Александра Егорушкина - Настоящая принцесса и Наследство Колдуна
– В том-то и загвоздка, что не поймешь, потому что забудешь… Разве что увидишь того, кто его применил, лицом к лицу, тогда оно должно развеяться. – Богданович оглянулся через плечо на часы. – Без четверти одиннадцать. Тебе пора, – сказал он. – Возьми зеркальце и отправляйся. Фриккен Бубендорф предупредила, что после полуночи чары ослабеют.
Он раскрыл перед Инго толстую потертую телефонную книгу в кожаном переплете и кивнул на маленькую, исцарапанную от времени грифельную доску над стойкой, где обычно писал меню на день.
– Вот тут, внизу, напиши код страны и города, – Богданович протянул Инго кусочек мела.
Инго перекинул ремень сумки через плечо, сжал в ладони зеркальце и старательно вывел на доске несколько цифр.
Миг – и мел завис в воздухе, который задрожал, будто марево над костром. Там, где только что стоял рыжий юноша в белой куртке, никого не было. Бармен ловко поймал мел в подставленную ладонь и аккуратно стер с доски надпись.
Обвешанные сувенирными амулетами туристы ахнули и торжествующе переглянулись. Они получили свой аттракцион.
Глава 3, в которой принцесса теряет тапки в сугробе
Пробило одиннадцать.
Лиза вскинула голову от тетрадки с задачками по королевской экономике и насторожилась.
Приближение брата она теперь почему-то чувствовала заранее – каждый раз, как Инго приезжал из Амберхавена, отыскивал в Петербурге Бродячий мостик и переходил по нему в Радинглен. Как так получалось, она и сама не знала. Безо всякого волшебного слуха. Впрочем, включив волшебный слух, Лиза поняла, что не обманулась: где-то внизу, под окном ее башни, в заснеженном дворцовом парке, заскрипели по снегу знакомые шаги. Лиза захлопнула тетрадку, сунула ее в ящик палисандрового секретера на гнутых ножках, потом поспешно набросила на плечи верный пуховичок и со всех ног кинулась по винтовой лестнице, которая вела до самого подножия башни и прямо в сад – очень удобно. И только выскочив на дорожку, заметенную снегом, принцесса Радингленская обнаружила, что на ногах у нее комнатные туфли с пышными помпончиками. Подумаешь! Главное – Инго приехал!
Лиза повертела головой, потянула носом холодный воздух.
Снег сыпал густо, неспешно, и каждый куст, каждое дерево уже надели белую попону. Башни дворца смутно вырисовывались в сумерках, и, стоило спуститься с высокого крыльца, уже расплывались за пеленой падающего снега. Впереди, на аллее, между двух вечнозеленых деревьев, стриженых шарами, снежная завеса раздернулась, как театральный занавес, и в темный проем шагнула высокая, чуть сутуловатая фигура в белой куртке с откинутым капюшоном. Над капюшоном даже в полумгле пламенела припорошенная снегом рыжая шевелюра. Инго, как всегда, прибыл налегке – с сумкой через плечо и еще с каким-то небольшим пакетом.
– Привет, лисенок! – Он поставил поклажу на снег.
Лиза радостно ойкнула и, высоко задирая ноги в спадающих туфлях, помчалась навстречу брату. С разбегу повисла у Инго на шее. С каждым разом допрыгнуть было труднее – Инго делался все выше и выше и собирался ли останавливаться, непонятно. И вообще каждый раз Лизе требовалась секунда-другая, чтобы его лицо опять стало знакомым и привычным. Вот и теперь, пока Инго, подхватив ее под мышки, кружил над сугробами, Лиза, смаргивая снег, смотрела на него и удивлялась. Надо же, бородку решил отращивать! А ему идет… Только хмурый какой-то. Наверно, устал. Ох, не хочется на человека сразу вываливать все новости, но как же быть? К кому еще пойти, к кому обратиться?
– Ой, нет, погоди! – воспротивилась Лиза, потому что Инго примерился было опустить ее на землю, и тут обнаружилось, что туфли с помпонами потерялись в снегу.
Она быстро свистнула – по-особому, длинно и переливчато, как ее научил Филин, – и промокшие туфли послушно выпрыгнули из сугроба.
– Здорово, – похвалил Инго и поставил Лизу на дорожку. – Лисенок, а что это ты без ботинок выскочила?
– Да? А ты сам чего без шапки ходишь? – тут же нашлась Лиза.
– А меня Мостик сегодня недалеко высадил – вывел из Питера прямо к калитке парка. Он, кажется, уже выучил, что я предпочитаю непарадный ход. Ты почему так запыхалась?
– Я торопилась! – объяснила Лиза. – Разговор есть. Понимаешь… – Она попыталась собраться с мыслями, сразу вспомнила все, и растерялась, а к горлу подступили слезы. – У меня… у нас тут такое…
– Погоди, скажи сначала, как Бабушка. Она вчера у врача была?
По голосу брата Лиза мгновенно поняла: что все это ему давно известно, просто он не хотел ее, Лизу, волновать раньше времени. Поняла – и обиделась. Спрашивают, как со взрослой, а скрывают, как от маленькой! Выбрали бы что-нибудь одно!
– Была! И говорит, что в больницу ляжет! Сразу после нового года! А зачем – молчит! Обследование какое-то! – от собственного плаксивого голоса Лизе стало тошно.
Инго вскинул на плечо сумку, взял пакет и пошел рядом с Лизой, приноравливая свои длинные шаги к ее маленьким.
– Инго, а Филин тоже знает, что Бабушка болеет? – подозрительно спросила Лиза. – Она хочет, чтобы все считали, будто она переутомилась, а вы, оказывается…
– А мы, оказывается, думаем, чем еще можно ей помочь, – объяснил Инго, почувствовав Лизину обиду. – Поэтому, Лизкин, я сейчас прямиком к Бабушке, а потом к Филину и Амалии, ты уж не обессудь. Проводи меня немножко, расскажешь, как и что.
– Амалия твоя еще не прилетела! – сообщила Лиза. – Рейс в Норвегии задержали! Вы потом будете совещаться, меня возьмите! Я вам еще пригожусь! – сказала она, совсем как Серый Волк Ивану Царевичу.
– Ты нам и так помогаешь, – если делаешь то, о чем Бабушка тебя просила, – думая о другом, отозвался Инго, которого вести об Амалии явно расстроили.
– А-а-а, уроки учить, да? – безнадежно протянула Лиза и шмыгнула носом. – У меня скоро голова от них лопнет! Бабушка велела, чтобы я немедленно входила во все королевские дела!
– И входишь? – сочувственно спросил Инго.
– Как могу! – буркнула Лиза. Не жаловаться же на тетрадку с балансом и профицитом или на предновогодний наплыв подданных.
Брат с сестрой поднялись по заснеженным ступенькам к боковому входу во дворец, Инго приоткрыл перед Лизой резную низенькую дверку и вслед за ней шагнул в полутемный безлюдный коридор. И в самом деле, непарадный ход, подумалось Лизе. Инго тоже не любит помпу, церемонии и троекратные «ура» и «виват», и тоже старается не показывать этого радингленцам…
– Вот ты приехал – объяснишь все, что я не поняла! Договорились? – спросила она, поспешая за братом по запутанным дворцовым переходам, в которых до сих пор опасалась заблудиться.
– Ой, Лизкин, вряд ли, мне сейчас будет не до того, – сказал Инго, не оборачиваясь и ускоряя шаг. – Честно предупреждаю.
– Да? – Лиза нагнала Инго, вцепилась ему в рукав и развернула к себе. – А у меня, между прочим, школа еще! Чуть по химии тройку не влепили в полугодии, спасибо, Лева дал на контрольной реакцию списать! И Филин… тоже, как ты! Говорит – заниматься надо больше, часа по четыре в день, и нового преподавателя мне нашел, дяденьку какого-то из Консерватории… а волшебные задания никуда не отменил! Он считает – мне надо доучиться до совсем профессионального музыканта! А я так не могу – не могу я и музыкантом и королевой и волшебницей, и еще в школе успевать, ты понимаешь?! – она выпалила все это полушепотом, потому что совсем не хотела, чтобы все придворные слышали, как принцесса чуть не плачет навзрыд. – Ты им скажи, что у меня двадцать четыре часа в сутках! Пусть хоть с чем-нибудь отстанут!
– Спокойно, не шуми, разберемся. – Инго потрепал Лизу по голове. – Вот приедет барин, барин нас рассудит.
Лиза посмотрела на него с надеждой. Может, Инго и правда отвоюет ее хотя бы от волшебных уроков? Раз они оба одинаково относятся к дворцовым обязанностям, должен же он ее понимать и в остальном!
– Ты только попроси Филина отменить какие-нибудь уроки… если не забудешь… и я тебе больше мешать не буду и ныть тоже, – неуверенно пообещала она.
– А ты и не ноешь, просто тебе худо и ты устала. Я постараюсь что-нибудь предпринять, – с пониманием отозвался Инго. – Пойдем.
Они свернули в просторный зал с мозаичным полом – тут начиналась парадная часть дворца и, несмотря на поздний час, короля в любой миг могли громогласно встретить придворные или прислуга.
«Я же ему еще самого главного не сказала!» – спохватилась Лиза и торопливо спросила:
– Вот скажи лучше, ты знаешь, что наша мама была волшебница?
– Нет, – Инго приостановился и удивленно посмотрел на сестру.
– И Филин тоже не знает! А Бабушка еще и похлеще выражается: говорит – она была ведьма! – поделилась Лиза. – За что так?
Инго помолчал, потер щеку.
– Лизкин, давай потом обсудим, мне надо это переварить.
«Потом» Лизе совсем не понравилось.
– Это не все! Я тебе сейчас еще кое-что… – начала она и умолкла, растеряв все заготовленные слова, потому что никаких слов не хватило бы описать чудеса с картиной. Надо просто показать ее Инго, и немедленно. Говорят же, лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать. Пусть Инго своими глазами убедится, что картина изменилась, а уж рассказать, как было дело, можно после.
