Киберворы - Натали Р.
Начальнику Алик позвонил сразу после Реда — откладывать бессмысленно, чем дольше с этим затягиваешь, тем больше будет его недовольство.
— Майор, извините, я до завтра никак не успеваю. Может, я следующую смену отработаю, и потом без выходного?
Нойланд сурово подвигал бровями. Опозданий и внезапных невыходов он не любил: людей мало, а вдруг форсмажор? С другой стороны, упрекать Ковалёва было неудобно, ему и без того доставались самые опасные задания и внеочередные дежурства. По первости потому, что майор считал парня киборгом. А после — потому что так исторически сложилось.
— Ладно, Ковалёв, — разрешил он. — Минус один отгул. Смотри, не расслабляйся — послезавтра жду.
Алик радостно сделал знак «о’кей» и отключился, пока начальник не вспомнил, что нужно поворчать на безалаберного подчинённого, не умеющего планировать свой отдых. Хорошо Кошке, она в отпуске! Кстати: не пора ли и ему взять отпуск?
1. Поход. "Жубик"
Несмотря на приближение вечера, сидеть на месте не стали: собрали оставшуюся еду и перешли реку в самом мелком месте. Течение было сильное, но если вести каждого из детей за руки с двух сторон, они не падали. Ригель пришёлся очень кстати, перетащил все рюкзаки. Предлагал и детей перетащить, но Алик разделял концепцию Ежа: малышня должна получить в походе не только удовольствие от красивых видов, но и повод хвастаться подвигами перед школьными товарищами. Для того и эта переправа, и трещина, через которую перебирались по пути сюда. А если тебя несут на закорках, на подвиг это как-то не тянет, стыд один.
Перед сном дети снова завели страшные сказки у костра. Про золотую крачку, производящую, естественно, золотое дерьмо, которое превращает в золото всё, что с ним соприкасается; про русалок, заманивающих детей в кислоту, где они растворяются; про блуждающую чёрную дыру, жрущую звёзды и планеты со всеми обитателями…
— Зачем они пересказывают эти придуманные ужасы? — спросил Ригель, сидя рядом с Аликом и потягивая чай с хвойными веточками.
— Как это зачем? — удивилась Кошка. — Чтобы жутко было! — Она сделала страшные-престрашные глаза. — Мы с девчонками в детстве тоже…
— А зачем надо, чтоб было жутко?
Алик пожал плечами.
— Адреналинчик же! Как его ещё вырабатывать, если детей не допускают к настоящему экстриму? А произвольно регулировать гормональный уровень мы не умеем.
Ригель сокрушённо покачал русой головой.
— Как вы вообще живёте, люди? Ваши собственные гормоны вас не слушаются, регенерировать вы не можете… Едва родились, как начинаете болеть: то зубы ноют, то сопли вываливаются, иммунитет хреновый… — Алик полагал, что у него хороший иммунитет и здоровые зубы, но вряд ли его случай мог быть назван сколько-нибудь типичным. — Ни толковой памяти у вас нет, ни способности просчитать на десять шагов вперёд…
— Вот только жалеть нас не надо! — буркнул Алик.
Особенно обидно, что рассуждать о человеческой неполноценности принялся киборг, ничем не выдающийся. За двадцать лет службы в полиции он не проявил ни ума, как Шерлок, ни инициативы, как Наган, ни стальной воли, как Танк. Так и не поднялся с самой нижней ступеньки, которую занимал ещё в неразумном состоянии оборудования, остался исполнительным силовиком, не дорос даже до командира группы захвата. Ни идеальная память, ни высокая скорость обработки информации не помогут проявить креатив, коли не дано.
Несмотря на некоторую дубоватость — а может, и благодаря ей — в полиции Гринпорта Ригель был на хорошем счету. Этакий недалёкий коп, неунывающий трудоголик, услаждающий взор начальства бравым видом и отличной физической формой. Надёжный товарищ по совместным операциям в драконьи ночи, тут у Алика не было к нему претензий. Но как начнёт философствовать — хоть бейся лицом о ладонь.
— Ложились бы вы спать, — посоветовал Ригель. — Я посторожу, мне нетрудно. Если кому из мелкоты в туалет приспичит, не просыпайтесь, я помогу.
Вот это другое дело! Алик порадовался, а потом корил себя. С Ригеля что взять? Просчитает он на десять шагов вперёд, ага. Надо же думать, от чего отталкиваться при обсчёте! А подумать должен был Алик — подумать о том, что не стоит оставлять на охране одинокого киборга, когда в окрестностях орудуют киберворы.
— Ну, хоть сканер работает, — проворчал Кен, глядя через плечо молодого на показания прибора.
— У них один кибер, точняк, — довольно заключил Марти. — Ща все заснут, и будем брать.
— Только не запускай свою дебильную прогу! — взмолился Кен. — Она лагает! Не дай бог, кибер опять сорвётся с крючка. Просто выключи девку, и тихонько её унесём.
— Не «выключи», дебил, а «переключи в спящий режим», — через губу поправил Марти. — Если её совсем выключить, не засунув в транспортировочный модуль, она быстро сдохнет.
— Насколько быстро?
— Даже поиметь её не успеешь! Это ведь тебя больше всего волнует?
Кен засопел и отвернулся, поднеся к глазам бинокль. На самом деле разглядеть в него что-либо сейчас не представлялось возможным. От поляны, где расположился отряд, сообщников отделяли заросли и немалое расстояние — на пределе дальности сканера, чтобы киборг не засёк чужое сканирование и не активировал паранойю.
Диспозицию они выяснили гораздо раньше, когда походники пригасили костёр и расползлись по палаткам, а уж после Кен с Марти отошли на должное расстояние и включили сканер. Девка спала в крайней палатке с рыжим парнем, оказавшимся не DEXом. Почему охраняет лагерь не она, а какой-то тупой коп, торчащий с другой стороны, где палатки спиногрызов? Да ясное дело: ей хочется миловаться, а не стоять на страже. Коп проблемой не станет, Кену этот типаж был хорошо известен: скоро служака начнёт зевать, затем хлебнёт чего-нибудь крепкого из тайной фляги, которая всегда с собой — типа, взбодриться, — после чего благополучно уснёт.
То, что девка спит — прекрасно. Значит, она не упадёт посреди поляны и не привлечёт чужого внимания, а продолжит лежать. Надо только осторожно, не производя лишнего шума, извлечь её из палатки и уволочь.
— Есть контакт, — шепнул Марти, скользя пальцами по планшету. — Переключаю.
Ригель споткнулся на ровном месте и повалился на хвойник. Мягкие ветки приняли тяжёлое тело, будто для того и были предназначены. Никто ничего не услышал, лишь Рома хрюкнул в палатке, переворачиваясь с боку на бок.
— Здесь, — определил палатку Марти. — Сюда она залазила.
— Ш-ш! — Кен приложил палец к губам, вертя головой. — А где чёртов полицейский?
— Да вон он, на
