почему Фил нет сейчас рядом! Она поспешно сказала:
– Вы всю зиму столько занимались!.. Правда, чудесный вечер? А знаете, под тем старым, трухлявым деревом я сегодня обнаружила белые фиалки! У меня такое чувство, будто я нашла золотую жилу…
– Вы всегда открываете золотые жилы, Энни! – заметил Гильберт несколько рассеянно.
– Идемте, может быть, вместе нам удастся найти еще, – предложила Энни с энтузиазмом. – Я позову Фил, и…
– Не нужно никого звать, Энни, и не думайте о фиалках… сейчас, – быстро сказал Гильберт, беря ее за руку. Как ни пыталась, девушка не смогла высвободить ее. Он продолжал с жаром:
