Анна Антонова - Танец мечты
– Кстати, ты не только поешь, но и танцуешь классно!
– Спасибо, – сдержанно поблагодарила я. – Но это же хор, как ты мог мой голос выделить?
– Да уж постарался! – хмыкнул он. – Надеюсь, понравились овации, которые я вам организовал?
– Так это ты? – задохнулась от возмущения я.
На самом деле в душе у меня тоже все пело и танцевало – он был на вчерашнем концерте и видел мое выступление!
– Конечно, я, – уверил Денис и вдруг спросил изменившимся голосом: – Кстати, так это не того чувака девушка гопников наняла? Ну, с которым ты плясала?
Разговор принял неожиданный оборот – я опешила и пробормотала:
– Нет, это совсем другая девушка…
– Неужели того, с которым ты в кино ходила?
От обиды на глазах у меня выступили слезы:
– Ты издеваешься?
– Я же не виноват, что ты сегодня с одним, завтра с другим…
От этого несправедливого обвинения во мне проснулась злость. Слезы сами собой высохли, и я саркастически закончила:
– …послезавтра с третьим! Устраивает тебя третий номер?
И, не дожидаясь ответа, швырнула в него букетом и не оглядываясь пошла прочь.
Глава 16
Ангельский голос Нового года
Всякого я ожидала, но того, что случилось на концерте и после него, не могло мне привидеться даже в самом страшном сне. Домой я шла как автомат, отключив мысли и эмоции. Наша студия дружно отправилась в кафе отмечать успех, но мне удалось сбежать – я чувствовала, что веселиться категорически не способна.
Больше всего мне было обидно, что Денис умудрился испортить мне такой день! Теперь воспоминания о концерте будут связаны только со случившейся после него отвратительной сценой… О Новом годе, который наступал завтра, речи вообще не шло – никакого праздничного настроения не осталось и в помине, и трудно было представить, будто за оставшийся день что-то изменится.
– А где цветы? – первым делом поинтересовалась мама, едва я переступила порог. – Я уже и вазу приготовила…
– Убери обратно, – мрачно ответила я. – Цветы отменяются.
В одном Денис был прав – мама у меня супер. Не став ничего выпытывать, она просто сказала:
– Расскажешь, когда захочешь.
И это утешило сильнее любых других слов.
Оказавшись в своей комнате, я наконец от души разревелась. Ни одна особь мужского пола больше ко мне не подойдет! Если даже тот, кто казался лучшим, устроил такое, что можно ожидать от остальных…
Утро тридцать первого декабря встретило меня веселой суетой на кухне – мама с бабушкой готовили праздничный завтрак. Я не хотела портить своим самым близким и любимым людям праздник, поэтому изобразила на лице улыбку и включилась в процесс. Пусть думают, что у меня все хорошо, и не расстраиваются.
Весь день я помогала готовить праздничный стол, смотрела телевизор, поправляла игрушки на давно наряженной елке, принимала поздравления на своей страничке «ВКонтакте» и сама поздравляла близких и далеких знакомых с наступающим… Но ничто не помогало заполнить пустоту в душе, поселившуюся там со вчерашнего дня. По крайней мере, мне удавалось удачно делать вид, что все в порядке, а о другом я и не мечтала.
Наступили ранние зимние сумерки. Я подошла к окну, привычно прижалась лбом к стеклу и посмотрела на каток. К моему удивлению, людей на нем оказалось не меньше, а больше обычного – оказывается, многие вместо суеты на кухне и сидения у телевизора взяли коньки и ушли из дома туда, где ярко сияют разноцветные огни, сверкает елка и гремит музыка, слышная даже сквозь наглухо заклеенные на зиму окна.
Я отстраненно подумала, что раньше – всего день назад! – меня тоже немедленно потянуло бы окунуться в эту волшебную атмосферу, но сейчас не почувствовала ничего, словно меня вычеркнули из списка приглашенных на праздник жизни.
– Ира, сходи на каток, – осторожно сказала неслышно вошедшая в комнату мама. – У нас уже все готово, а тебе надо погулять, развеяться.
– Нет, – не оборачиваясь, отказалась я. – Никуда я не хочу, а на каток – особенно.
Видимо, это прозвучало очень решительно, и мама не стала настаивать. Она только вздохнула, но от комментариев снова воздержалась, за что я была ей особенно благодарна.
Вместе за всеми я села за стол, поковырялась в салатиках, посмотрела праздничное шоу, без всякого трепета ожидая Нового года. А раньше едва ли не минуты считала до наступления двенадцати часов, верила, что загаданные желания сбываются, выпрашивала хотя бы глоточек шампанского…
Яркий свет за окнами погас – сегодня каток закрылся позже обычного, не в десять, а в одиннадцать. Что ж, работников можно понять – им ведь тоже хочется отметить Новый год.
Час пролетел незаметно, и наконец раздались заветные удары курантов. Шампанского мне в этом году налили без всяких просьб, но даже это оставило меня безучастной – в глубине души, разумеется. Внешне я ничем не давала повода усомниться в том, что мне весело, как и всем. Мама, естественно, догадывалась о моей искусной актерской игре, но заговорщицки не подавала вида. Телефон разрывался от поздравительных эсэмэсок, я открывала их, читала пожелания всяческого счастья, не веря, что оно когда-нибудь со мной случится, и строчила ответ такие же ничего не значащие слова.
В ночном небе засверкали фейерверки – сразу после боя курантов народ высыпал во двор, и теперь там стоял оглушительный грохот от повсеместно взрывающихся петард. Мама отдернула шторы – на уровне нашего четырнадцатого этажа салюты смотрелись особенно эффектно – и удивленно воскликнула:
– Каток снова заработал!
Я подошла к окну и убедилась – над пустым льдом призывно загорелся яркий свет и заиграла музыка, словно приглашая всех желающих вернуться на коньки.
– Встретили Новый год и решили еще немножко поработать, – усмехнулась мама и лукаво заметила: – Тебе не кажется, что это твой шанс?
Сердце мое забилось быстрее, я заволновалась, стремительно осознавая: мама права – это мой шанс, и упустить его я не могу!
– Да, пожалуй, выйду покатаюсь, – дрогнувшим голосом ответила я и побежала одеваться.
На улице было светло и многолюдно, как днем. Все вокруг смеялись, радостно орали и непрерывно поздравляли друг друга с наступившим Новым годом. Я чувствовала, что невольно заражаюсь этим настроением, и ожидание новогоднего чуда медленно, но верно вытесняет из моего сердца поселившуюся в нем тоску.
Когда я подошла к катку, он уже не был пустым – народ верно расшифровал призыв и поспешил на него откликнуться. Я их понимала: какой смысл сидеть дома у телевизора, если можно одеться, выйти в двор, встать на коньки и разделить праздник с другими…
Переобувшись в стремительно заполнявшейся людьми раздевалке, я выползла на каток. Я не появлялась тут так давно, что успела все забыть и теперь стояла на коньках словно в первый раз. Потихоньку стала возвращаться досада – вот и попраздновала! Сейчас растянусь – особенно после шампанского – на радость всем желающим посмеяться.
Не отпуская бортик, я отъехала от входа, чтобы меня не сбила стремительно прибывающая публика, и кое-как тронулась вперед. Хорошо хоть сегодня никто в хоккей не будет играть, мелькнула в голове саркастическая мысль, и в этот же момент в сетку над моей головой с грохотом врезалась шайба. Я вздрогнула, пошатнулась, но устояла на ногах и медленно повернулась.
– Привет! Давно не виделись! – проорал Денис, перекрикивая несущееся из динамиков бессмертное «Новый год к нам мчится».
Я стояла, рассматривая его лицо сквозь хоккейную маску, и не знала, требуется ли ответ. Ответ не требовался – он подхватил меня под руку и быстро повез за собой.
– Стой! – испуганно закричала я, отчаянно балансируя свободной рукой. – Я же сейчас упаду!
Не реагируя, он довез меня до центра и остановил прямо посередине катка.
– Ты что, больно же! – возмутилась я, тряся освободившейся рукой.
– А мне, думаешь, не больно?
Я поняла, почему Денис приехал именно сюда, в самую дальнюю от динамиков точку – здесь можно было разговаривать, лишь незначительно повышая голос.
– Как я теперь отсюда уеду? – возмутилась я, глядя на близкий, но такой недостижимый бортик.
– Не уедешь, пока я не разрешу, – пообещал он. – Что ты мне вчера устроила?
– Я устроила? – задохнулась от возмущения я. – Кажется, это ты решил поиграть в Отелло!
– Извини, я не хотел! – покаянно заметил он. – Просто не собираюсь тебя ни с кем делить, понимаешь?
– Танцы я не брошу, – чувствуя, что сдаюсь, упрямо заметила я.
– Не бросай, – легко согласился он. – Только перенеси их на лед, и через год будешь выступать уже со мной!
– Ты же хоккеист, а не фигурист!
– Ради вас я готов изменить ориентацию, – ехидно заметил Денис. – А тебе не все равно, чем заниматься? У тебя же драмкружок, кружок по фото…
