Письма. Том I (1896–1932) - Николай Константинович Рерих
В Императорскую Археологическую Комиссию Действительного члена Императорского Русского Археологического Общества
Академика Николая Константиновича Рериха
Заявление
В течение целого ряда лет я имел честь получать открытые листы на право производства раскопок от Императорской Археологической Комиссии, причем Комиссия и Императорское Русское Археологическое Общество неоднократно высказывали одобрения по поводу выполненных мною задач. В настоящее время имею честь покорнейше просить Императорскую Археологическую Комиссию о выдаче мне открытого листа[158] на право производства раскопок в пределах Новгородского уезда и самого города Новгорода. По примеру прошлых лет мною будет представлен полный подробный отчет о произведенных работах со всеми необходимыми чертежами, обмерами, фотографиями и изображениями.
Академик Н. Рерих
29
Н. К. Рерих — редактору газеты «Русское слово»[159]
14 августа 1910 г.[Гапсаль[160]]
Милостивый государь г. [далее зачеркнуто].
Простите, не знаю Ваше имя отчество[161] и обращаюсь так «мало прилично». Фельетон о Новгороде[162] я выслал. Прошу прислать 20 экз. в Петербург, Мойка, 83. По тому же адресу прошу высылать газету после 25 августа.
Примите чувства моего искреннего уважения и преданности.
Н. Рерих
30
Н. К. Рерих — В. П. Шнейдер[163]
27 июля 1911 г.[Смоленская губ., Талашкино]
Дорогая Варвара Петровна.
Я передал княгине[164] Ваше поздравление и желание, и она сказала, что будет очень рада Вас видеть. От Москвы езды 10 час[ов] до Смоленска, а там 2 часа на лошадях.
Из Neuenahr’a[165] я Вашего письма не получил. Немцы, верно, не переслали. О Школе ничего не знаю. Знаю только, что какие-то таинственные руки пытаются задержать перестройку. Зарубин подозревает Боткина или Китнера. Сам я теперь углублен в церковь[166]. Кроме того делаю эскиз для Старинного Театра[167], обдумывал «Пер Гюнта»[168] и разрабатываю подробности балета «Праздники Весны»[169], который мы делаем для Дягилева со Стравинским. Задумано и несколько новых картин. Словом, как будто еще есть что рассказать новое. В церкви, конечно, еще только все начинается, но к концу августа уже разбросают леса и откроют мозаику[170]. Еще несколько добрых вестей есть из Парижа и из Рима[171]. В Париже имела успех «Сеча при Керженце»[172], а в Риме мои вещи очень понравились королеве[173].
Что же у Вас делается? Когда Вы возвращаетесь в С[анкт]-П[етер]-б[ург]? Какие ближайшие планы? Очень мы были бы рады, если Вы собрались бы в Талашкино. Жена шлет Вам искренний привет. Где Александра Петровна?
Сердечно преданный Вам,
Н. Рерих
31
Н. К. Рерих — И. Ф. Стравинскому[174]
23 ноября 1912 г. Санкт-Петербург
Сейчас выслал 24 костюма[175] и две книги с образцами украшений. Хочу приехать в конце декабря. Куда?
Первое действие переделал по-новому — лучше! Привет С[ергею] П[авловичу]. Пишите, как и что.
Искренно преданный,
Н. Р.
Сцены из балета «Весна Священная» (1913).
Музыка И. Ф. Стравинского, либретто и эскизы декораций и костюмов Н. К. Рериха
32
Н. К. Рерих — И. Ф. Стравинскому[176]
[16 декабря 1912 г.] Санкт-Петербург
Дорогой мой, спасибо за письмо[177].
Удивляюсь, что Дягилев не известил, куда желателен мой приезд [в] конце декабря. Спросите его — в чем дело? Надо знать заблаговременно.
Делаю вариант 1-го акта[178], без дерева получше. Какие Ваши сведения?
Желаю Вам и супруге[179] бодрый праздник.
Ваш душевно,
Н. Р.
33
Н. К. Рерих — С. П. Дягилеву
[12/25 мая 1913 г.] [Париж]
Дорогой Сергей Павлович, посылаю тебе текст.
Сегодня я не буду утром в театре и прошу в понедельник показать мне костюмы не в 10 часов, а в 2 часа[180].
Твой Н. Рерих
I. Поцелуй Земли
Возлюбил землю Ярило. Зацвела земля золотом. Налилась земля травами. Радость земли великая. Людям великий пляс и гадание. Собирают цветы, солнцу красному поклоняются. Сам старейший-мудрейший знает больше всех.
Приведут его сочетаться с землею пышною.
А утопчут землю страшною радостью великою.
II. Жертва великая
После дня и после полуночи. Камни заклятые по холмам лежат. Ведут девушки игры тайные. Ищут пути великого. Славят-величают жертву избранную. Призовут старцев, свидетелей праведных. Человеки-праотцы мудрые смотрят жертву великую. Воздадут жертву Яриле прекрасному, красному.
Н. Рерих
34
Н. К. Рерих — С. С. Митусову[181]
[Не позднее 10 июня] 1913 г.[Санкт-Петербург]
Дорогой Степа,
Открыл письмо, чтобы узнать последние новости о бедном Игоре. Ему нужно очень поправиться[182]. Сегодня переезжаем [в] Павловск[183], приезжайте туда. В. И.[184] шлет поцелуй. Привет мой Вашим и Мире и С. Л.[185]
Ваш Н. Р.
35
Н. К. Рерих — Л. Н. Андрееву
3 декабря 1914 г.[Петроград]
Дорогой Леонид Николаевич.
Если слова трогают душу, то слово такого прекрасного, так близкого мне художника, как Вы, не только тронуло меня глубоко, но и принесло радость[186]. За эту радость, которая так редка у нас сейчас, крепко Вас целую. Спасибо Вам великое. И Вы поймите, что я не боюсь принести Вам признание, что Ваше мнение принесло мне радость. У меня много врагов, но зато судьба устроила так, что «с гордостью могу называть врагов моих и с гордостью могу перечислить друзей». Судьба устроила так, что средь умершего «сегодняшнего» дня, среди пены и пыли жизни ко мне обращаются голоса таких людей, как Вы, которого так я люблю, ценю и чувствую. Ведь это же радость! Ведь это же настоящее! Еще радость! — среди испытанных голосов «специалистов» Вы заговорили о моей работе языком человеческим. Вы пишете, что можно ли говорить не специально. Да ведь это-то и важно, если что-либо может выйти за пределы специального — в жизнь, в душу, вне времени и скуки мертвого знания.
Много огня зажгли Вы вокруг себя Вашими словами; будет гореть огонь Ваших произведений надолго, ибо он горяч, но не тепл, ибо чувство Ваше глубоко, правдиво и вышло за пределы наших повседневных измерений.
Еще раз крепко, крепко целую Вас за радость. Каждое слово Ваше о моих вещах имеет для
