Андрей Курков - Садовник из Очакова
– Товарищ лейтенант, попробуйте яблоко! – «обняла» его тут же взглядом дородная молодая торговка с пухлыми накрашенными губами. Яблоко было протянуто прямо к нему. – Сладкое, как персик!
Игорю показалось, что голос торговки, тоже сладкий и почти липкий, «как персик», прикоснулся и прилип к его уху, к коже щеки. Он улыбнулся немного смущенно и, отходя дальше вдоль центрального торгового ряда, отрицательно мотнул головой.
Звуки, шумы, голоса и слова завращались медленно вокруг Игоревой головы. Закружилась она. Он зажмурился, остановившись. Снова открыл глаза. Ощущение странности и звуковой медлительности происходящего не исчезало. Словно он, со всеми остальными присутствовавшими здесь, был в аквариуме. Только вместо воды заполнен был этот аквариум странным густым воздухом, в котором и тела двигались замедленно, и слова звучали растянуто, и длились они дольше, при этом достигая слуха, становились громче, а потом, как какой-нибудь самолет высоко в небе, отдалялись от ушей и так же медленно затихали.
Игорь попробовал заткнуть уши пальцами. Заткнул, посмотрел на мир, оставшийся на мгновение без звука. Всё показалось нормальным, и лица людей, и выражения. Только по одежде можно было понять, что находится он в прошлом веке, по одежде да по весам и мелочам разным.
– Товарищ лейтенант, вы пятьдесят рублей не разменяете? – обернулась к нему покупательница с купюрой в толстых пальцах. Крупное лицо, накрученные каштановые волосы, а сверху еще и шиньончик.
– Извините, нет, – проговорил Игорь и ускорил шаг.
Заметил, что проходит через овощной ряд. Кто-то ненароком толкнул его в бок и извинился. Игорю стало тесно и некомфортно. Увидев проход между рядами, он быстро перешел на другую торговую «тропинку». Здесь было менее людно, и торговки, казалось, спокойнее относились к коммерции. Терпеливо разглядывали проходящих мимо, ничего не предлагали.
– А рыбный ряд где? – спросил Игорь у старушки, перед которой на бетонном прилавке разложены были связанные пучки хорошо помытой, сочной моркови.
– Да тама, – показала она рукой дальше, направо. – Перед молоком и сыром.
Игорь отправился в указанном направлении. Собственно, он туда и так шел, но теперь его шаг стал тверже.
Вот уже и в воздухе запахло рыбой: и селедкой, и свежей. Оба запаха слились в один, и ветерок, похоже, дул с моря, отчего был соленоватым.
– Иваси, дунайка, донская и астраханская! Подходи, оближись! – зазвучал бархатно-звонкий женский голос где-то впереди.
«Она!» – подумал Игорь и чуть не побежал вперед, но вовремя сдержался.
Вот уже и рыбные ряды впереди показались. Над козырьками прилавков висели гроздья сушеных бычков и тарани. Светило солнце, и звенели радостно мухи, купаясь крыльями в «прорыбленном» воздухе. Женщина, чей голос продолжал звенеть над рядом, стояла перед открытыми четырьмя бочками селедки. В руке у нее был веник из березовых веток, которым она отгоняла мух, но делала она это почти грациозно и не глядя на рыбу. Смотрела она только на людей и продолжала свою торговую песню, состоявшую только лишь из нескольких слов: «Иваси, дунайка, донская и астраханская! Подходи, оближись!»
– Три дунайки! – остановилась перед ней старушка с авоськой в руке. В дырчатой авоське – несколько бурячков, кочан капусты и баночка хрена.
Остановилась песня торговки. Но тише вокруг не стало.
– Глосик из лимана! Глосик из лимана! – чуть дальше зазвучал голос, что был бархатнее и сильнее, чем у продавщицы селедок.
Игорь привстал на носки, вглядываясь в сторону голоса. Впереди как раз очередь стояла, человек пять. Обошел очередь Игорь и увидел рыжеволосую молодую женщину, статную, высокую. Может, даже выше его, Игоря, выше его ста семидесяти сантиметров. «Или, может, на каблуках она?» – подумал.
– Глосик! Глосик из лимана! Утренний улов, свеже́е не бывает!!! Свеже́е только в море! – продолжала она и водила проницательным взглядом по проходящим мимо базарным покупателям. – Эй, брюнетик! Посмотри! Жена спасибо скажет!
«Брюнетиком» оказался лысоватый мужчина лет пятидесяти, в очках и костюме с галстуком, с толстым коричневым портфелем в руке. Он остановился, подошел к прилавку послушно, как домашний кролик.
– А почем? – спросил.
– Для тебя – цена мне в убыток будет, – проговорила торговка. – За пять штук – пять рублей!
– Так это ж дороже сельди! – удивился «брюнетик», но остался стоять перед прилавком.
– Так сельди тут целое море! Бочки стоят! А свежие глосики штучками лежат! Ты их поймать попробуй!
– Ну, возьму, пять рыбок, – кивнул мужчина и полез во внутренний карман пиджака. Достал портмоне, раскрыл, стал пальцами купюры в нем перебирать.
Торговка достала из-под прилавка газету, развернула. Подбросила одного глосика в руке и тут же ловко поймала его.
– Глянь, какие красавцы! – сказала.
Пять рыбок в газету замотала. Деньги взяла. «Брюнетик» на газетный пакунок с подозрением посмотрел.
– Промокнет ведь, – сказал. – А у меня там документы бухгалтерские…
Рыжая торговка усмехнулась, еще одну газету достала, плотно в нее пакунок с рыбой завернула. Протянула покупателю.
– Теперь не промокнет!
Мужчина раскрыл портфель, помедлил над ним, размышляя, потом снова защелкнул его на замок и ушел, унося бумажный пакунок с глосиками в руке.
Игорь подошел, сделал вид, что глосики и его внимание привлекли.
– Берите, – сказала торговка уже лично ему. – Не пожалеете! Жена спасибо скажет!
– Нет у меня жены, – Игорь смело посмотрел в красивое веснушчатое лицо молодой женщины. Сейчас ему показалось, что они одного роста.
– Нет жены, мама спасибо скажет! – проговорила она весело. – Женщины рыбу любят больше, чем мужики!
– А почем?
– Как для милиционера – десять рублей за пять штучек! – озорная улыбка осветила лицо торговки.
– А что так дорого? – спросил он, улыбаясь в ответ.
– Ты – власть! – развела она руками. – Разве для власти десять рублей дорого?!
– Ну ладно. – В Игоре вдруг проснулся скрытый мачо. Он вытащил из кармана галифе пачку сторублевок, вытащил так, чтобы ей было видно его богатство, а другим нет. Вытянул из пачки купюру, передал торговке.
Улыбка сошла с ее лица, не уменьшив при этом его красоты. Озабоченным взглядом она посмотрела на купюру.
– А помельче не будет? – спросила.
– У власти мелочи не бывает, – пошутил Игорь и продолжил смотреть прямо в ее зеленые глаза.
– Скажу мужу, чтоб в милицию служить шел! – на ее лицо вернулась улыбка. – Деньги платят, пистолет дают! – Она бросила взгляд на застегнутую кобуру.
– Пистолет дают, – кивнул Игорь. – А деньги не всем!
– Только начальникам? – голос торговки стал игривым. Она словно и забыла о рыбе.
– А вас звать как? Случайно, не Валя?
– Почему случайно? Случайно кошкам имена дают, а людей не случайно называют! Так что, пять глосиков? – ее взгляд стал серьезнее.
Игорь кивнул. Торговка завернула рыбу в газету. Взяла из руки Игоря купюру.
– Я сейчас, – сказала и отошла в сторону.
Игорь смотрел ей в спину, наблюдал, как подруги по ряду ей деньги меняли, слушал ее смех.
Вернувшись, она высыпала в его ладонь кучу мелочи, а сверху два десятка мелких купюр положила.
– Понравится, приходите еще! – сказала, и ее взгляд уже дальше «пошел», за Игоря, отправился выискивать новых покупателей.
– А можно вас на кофе пригласить? – осторожно спросил Игорь. И тут же наткнулся на удивленный взгляд ее зеленых глаз.
– На что? На кофе?
– Ну, на чай, на какао, – смутился Игорь, чувствуя, что от ее взгляда такая горячая сила идет, что даже щекам жарко становится. – На шампанское…
– О! – только и сказала она удивленно. – А чего?
Игорь растерянно развел руками.
– Поговорить… познакомиться…
– Это по службе, что ли? – опасливо спросила она.
Игорь отрицательно мотнул головой.
– Нет, просто так! Я… я тут новенький, в городе… никого не знаю…
– И откуда ж вас прислали?
– Вообще, из Киева… в командировку…
– Так у нас и какао выпить негде, – усмехнулась она. – А шампанское – так это в ресторан идти, а я туда не хожу…
– Ладно, спасибо, – окончательно смущенный Игорь решил закончить разговор. – До свидания… и спасибо за рыбку!
– Спасибо за рыбку мужу передам, он у меня тоже рыбкой пахнет! Приходите еще!
Шел Игорь к выходу с базара, шел и бурное волнение в себе чувствовал, словно что-то он не так сделал, и не просто «что-то», а что-то важное. Или это торговка рыжая его так взволновала?! Только шагал он теперь быстрым, лихорадочным шагом, словно убегал откуда-то, пытаясь не бежать. Однако ноги сами вели его правильным обратным путем на улицу, где Ваня Самохин жил. И узнавал Игорь на ходу то дом примеченный, то синий забор, то вывеску «Ателье мод № 2» на кирпичном полутораэтажном здании с потрескавшейся штукатуркой, выползшем фасадом прямо к дороге, там, где у других, более скромных строений, только заборы стояли да палисадники всё еще зеленели.
