Владимир Гриньков - Заповедник страха
– Давай еще раз определимся: ты в той деревне, где прямая улица?
– Да.
– Я не услышал.
– Где прямая улица, – сказал Хмель.
– Ты на улице стоишь или в доме где-то?
– Я не скажу. И я вас не вижу.
– Чего?
– Я вас не вижу.
– А-а, понятно. Но я вот машу рукой – ты опять не видишь?
– Нет.
– А так?
– Нет.
– А так?
– Опять не вижу, – сказал Хмель.
Зато он видел, как нервничает упырь. Что-то упырю не нравилось. Что-то Хмель, наверное, делал не так.
– Что-то не так? – спросил Хмель у упыря.
– Давай-давай, – пробормотал упырь. – Скажи ему, пускай выходит на дорогу.
А сам он превратился в слух.
– Вы на дорогу выходите, – требовал Хмель.
– На какую?
– Которая в деревне.
– А которая в деревне?
– Тут одна дорога, – терпеливо объяснял Хмель. – Улица, которая в деревне, другой тут нет…
Вдруг упырь выхватил переговорное устройство из его рук и прижал Хмеля к земле.
– Он нас засекает! – выдохнул в ухо Хмелю.
Поспешно выключил переговорное устройство и вслушивался в звуки, будто ждал, что кто-то сейчас рядом обнаружится.
– Он тебя забалтывает, – зашептал упырь. – Вопросы задает, потом переспрашивает – только чтобы ты отвечал. Чтобы шума больше было. Он где-то рядом. Шныряет здесь. Слушает. Ты ему отвечаешь, а он прислушивается – откуда звук. По звуку хочет вычислить тебя.
– Может, уйдем? – дрогнул Хмель.
– Да ты что! – зашипел упырь. – Он же вот! Он здесь! Его же можно взять!
Он впал в азарт и смотрел на Хмеля шальным взглядом игрока.
– Мы сделаем его!
– Я не хочу, – попытался отбояриться почуявший неладное Хмель.
– Все нормально! – жарко зашептал упырь. – Слушай сюда! Подыграй ему! На вопросы отвечай, шуми – все разрешается! А я рядышком буду, вот туточки.
Махнул рукой куда-то в сторону.
На живца ловить собрался.
Не обмануло Хмеля предчувствие.
– Пошел к черту! – воспротивился Хмель.
– Он нам нужен!
– Мне – нет!
– Слушай сюда, салабон! Ты на полдороге не соскакивай! Либо ты поможешь мне…
– Либо – что? – спросил Хмель дерзко.
А что ему сделает упырь? Он нужен упырю. Такая вот ботва, дружок.
– Либо мы с тобой расстанемся, – сказал упырь.
Тут был какой-то подвох. Что-то неприятное для Хмеля.
– И что тогда? – спросил Хмель.
– Ничего. Выпутывайся сам.
– Ну, допустим, – изобразил невозмутимость Хмель.
– Тогда спокойной ночи, салабон, – сказал упырь.
Перевернулся на живот и пополз прочь.
– Стой! – всполошился Хмель.
Ночь, и он один – слишком явственно ему представился такой кошмар.
Упырь вернулся, с готовностью сунул в руки Хмелю переговорное устройство:
– Давай, бомби! Я буду рядом!
Уполз, затаился, будто и не было его.
Хмель включил переговорное устройство, нажал на клавишу, позвал неуверенно:
– Эй!
– Ты куда пропал? – отозвался голос.
– Это я на другое место перешел. Думал, отсюда будет лучше видно.
– Ну и как?
– Не вижу вас.
– Как же так! Ты уверен, что ты в той деревне? Может, ты деревни перепутал? Ты уверен, что тут прямая улица?
Он не один тут! Это не он Хмеля по звуку вычисляет! Тут кто-то есть еще!
Этот, который с Хмелем разговаривает, он не сможет к Хмелю незаметно приблизиться. Потому что когда он говорит, его и Хмель на расстоянии услышать может. А говорит этот Грибник много и подолгу. Ему нужно, чтобы переговорное устройство в руках Хмеля звуки исторгало часто и громко. Он кого-то наводит на Хмеля, этот чертов грибник!
Хмель испугался, выключил переговорник и пополз в ту сторону, где скрылся упырь. Инстинктивно бросился туда, где для него, как ему казалось, будет безопаснее.
Он прополз метров двадцать и тут увидел сильно изумившую его картину.
Упырь оседлал неподвижное тело какого-то типа в камуфляже и шарил по его карманам. Увидел Хмеля, замер.
– Это он? – спросил Хмель.
– Конечно!
Тогда Хмель включил преговорное устройство и сказал в него:
– Эй!
Этот, в камуфляже, даже не пошевелился. А прежний знакомый Хмелю голос тотчас в переговорнике отозвался:
– Ну ты куда опять пропал?
* * *Что касается Хмеля, то он бы дал отсюда деру. Как заяц: все равно, куда бежать, только бы здесь не оставаться.
Но упырь не дрогнул. Только желваки играли, выдавая напряжение.
– Ты куда пропал? – после паузы повторил голос в переговорном устройстве.
Хмель смотрел на эту штуковину с ужасом.
– Ответь ему! – скомандовал упырь.
– Что я скажу?
– Пусть выйдет на дорогу! Ты должен его видеть! Дай две минуты! Если не появится – до свидания!
Хмель сделал над собой усилие, чтобы нажать на клавишу.
– Я вас не вижу! – произнес он срывающимся голосом. – Две минуты даю! Выйти на дорогу, показаться! Если я вас не увижу – до свидания!
– Ты подожди, тут нестыковка какая-то…
– Две минуты! – выпалил Хмель, сходя с ума от страха. – Все, я отключаюсь!
Выключил переговорник.
– Давай сматываться! – глянул на упыря умоляюще. – Зачем мы здесь?
– Затем! – сказал упырь. – Если он не выйдет, тогда нет здесь никого, кроме него, наверное. А если появится, не побоится, тогда их много, сволочей.
– И что тогда? – упавшим голосом спросил Хмель.
– Тогда война.
* * *Никто не вышел на дорогу ни через две минуты, ни через пять.
– Позови его! – кивнул на переговорное устройство упырь.
Хмель попытался вызвать грибника-передовика. Тот не отозвался.
– Просек фишку мужичок, – оценил упырь. – Понял, что попал. Затаился.
Он протянул руку и вдруг откуда-то из травы извлек ружье. То самое, которое Хмель уже видел, – его в своей «Исудзу» привезли охотники, и с этим же ружьем потом бегал по лесу чернявый Леха.
– Он прямо на меня наткнулся, – сказал упырь, отвечая на немой вопрос Хмеля. – Баклан вот этот, – кивнул на бездыханное тело в камуфляже. – Если бы без ружья, я бы жить оставил. Малость придушил бы, а потом – допрос. А так он с оружием – мне деваться некуда.
Хмель смотрел на тело в камуфляже остановившимся взглядом.
– Пойдешь со мной? – спросил упырь.
– Куда?
– В деревню.
– Зачем?
– Там этот, с которым ты разговаривал. Найдем его, – упырь погладил бережно приклад ружья.
– Нет! – замотал головой Хмель.
Никакая сила не смогла бы заставить его отправиться в этот страшный рейд. Упырь тоже это понял.
– Как знаешь, – сказал он. – Жди здесь, пока не вернусь.
Он пополз было к деревне, держа в руке ружье, но вдруг обернулся и сказал:
– Запомни: ни одного из ваших я пальцем не тронул!
Хмель смотрел на него и молчал.
– Я никого не тронул даже пальцем! – повторил упырь.
Наверное, он что-то угадал в молчании Хмеля.
– Почему молчишь? – спросил упырь.
– А Паша?
– Какой Паша?
– Ты ему голову отрезал! – сказал с ненавистью Хмель.
– Да, – спокойно подтвердил упырь.
Хмель ужаснулся.
– Но он мертвый уже был, – сказал упырь. – Труп. Зачем целый труп тащить? Он тяжелый. Я голову отрезал, принес тебе.
– Зачем?!
– Чтобы ты сказал, ваш это или чужой.
Черт побери!
– А зачем мне сейчас это рассказал? – спросил Хмель.
– Затем, что я туда сейчас иду, – махнул рукой в направлении деревни упырь, – а ты здесь остаешься. А на войне, салабон, очень важно, чтобы в тылу спокойно было.
Он уполз. Очень недолго Хмель слышал шорох, но вскоре все стихло. Умел упырь растворяться без следа.
Хмелю было неуютно рядом с трупом. Пополз прочь. И в какой-то момент его внезапно осенило. Пока здесь, в заброшенной деревне, война идет, у него, возможно, есть один-единственный шанс спастись. Если на той дороге, что к шоссе ведет, никто не остался в засаде.
* * *Хмель так спешил, что в конце концов перешел на бег. Боялся упустить время.
На хутор он наткнулся через пару часов лихорадочных метаний по лесу, когда уже совсем отчаялся. Хутор обошел стороной и дальше двигался вдоль дороги, не выходя из леса на открытые участки.
Машину, которую в прошлый раз Серега бросил у поваленного дерева, перегородившего дорогу, Хмель увидел издали, но вид она имела странный. Приблизившись, он обнаружил, в чем причина: ее сожгли. Она стояла черная, без стекол, на железных дисках колес, потому что шины превратились в прах.
К машине Хмель не подошел, продолжал двигаться вдоль дороги, с замиранием сердца ждал, когда увидит труп несчастного Сереги, и с запозданием понял, что уже давно прошел то место, где он не так давно наткнулся на труп и где лежал в ночи, настороженно ловя теплый сигаретный дым. Получалось, что труп исчез, и, лишенный единственного здесь ориентира, Хмель проскочил то место, где его могла бы ждать засада. Еще не веря до конца, что все обошлось, Хмель прибавил шаг и затрусил рысцой вдоль дороги.
Прошло довольно много времени, прежде чем Хмель услышал где-то впереди едва различимый шум – не лесной, а иной, который Хмель сразу выделил из всех прочих звуков. Где-то далеко мчалась машина, именно мчалась, а не ползла еле-еле по лесной дороге. В той стороне, куда шел Хмель, было шоссе.
