Джуди Кёртин - Секретный план Элис
Элис наклонилась и ласково заговорила с ней:
– Мы с Мэган накормим тебя вкусной кашкой, которую ты съешь на кухне. Договорились?
Рози подпрыгнула от удовольствия:
– Вкусная кашка! Много, много вкусной кашки!
Я вздохнула. Мама бы сказала, что это настоящее преступление – отправлять такого маленького ребенка спать без надлежащего ужина. Если она когда-нибудь об этом узнает – я пропала. Но что мне остается делать?
Романтический ужин еще даже не начался, а уже все вышло из-под контроля.
* * *Когда Рози наелась, мы препроводили ее в спальню вместе с DVD-плеером и занялись салатом. Элис было лень мыть латук, поэтому она сразу же заметила:
– Он из твоего сада, никаких химикатов, полностью безопасно!
Я не стала спорить. Я слишком переживала по поводу предстоящего, поэтому какие-то листья латука меня мало волновали.
Мы положили латук на одну из лучших фарфоровых тарелок, которые нашлись у мамы в шкафу. Листья выглядели довольно сиротливо – слишком маленькая порция, чтобы накормить даже не очень крупного и не очень голодного кролика. Мы проверили холодильник, но я не заметила ничего, что было бы пригодным для салата. Правда, Элис заметила несколько сосисок, которые Линда купила этим утром.
– Прекрасно, – сказала она. – Я однажды видела такой салат по телику. Последний писк моды.
Мне показалось это чрезвычайно странным, но, в конце концов, какое мне дело? Мне же не придется это есть.
Я достала сковородку и принялась поджаривать сосиски. Я решила приготовить их все, потому что умирала с голоду, к тому же надо было как можно скорее избавляться от всей этой вредной еды, пока мама не вернулась и не увидела, что все ее нерушимые правила злостно нарушены.
Мы с Элис съели практически все сосиски, оставив по одной для каждой порции салата. Затем Элис потребовалось достаточно много времени, чтобы красиво выложить их на листья латука. Когда все было готово, и я посмотрела на этот шедевр кулинарного искусства, мне показалось, что выглядит он не только малоаппетитно, но еще и довольно глупо, но я не стала ничего говорить. Надеюсь только, что блюдо будет вкуснее, чем кажется.
В тот момент, когда Элис ставила салат в холодильник, прозвенел звонок. Меня тут же затошнило – как я не хотела участвовать во всем том, что последует дальше! Может быть, мне стоит притвориться, что у меня заболел живот и мне необходимо срочно лечь в постельку? Пока я размышляла над этим, Элис схватила меня за руку и потащила в гостиную, где сидела Линда.
Секунду-другую мы в молчании смотрели друг на друга, а затем Элис толкнула меня локтем, и я произнесла заранее заученную фразу:
– Хм, Линда, ты не против открыть дверь, мы с Элис… э-э-э… несколько заняты?
– Конечно, – сказала она и, рывком вскочив на ноги, оказалась у двери. Мы с Элис замерли неподалеку, ожидая, что будет дальше.
Линда открыла дверь:
– А, Питер, привет! Ты ищешь Элис? Она только что…
Лицо Питера вытянулось.
– Вообще-то я… – затем он, видимо, что-то сообразил, потому что рассмеялся. – Понятно, это ты так шутишь. Ха-ха! Весело!
Но Линда почему-то не рассмеялась, вместо этого она включила свет в коридоре.
– Свет в порядке, все работает, – произнесла она.
– Хорошо, – неуверенно пробормотал Питер. – Рад слышать.
Затем повисла долгая пауза, было видно, что оба смущены и не знают, что делать. Питер стоял в дверном проеме, а Линда внутри, они озадаченно смотрели друг на друга. Мы с Элис стояли позади двери в гостиную, точно так же не зная, что предпринять.
Наконец, Линда заговорила:
– Э… не хотите ли войти?
Элис толкнула меня локтем в ребра:
– Видишь? Я говорила, что это сработает.
Питер, казалось, успокоился и довольный произнес:
– Конечно, почему нет, раз уж я пришел.
Мы с Элис отошли от двери, стараясь выглядеть естественно. Питер и Линда прошли в гостиную и сели. Линда бросила на меня взгляд, говорящий: «Что тут происходит?» Я отвернулась, притворившись, что не заметила.
Повисла новая неловкая пауза. Я посмотрела на Элис, но она, кажется, не обратила на меня никакого внимания, любуясь узором на каминной полке.
– Может быть, Питер чего-нибудь выпьет, – предложила я после того, как затянувшаяся пауза стала уже совсем неприличной. – В холодильнике есть апельсиновый сок.
– Хорошая идея, – подхватила Линда с облегчением. – Принеси нам, пожалуйста, по стакану.
Я старалась провести на кухне как можно больше времени, наливая сок очень медленно. Чтобы добавить кубики льда, потребовалось еще несколько минут, потому что я выкладывала их в стаканы один за другим. Когда я вернулась в гостиную, Питер и Линда сидели на диване, бросая странные взгляды на Элис, а затем и на меня.
Они почему-то принялись обсуждать сок, и их диалог имел следующее содержание:
– Очень хороший сок.
– Да, правда.
– Это моя любимая фирма.
– Я не очень люблю сок с мякотью фруктов, а вы?
– Я не против мякоти, если ее не слишком много.
И так далее, и все в таком духе. После того, как они обсудили сок с мякотью, Питер с Линдой коснулись темы туалетной бумаги, а именно, как ее стоит вешать – концом к стенке или концом наружу.
Я никогда не была на свидании, но если я однажды на него попаду, надеюсь, оно будет поинтереснее, чем это. (И уж конечно, мы не станем обсуждать туалетную бумагу!)
Посидев с ними еще немного, я поняла, что больше не вынесу, и ретировалась в кухню, ожидая, что Элис последует за мной.
Мне не пришлось ждать долго, Элис стояла за моей спиной уже секунд через пять.
– Они все еще обсуждают туалетную бумагу? – спросила я.
Элис покачала головой:
– Нет, перешли к более интересным темам.
– Каким, например?
– Они советуют друг другу, как избавляться от больших черных пятен плесени, которые обычно появляются на шторке в душе.
Я громко и неконтролируемо засмеялась:
– Очень романтично!
– Подожди, еще рано! – уверила меня Элис. – Вот увидишь!
Я скрестила на груди руки – мне почему-то резко расхотелось смеяться. Все это было одной большой глупостью.
– Чего конкретно мы ждем? – спросила я. – Как мы собираемся перейти от плесени в душе к романтическому свиданию? Линда сидит там и ждет, когда же, наконец, Питер пойдет домой и даст нам нормально поужинать, а Питер не может взять в толк, почему, если он приглашен на ужин, она сидит там, а едой даже и не пахнет!
Элис улыбнулась.
– Не паникуй, Мэг! Все получится само собой! Один из них рано или поздно расколется, спорим, что это будет мой отец. Он всегда такой голодный, что обязательно упомянет еду в разговоре. А Линда будет вежлива и пригласит его к столу, а затем они станут наслаждаться нашим великолепным ужином и так никогда и не узнают правду. Все очень просто, обещаю.
«Просто». Опять это ужасное слово. По-моему, должен быть какой-то закон, запрещающий использовать его в подобных случаях.
Глава восемнадцатая
Мы с Элис вернулись в гостиную и уселись вместе в одно кресло. Линда и Питер разговаривали о стоимости парковки в Лимерике, сравнивая ее со стоимостью в Дублине и Корке. Если они продолжат в том же духе, то мне это скоро наскучит, и я попросту усну. (А если мне немного повезет, то когда я проснусь, весь этот кошмарный вечер будет уже позади.)
Вскоре Питер забеспокоился. Он менял положение ног, ерзал на диване, трижды расшнуровывал и снова зашнуровывал ботинки и дважды снимал и надевал часы. Линда, по-видимому, тоже была не в своей тарелке, потому что крутила в пальцах стакан и время от времени проводила по его ободку, чем вызывала неприятный скрипящий звук.
Кроме апельсинового сока, туалетной бумаги, плесени на шторках в ванной и ценах за парковку во всех странах Европы, они обсудили погоду, теннис, обустройство сада и еще раз погоду. Наконец, Питер потянул носом воздух, как щенок, который пытается взять след. К счастью, из кухни доносился запах сосисок.
– Что-то очень вкусно пахнет, – произнес он.
– Это наш ужин, – отозвалась Линда. – Мэган и Элис готовили сегодня.
– Ням-ням, – весело воскликнул Питер. – Жду не дождусь. Я такой голодный, не поверите.
Линда странно посмотрела на него. Питер же снова улыбнулся ей.
– Я специально не ел с самого обеда, чтобы как следует проголодаться. Не говорите мне, пожалуйста, что там – пусть будет сюрприз!
Теперь Линда была по-настоящему озадачена. Она снова посмотрела на меня, словно говоря: «Что, в конце концов, происходит?» Линда живо напомнила мне мою маму, когда та была чем-то недовольна, поэтому я тут же спрыгнула с кресла и побежала на кухню, где бы она не могла меня видеть. Через секунду Элис примчалась за мной, и мы услышали голос Линды, доносящийся из гостиной:
– Питер, не хотели бы вы… я имею в виду… в смысле… не хотели бы вы остаться с нами поужинать?
«Да», которое произнес Питер, прозвучало как-то странно и тихо. Бедняга, наверное, был совсем обескуражен. Если несколько часов назад он был уже приглашен на ужин, то почему Линда снова его об этом спрашивает? В конце концов, он был отцом Элис вот уже двенадцать лет и прекрасно знал свою дочь, так что если он окончательно не потерял здравый смысл от всего происходящего, то очень скоро поинтересуется у нее, что происходит. Но Элис не дала мне поразмыслить над этим, потому что схватила меня за руку и дала пять так, что мою ладонь обожгла боль.
