Холли Вебб - Тайна мальчика из джунглей
Глава третья
– Мейзи! Мейзи! Дорогая, очнись!
Мейзи моргнула. Глазам стало больно от яркого света свечи, и девочка отвернулась.
– О, ты пришла в себя. Миссис Хитчинс, не беспокойтесь, всё хорошо. Мейзи, что случилось? – профессор Тобин говорил встревоженно и совершенно отчётливо. – Ты упала с лестницы? Что ты делала наверху в это время?
– Грабитель… – Мейзи посмотрела на профессора. Над ней склонились обеспокоенные бабушка, Салли и мисс Лейн.
– Грабитель! – ужаснулась бабушка. – И правда, передняя дверь приоткрыта! Мой серебряный чайник!
– Нет… он был в комнате профессора. Ой, а где Эдди? Он бросился за вором. Надо было его остановить, но у меня сильно кружилась голова, я вообще ничего не понимала… Он вернулся? А вдруг грабитель что-нибудь с ним сделал?
– Всё хорошо, он тут! – успокоила её мисс Лейн, актриса, снимавшая комнаты на четвёртом этаже. Она указала на ступеньки у входной двери. – Вот он.
Мейзи аккуратно и медленно обернулась – у неё сильно болела голова. Эдди, с трудом переставляя лапы, поплёлся к ней по лестнице. Мейзи с ужасом выдохнула. Обычно щенок, полный энергии, бежал к ней, а сейчас…
– Эдди! – вскрикнула она. – Он тебя ранил?
– Мейзи, кажется, он просто устал, – профессор погладил Эдди по спине. – И запыхался.
Эдди свесил язычок и плюхнулся рядом с Мейзи. Девочка с любовью его погладила.
– Хороший мальчик! Ты погнался за грабителем, да?
Казалось, Эдди кивнул в ответ, будто понял хозяйку, и выплюнул на ночнушку Мейзи что-то красное и обслюнявленное.
– Чего ещё ждать от этой собаки! – вздохнула бабушка. – Что это за отвратительное месиво?
– Перья… – прошептала Мейзи и принялась рассматривать добычу. – Ой, профессор, вор украл какое-нибудь чучело? Или Джаспера? Перья такого же цвета, ярко-красные! – Она замолчала, силясь вспомнить, где ещё видела красные перья. Когда голова кружится – думать трудновато. Мейзи видела лицо, крючковатый нос, тёмные глаза – и перья вокруг. Но это точно был не вор – она даже его лица не разглядела. На самом деле она о нём вообще ничего не помнила, кроме того, что он легко её оттолкнул, будто пушинку. «Наверное, я очень сильно ударилась головой – поэтому всё забыла…» – подумала девочка.
Профессор Тобин наклонился и подобрал остальные перья. Он пропустил их сквозь пальцы и нахмурился. Внезапно его лицо исказилось от ужаса.
– Маска! Маска с перьями!
Глава четвёртая
Профессор так расстроился, что бабушка поспешила заварить крепкий чай, а все остальные отправились наверх в комнаты профессора Тобина.
Профессор, в изумрудно-зелёной ночной рубашке и в съехавшем на лоб ночном колпаке, вжался в кресло. Он был совершенно разбит.
– Надо заявить в полицию. Эта маска – главное сокровище моей коллекции, – мрачно объяснил он и уставился на пустующее место на стене, где раньше висел артефакт. – Она очень редкая! Такой маски вы нигде не найдёте – по крайней мере за пределами Амазонки.
– Амазонки? – удивилась Мейзи. – Вы про ту огромную реку? Там ещё рыбы-людоеды водятся?
– В общем, да. Только рассказы о пираньях сильно преувеличены, – сказал профессор, заметив, как побледнели Салли и мисс Лейн. – Некоторые из них вообще предпочитают фрукты.
– Так вы были на Амазонке? – спросила его мисс Лейн, раскрыв глаза шире. – Маска оттуда?
– Да… – вздохнул профессор. – Правда, я не назову точное место. Понимаете, я тогда потерялся. Огромный кайман – это такой крокодил – перевернул моё каноэ. Меня и часть моего груза выбросило на берег, а больше – никого. Позже я узнал, что мои коллеги сочли меня мёртвым, и несколько друзей даже собрали деньги, чтобы установить в столовой моего колледжа в университете красивую мемориальную доску. Когда я вернулся, они, конечно, рассердились.
Мейзи захихикала:
– А как вы вернулись домой?
– Я пошёл по берегу, заодно исследуя реку, и внезапно наткнулся в лесу на охотника из местного племени.
– Наверное, он был свирепым? – опасливо уточнила Салли. – Я слышала, что в лесных племенах используют отравленные стрелы, чтобы точно убить врага!
– Возможно, он и был свирепым, – согласился профессор, – только вот когда я его встретил, его обвила огромная анаконда. Это змея, – добавил он, заметив, что никто ничего не понял. – Я её даже измерил – почти семь метров в длину! А потом…
– Что потом? Что вы сделали? – заинтересованно спросила Мейзи. – Вы его спасли?
– Я снял шарф, накинул на змею и затянул его. Потом оттащил анаконду от мужчины. Благо мой крик о помощи услышал его соплеменник. У нас получилось полностью оторвать змею от охотника, который потом отрубил ей голову. – Профессор вздохнул с сожалением.
– А вы что, не хотели, чтобы змею убили? Она же чудовище! – ужаснулась бабушка.
– Да, правда. Но, миссис Хитчинс, это такое величественное создание! Жалко его. В общем, оказалось, что Ачучи, охотник, которого я спас, – главный в племени, вроде вождя. Все были мне благодарны за его спасение.
– И отблагодарили вас маской, – кивнула Мейзи. – А дорогу домой они вам тоже показали?
– Да, но сначала я провёл с ними несколько месяцев. Я повредил ногу, когда боролся с анакондой, надо было, чтобы она зажила. Я учил их английскому – и мне это нравилось. Очень гостеприимные люди! Хотя от жареной анаконды вскоре уже тошнило. Когда же пришло время уезжать, они устроили грандиозную церемонию – все танцевали и пели. Именно тогда мне подарили маску. У меня даже фотография осталась, на столе стоит.
Профессор встал было с кресла, но Салли пулей метнулась к столу и взяла фотографию. Мейзи часто протирала красивую серебряную рамку и рассматривала людей на фотографии, но даже не догадывалась, какая история кроется за этим снимком!
Посередине стоял профессор Тобин с маской в руках. Слева от него стоял низкий мужчина, весь в морщинах. Из одежды на нём была только набедренная повязка, а из украшений – прекрасное ожерелье из перьев и зубов. Справа широко улыбался мальчик.
– Удачная фотография! Особенно если вспомнить, что мне пришлось учить одного из мальчиков делать снимки, а фотопластину[1] я вёз до самого Лондона, – с гордостью заметил профессор. – Повезло, что камера была хорошо упакована в клеёнку и крокодил не повредил её!
– А кто этот мальчик? – спросила Мейзи. Казалось, они одного возраста.
– Это Даниил. Ну, я его так звал. Он внук Ачучи и самый прилежный мой ученик! Я рассказал ему про Даниила и львиный ров[2] – и его так увлекла история, что он решил позаимствовать оттуда имя! – Профессор улыбнулся. – Ты мне его напоминаешь, Мейзи. Такая же упорная и усердная. Я предложил Даниилу поехать со мной в Англию, чтобы продолжать учиться. Но он сильно привязан к лесу и племени, даже подумать не мог о том, чтобы жить где-то ещё…
Профессор взглянул на пустое место на стене и вздохнул:
– Эта маска – гордость моей коллекции! Красивейшая резная работа, а как утончённо расписана! Я хотел, чтобы на неё смотрели другие люди, чтобы чувствовали, что и в диких лесах Амазонки можно создавать красоту! Многие говорят о жителях Южной Америки как о дикарях, но, понимаете, они совершенно не такие!
Мейзи заметила, как Салли и мисс Лейн переглянулись. Для них охота в лесу и ужины из жареных змей как раз являлись признаком дикарства. Но маска действительно была очень красивой, хотя и страшной одновременно. Мейзи понимала, что имеет в виду профессор.
– Мы найдём её! – пообещала она, пытаясь приободрить профессора.
Тот улыбнулся девочке, но в его улыбке было мало надежды. Он выглядел очень подавленным.
Бабушка погладила его по плечу:
– Профессор, идите спать. Нам всем стоит отдохнуть. Утро вечера мудренее, в конце концов.
Профессор кивнул.
– Вы правы, миссис Хитчинс, конечно, вы правы, – вздохнул он.
Мейзи сжала кулачки. Профессор думает, что всё потеряно. Но она сделает всё, что только возможно, чтобы вернуть маску! Вора никто не видел, поэтому будет сложно – настоящая проверка её навыков сыщика. Если бы только вспомнить чуть больше о том, что произошло!
Мейзи поднялась по лестнице и села именно там, где её ночью толкнул преступник. Девочка вздохнула – ничего не вспоминалось. Бабушка сказала, что Мейзи надо отдохнуть, но девочка решила всё же прибраться на лестнице. Мейзи надеялась, что это поможет ей вспомнить что-нибудь о преступнике – как он выглядел. Или что он сказал. Или что-нибудь ещё.
В комнатах профессора никаких зацепок не оказалось, кроме голой стены. Рано утром полицейский осмотрел комнату и тоже ничего не нашёл – Мейзи подслушала его разговор с профессором, подкравшись к двери.
Девочка с надеждой огляделась. Перед ней обычная лестница, обычные ступеньки – ничего нового. Только на обоях, рядом с тем местом, где она присела, была царапина. Кажется, бабушка переживала из-за неё больше, чем из-за пропажи маски, ведь обои совершенно новые! Мейзи подумала, что вор, наверное, ударился о стену, когда столкнулся с девочкой на лестнице. Но царапина в расследовании не помогала.
