Михаил Гершензон - Робин Гуд
Шериф и знатные гости взошли на помост, разукрашенный пестрыми лентами. По правую руку рядом с шерифом сидела его жена в туго зашнурованном лифе, с серьгами в ушах, с длинными косами в шелковых вышивных чехлах.
Стуча мечами по доскам, рассаживались рыцари по местам.
Густая толпа окружала просторное стрельбище – железные колпаки вояк вперемежку с широкополыми войлочными шляпами крестьян.
Четыре сотни лучников, позванивая тетивами, ждали начала состязания.
Маленький старичок с кожаной сумкой за плечами опустился на колени перед шерифом.
– Благородный лорд шериф, – промолвил он тихо, оглянувшись по сторонам, – если ты подаришь мне одну золотую марку, я скажу тебе, как найти среди этих стрелков разбойника Робин Гуда.
– А кто ты такой и что известно тебе о разбойнике, старик?
– Я стрельник из Трента, сэр. Я сделал для Робин Гуда стрелы, с которыми он прибудет на праздник. В наконечниках этих стрел я прорезал искусные щели, так что стрелы при полете будут петь протяжным и резким свистом. Разбойника не узнать среди других стрелков, потому что он переоделся и выкрасил бороду. Но ты отличишь его по свистящим стрелам.
Шериф запустил руку в кошель, висевший у пояса, и бросил старику немного серебра.
– Ты заслужил награду, старик! Если твои стрелы помогут изловить разбойника, ты получишь новый кафтан и денег в придачу.
Он подозвал к себе начальника городской стражи и приказал ему выследить стрелка со свистящими стрелами, схватить его незаметно и тихо, чтобы не нарушить веселье праздника.
Между тем стрельба началась.
Круглая мишень была врыта в землю за двести двадцать ярдов от черты.
Прижимая коленом упругое дерево, стрелки сгибали луки, чтобы накинуть петлю тетивы на зарубку. Словно стая птиц с резкими криками пронеслась над стрельбищем – это витые сухожилия запели под сильными пальцами.
То здесь, то там громко хлопала, лопаясь, слишком туго натянутая струна.
Черный Билль зорко всматривался в лица лучников.
Он узнал Маленького Джона, и Белоручку, и тощего стрелка, с которым однажды ему пришлось уже встретиться на стрельбищном поле за городскими стенами.
Но Робина не было видно.
Когда черед дошел до лесничего, он уверенной рукой пустил стрелу в мишень, и эта стрела пропела не громче, чем все другие, потому что лучший подарок хромого из Трента Черный Билль берег для трудного спора, который был впереди.
Слепец с двумя красными ямами вместо глаз протиснулся вперед, таща на ремне трехногую собаку.
– Безглазый с безлапым пришел! Дайте дорогу! – кричали ребята, и люди сторонились, чтобы пропустить слепца.
Все в Ноттингеме знали, что старый Генрих был когда-то первым стрелком на всю Англию, но шериф изловил его в королевском лесу на охоте и в наказание выколол ему глаза.
Парень в малиновой куртке положил руку слепому на плечо.
– Здравствуй, Генрих, – сказал он тихо. – Что не видать тебя в Шервуде?
– Приду, приду, стрелок, – вздрогнув, ответил безглазый. – И то заскучал в Ноттингеме.
Слепой склонил голову набок и долго прислушивался к жужжанию стрел.
– Эх, пострелять охота! – промолвил он.
Парень в малиновой куртке сунул в руки слепому свой лук и стрелу.
– А ты покажи им, Генрих, что для такой мишени и глаз не нужно.
Еще одна стрела прожужжала мимо и стукнулась в мишень.
– А клянусь Святой Троицей, покажу! – Безглазый улыбнулся широкой улыбкой. – Подержи моего пса, сынок. А ну-ка, ребята, поставьте меня у черты!
Запрокинув назад голову, он прошел к черте, у которой показывали свое искусство стрелки. Толпа притихла, глядя на горделивую осанку слепого.
– Стреляйте, стреляйте, молодцы! – сказал старик. – Бейте сильнее, чтобы я услышал мишень.
Лук неподвижно замер в его руке.
Не шевелясь, старый стрелок прислушивался, как ударяются стрелы в круглую доску. Стрела, оттянутая дальше правого уха, медленно поворачивалась на звук; легкий ветерок шевелил яркие павлиньи перья на ее древке.
– Сколько ярдов до мишени?
– Двести двадцать.
Привычная рука подняла жало стрелы дюймом повыше.
– Смотри, шериф, – громко сказал слепой, не поворачивая головы, – в такие мишени только и стрелять что сослепу!
Он спустил тетиву с такой силой, что стрела надвое расколола мишень. Потом, не обращая внимания на восторженные крики стрелков и народа, высоко вскидывая колени, зашагал прочь от черты. Парень в малиновой куртке выбежал к нему навстречу с трехногой собакой на ремне.
Немало потребовалось времени, чтобы все четыре сотни лучников выстрелили по первому разу.
Ко второй стрельбе из них осталось пятьдесят человек.
Мишень поставили дальше на сотню ярдов, и по три стрелы в нее всадили только семеро: синяя куртка, рыжая куртка, Черный Билль, малиновая куртка, тощий лучник и двое стрелков из шерифовой стражи.
Теперь слуги принесли охапку прямых ивовых прутьев, очищенных от коры, и воткнули три прута в землю на расстоянии в триста ярдов от черты.
Крестьяне веселыми возгласами подзадоривали стрелков:
– Неужто кто-нибудь срежет стрелой такие тонкие прутья?
– Это только Робину впору!
– Старый Генрих, уж верно, срезал бы, будь у него глаза.
– А Робин-то струсил: не видать его что-то сегодня.
– Ясное дело – всякому шкура дорога. Приди он, его живо бы сцапал лорд шериф.
– Эй ты, рыжая куртка! Что ты там шепчешь над своей тетивой? Скажи, как звать твоего святого, помолимся вместе – авось скорее услышит!
Тощий лучник первым вышел к черте.
– Вот стрелок! Не стрелок, а стрела: и тонок и легок!
– Что это он колдует? Гляди: перышко кинул в воздух!
– Это он ловит ветер.
Внимательно проследив полет пушинки, лучник прицелился и спустил тетиву. Прут задрожал, но стрела, задев его, пролетела мимо. Со второго выстрела он расщепил ивовый прут, третья стрела пролетела мимо.
– Ну, рыжая куртка, покажи, как любит тебя твой святой!
Рослый парень вразвалку подошел к черте, отер правую руку о свою рыжую куртку, широко расставил ноги и выстрелил. Вырванный сильным ударом прут упал на траву.
Черный Билль исподлобья посмотрел на стрелка: его раздосадовала удача Маленького Джона.
Второй прут разлетелся в щепки.
– Ай рыжий, ай рыжий! – кричали в толпе. – Да он мухе в глаз попадет, если крепко прицелится!
Но на третий раз Маленький Джон промахнулся. Синяя куртка сменила его у черты.
Вилль Белоручка, промазав два раза подряд, виновато посмотрел на парня в малиновой куртке. Тот укоризненно покачал головой.
Первый из воинов шерифовой стражи выпустил три стрелы, но все пролетели мимо трудной мишени.
Теперь пришел черед Черного Билля. По своему обыкновению, он сощурился так, что стрелки покатились со смеху.
Протяжный, резкий свист пронесся над полем.
Прицел был взят слишком низкий – стрела впилась в землю у самого прута.
– Да ты жмурься получше! – кричали ему со всех сторон. – Не робей, борода! Это черт толкнул тебя в локоть!
Шериф привстал с места, услышав свист стрелы.
– Где твоя хваленая меткость, стрелок? – спросил он насмешливо, и лесничий ответил ему удивленным взглядом. – Покажи, покажи, как вы бьете королевских оленей!
Сменив тетиву на луке, Черный Билль выстрелил снова. В неподвижной тишине опять раздался резкий, свистящий звук. Второй прут был расщеплен надвое, а за ним и третий.
– Что за стрелы такие у молодца? Свищут, как змеи. А прицел у него хорош! Если б он пристрелялся…
Какая-то суматоха поднялась вокруг чернобородого стрелка, когда он шагнул в толпу. Но все глаза направлены были на мишень, потому что второй воин из шерифовой стражи стоял уже у черты и целился.
Раз… Первый прут пошатнулся, оцарапанный стрелой.
Два… От второго отлетела верхушка.
Три… Третий прут раздвоился вилкой.
Толпа пошатнулась, четыре сотни луков поднялись в воздух, приветствуя искусного стрелка. Шериф снова встал, и в его руке заблестела золотом и серебром стрела, предназначенная победителю в состязании. Он помедлил одно мгновение, глядя, как его стражники тащат в сторону от стрельбища упирающегося чернобородого стрелка.
В это время к черте вышел парень в малиновой куртке.
– Таких удальцов я люблю, – весело сказал парень, тяжелой рукой хлопнув воина по спине. – Только спор наш еще не кончен. Эй, там, не зевайте! Поставьте новые прутья!
Три стрелы, сверкая павлиньими перьями, одна за другой слетели с его тетивы, три расщепленных прута запрыгали в дальнем конце поля.
– А теперь, молодец, мы с тобой потягаемся снова, – шепнул Робин шерифову стрелку. – Только, чур, уговор: если ты меня обстреляешь, я пойду под твое начало, а если я тебя – гулять тебе со мной вместе по веселым лесам!
